— Я думал, между нами действительно нет секретов, — с упреком сказал он. — Ланайон расспрашивал о вашей родине?

— Не совсем. Разговор был… личного характера.

Олквин про себя чертыхнулся. Как он сразу не догадался?! Да плевать хотел барон на заокеанские страны. У него под боком была проблема поважнее — необычная, непонятная и очень занятная иноземная дама, завладевшая всем свободным временем и мыслями его беспокойного брата, падкого до всего нового и удивительного.

— Позвольте я угадаю? — недовольно спросил он. — Речь шла обо мне?

— А тут и угадывать нечего, — передернула плечами Джелайна. — Ваша жизнь уже расписана на годы вперед, и мне деликатно намекнули, чтобы не слишком путалась под ногами, а то как бы чего не вышло… По-своему он прав, в общем-то, хотя разговор этот был совершенно ни к чему.

— Он не имеет права так обходиться с вами! — возмутился юноша и развернулся, собираясь найти брата. Но Джелайна поймала его за руку и удержала, торопливо говоря:

— Не надо, капитан. У него есть это право. Он вас любит, и желает только добра. Я тоже… тоже желаю вам добра, поэтому не хочу конфликтовать с вашими родными. Да, я знаю, что вы хотите сказать — это не их дело. Но ваш брат поступает так, как велит ему долг перед семьей. Он — глава рода и несет за всех ответственность. Я — источник беспокойства, меня предупредили, и я приняла это к сведению. Все, тема закрыта. Они успокоятся, а от меня не убудет. Ведь все остается по-прежнему.

Гнев Бенвора постепенно утих. Прикосновение теплых пальцев, стиснувших его запястье, успокаивало лучше всяких слов. Юноша перехватил другую руку Джелайны и притянул ее к себе.

— Ладно, — уступил он. — Раз уж все по-прежнему…

Женщина с облегчением вздохнула и положила голову ему на плечо. Бенвор мельком подумал: хорошо еще, что Ланайон боится только того, что иноземка якобы может сманить его в дальнее путешествие. Видел бы барон, как он ее сейчас обнимает, забеспокоился бы гораздо серьезнее. И ведь ни за что не втолкуешь, что это просто… словно напиться из родника. Не поймет, не поверит…

Однажды в середине лета барон и баронесса вернулись в Олквинау в заметно приподнятом настроении. Когда все собрались за ужином, Ланайон торжественно объявил:

— Бенвор, я присмотрел тебе невесту.

Юноша растерянно уставился на брата.

— Как, уже? — пробормотал он. — И кто она?

— Ты ее не знаешь, — ответил барон. — Я рассмотрел все варианты среди хорверской знати, и решил, что будет намного лучше, если наша семья породнится с кем-нибудь из Жомеросуина. Благо у меня была возможность поискать не торопясь. Думаю, мой выбор тебя не разочарует. Это леди Леаншен Рунхис, единственная дочь герцога Вэйнборнского. Ей пятнадцать, и она просто красавица.

Веанрис сияла так, словно они с мужем преподнесли окружающим невероятный сюрприз.

— Красивая, юная, знатная… — скептически перечислил Бенвор. — И ты полагаешь, герцог отдаст ее за небогатого офицера без титула? Ты бы отдал свою дочь, скажем, за простого чиновника?

— Так сложилось, что у Гонте Рунхиса не осталось наследников мужского пола, — пояснил Ланайон. — Он заинтересован только в том, чтобы дочь была счастлива, остальное его не слишком волнует. По жомеросуинским законам юная герцогиня оставит за собой титул и передаст его по наследству. Конечно, если ты женишься на леди Леаншен, ты не станешь герцогом, но зато им будет твой старший сын. Олквин, герцог Вэйнборнский — звучит, а?

— Звучит превосходно! — подхватила баронесса. — Леди Леаншен выросла без матери, и отец в ней души не чает. Герцог готов отдать дочь замуж за того, кого она пожелает, при условии, что он будет благородного происхождения. Ну и, само собой, не за первого попавшегося бездельника, охотника за приданым. Рунхисы, как и мы, не против породниться со знатью из соседнего королевства. Через две недели они приедут в Норвунд на праздник в честь именин младшего принца, а заодно собираются присмотреться к здешним женихам. Там вы и познакомитесь.

— Муж герцогини… — невесело усмехнулся Бенвор. Да, партия была бы блестящей, но… Капитану уже приходилось видеть, что получается из таких браков. Одно дело, когда титулованный дворянин берет в жены девушку чуть ниже происхождением. Такое часто бывает. Но мужчине, взявшему жену из высокого дома, порой приходится всю жизнь мириться с унизительно-снисходительным отношением со стороны ее родни. И то, что в данном случае жена не лишается титула, по большому счету, никого не волнует.

— Ланайон, но почему сразу герцогиня? — взмолился он. — Что, пониже рангом никого не нашлось?

— Пониже всегда найдется, — резонно возразил барон. — А герцогинями не разбрасываются. Ты не единственный, кому нужна выгодная невеста. Девица будет сама выбирать из одобренных отцом претендентов.

— Представляю себе эту картину, — язвительно процедил юноша. — Избалованная папина дочка и очередь из расфуфыренных племенных жеребцов, алчущих руки ее привередливой светлости.

— Нет, вы посмотрите, он еще и недоволен! — обиделся Ланайон.

— Можно подумать, ты никогда такого не видел? — сердито заметила Веанрис.

— Видел, конечно. Только никогда не представлял в этом качестве себя.

— Ничего, теперь и представишь, и побываешь, — отрезал барон, постепенно закипая. — И изо всех сил будешь стараться ей понравиться, ясно? Будет на редкость досадно, если тебя действительно обойдет какой-нибудь ничтожный хлыщ, у которого усердия окажется больше, чем гонора.

В поисках хоть какой-то поддержки Бенвор посмотрел на Джелайну. За минувшие три месяца женщина мало-помалу стала кем-то вроде второстепенного члена семьи, какими бывают учителя и воспитатели во многих знатных домах. В присутствии хозяев она обычно вела себя очень тихо и ни во что не вмешивалась, если ее не спрашивали. Поэтому Бенвор не очень рассчитывал услышать сейчас ее мнение и надеялся хотя бы на сочувственный взгляд. Но Джелайна сидела неподвижно, как изваяние, уставившись в свою тарелку с нетронутым содержимым. Со стороны могло показаться, что у женщины просто нет аппетита, и она незаметно скучает в ожидании конца ужина. Но ведь не сейчас, когда за столом обсуждаются такие новости?!

Ланайон перехватил взгляд брата и немедленно тоже обратился к Джелайне:

— Ну хоть вы ему скажите, леди Анерстрим, разве я не прав?

Женщина чуть вздрогнула и с заметным усилием подняла голову. Заметным, впрочем, только Бенвору — остальные знали ее не настолько хорошо.

— Разумеется, господин барон, — безо всякого выражения согласилась Джелайна. Потом она, видимо, поняла, что Ланайон рассчитывает услышать что-то посущественнее, не оставляющее сомнений в том, что она не пытается, пусть даже косвенно, повлиять на своего ученика противоположным образом, и торопливо добавила, вложив в голос немного энтузиазма: — Ваш брат присмотрел вам шикарный вариант, капитан. Только представьте себе: ваши потомки могут стать герцогами Вэйнборнскими! Такая возможность выпадает лишь единицам из многих сотен достойных. Ловите момент.

Ланайон с довольным видом откинулся на спинку стула. А Бенвор ошарашено замер. Так вот, о чем она думала! Жить долгие века под надежным крылышком богатого и влиятельного герцогского рода, безусловно, было бы идеальной перспективой в ее ситуации. Это немного примирило юношу со словами Джелайны, но его неприятно задело проявление подобной расчетливости именно сейчас, когда решалось его будущее.

— Ну, что же, — медленно произнес Бенвор, стараясь не переборщить с сарказмом. — Если даже незаинтересованные лица советуют то же самое, стоит ли отказываться от своего счастья? Прошу извинить меня, — он резко встал и покинул столовую.

— Я думал, вы на моей стороне, — с упреком заявил Бенвор, заняв свободную половину библиотечного подоконника. Джелайна сидела, поджав колени к груди и обхватив их руками. В такой позе она могла просидеть весь вечер, и это означало, что нормального разговора, скорее всего, не выйдет. Занятий тоже.