— Вещи в номере остались, — чихнув, с сожалением пробормотала я. — Казенные шмотки, рюкзак… Ну и черт с ними.

— Нет, — вдруг встрепенулся Чарли. — Ты как хочешь, а мне обязательно надо все забрать.

— Да что у тебя там? — удивилась я. Он не ответил. Совсем близко срикошетили несколько пуль. Уокер цепко схватил меня за локоть и сказал:

— Активируй драйвер. Я заберу наши вещи и тоже уйду следом.

Где-то рядом раздался взрыв. Нас осыпало камешками и пылью. Дым быстро улетучивался.

— Ты не пройдешь туда сам, — забеспокоилась я. — Коридоры отлично простреливаются. Я тоже пойду и прикрою тебя.

— Пройду, — уверенно возразил он. — Я и не там проходил. Возвращайся. Сейчас же!

Сверху и снизу уже звучал топот десятков ног, выкрики команд. Нас профессионально брали в клещи.

— Я не уйду без тебя! — воскликнула я. — Напарников не бросают.

Уокер стремительно развернулся ко мне и рявкнул в лицо:

— Возврат! Это приказ!

— Я тебя не оставлю!

Он выругался сквозь зубы, и вдруг наставил на меня пистолет и… выстрелил. Меня будто молотком ударили в солнечное сплетение, слегка оттолкнув назад. Кроме этого, я ничего не почувствовала поначалу. Но через мгновение в груди стало жечь. Я опустила голову и увидела в куртке дырку, ткань вокруг которой тут же начала пропитываться влагой, еле различимой на черном фоне. Я машинально прижала это место рукой и удивленно обнаружила, как сквозь пальцы просочились алые потеки. Вниз по спине тоже защекотало чем-то горячим. Резко закружилась голова, во рту появился солоноватый привкус крови. И тут на меня обрушилась боль…

Как в тумане, я услышала ледяной окрик Уокера:

— Возврат! Немедленно! Или сдохнешь на месте!

Инстинкт самосохранения взял верх. Я даже не успела сосредоточиться на активации драйвера — мой мозг уже сам дал чипу необходимую команду.

Тут же боль исчезла, словно ее отключили, оставив после себя только странное ощущение стеснения в груди, эхом отдающее в спину. Я открыла глаза и увидела знакомый свод тоннельного приемника. Вставать из капсулы не хотелось совершенно. Так бы и лежать… ни боли, ничего…

С тихим щелчком отсоединились капельницы. Через секунду надо мной появилось лицо Чарли. Глаза метали молнии, на покрасневшем лбу вздулась вена. Уокер был в бешенстве.

— Значит так! — яростно прошипел он, хватая меня за воротник и выволакивая наружу. — Говорю один раз и повторять больше не собираюсь! Если я приказываю тебе уходить — ты берешь и уходишь, ясно?! Немедленно!

К концу этой тирады Чарли уже почти кричал, сильно встряхивая меня за шиворот так, что ноги почти отрывались от пола. Никогда прежде и ни разу потом я не видела его в таком исступленном состоянии. Казалось, даже воздух вокруг нас наэлектризовался и больно щипал мое горящее лицо.

— Тебе ясно?! — гаркнул Уокер так, что заложило уши.

— Да, Чарли, — еле слышно прошептала я. — Извини. Больше не повторится.

Он тотчас же умолк и как-то сдулся, словно из шарика выпустили весь воздух. Отшвырнул меня от себя так, что я больно ударилась крестцом о бортик капсулы, резко повернулся и ушел. Вокруг уже собирались привлеченные его криком рейдеры и техники.

— Ого! — удивился подоспевший Билл, посмотрел ему вслед и оторопело уставился на меня. — Ну, ты даешь, Джа. Так его разозлить… Что ты натворила — подставила его?

— Нет, — буркнула я, чуть не плача. — Хотела прикрыть его, а он велел возвращаться.

— И какого… — начал Амброс, но тут увидел дырку на моей куртке, и осекся. — Черт, тебя подстрелили?!

— Да это он сам меня и подстрелил! — начав злиться, ответила я. Лицо Билла застыло.

— Чарли?! Зачем?

— Чтобы вернулась.

Амброс отвел взгляд и несколько секунд молчал, поигрывая желваками на скулах.

— Чокнутый кретин… — еле слышно пробормотал он и стремительно направился вслед за Уокером.

С трудом отбившись от расспросов ребят, я убежала в раздевалку. Обида и злость клокотали во мне вулканом. Но побыть одной не удалось. Уокер нашел меня и здесь, и с порога выдал:

— Извини. Я не мог ждать, пока кто-нибудь из них раскроит тебе череп.

Нормально, да? Угостил пулей в грудь и — «извини». И то, наверное, под нажимом Билла.

— Между прочим, мне было очень больно, — чуть не плача, заявила я.

— Я знаю, — тихо сказал Чарли. — Прости. Пришлось из двух зол выбирать меньшее. Надо было послушаться меня и сразу уйти.

Надо было, надо! Сейчас я и сама понимала, как глупо себя вела. Но все равно была оскорблена до глубины души, и теперь лихорадочно прикидывала, к чему бы еще прицепиться.

— Ты испортил мне одежду, — мелочно, но что поделаешь.

— Получишь новую форму, — отмахнулся он.

— Да плевать на форму! Мне и все остальное теперь останется только выбросить.

— Ладно. Оставишь мне счет за все испорченное.

— Не сомневайся. У меня было очень дорогое белье.

Я отвернулась к своему шкафчику и трясущимися руками принялась теребить разорванную пулей «молнию» на куртке. Уокер прокашлялся и примирительно добавил:

— Могу отметить и положительную сторону. Ты исчезла практически мгновенно. Это хорошо. Возврат в момент опасности должен выйти на уровень инстинкта.

— Скорее уж опуститься до него, — огрызнулась я, рывком разделив вконец измочаленный замок и сняв пришедшую в негодность форменную куртку. Трикотажная майка тоже красовалась дыркой-осьминогом и уже поползла стрелками.

— Выйди, мне нужно переодеться, — обиженно пробурчала я и, дождавшись, когда скрипнет дверь, мигом стащила майку и зашвырнула ее в угол шкафчика. Роскошный новенький бюстгальтер было жалко до слез. Как назло… Разодранное кружево отправилось вслед за майкой.

— Да ухожу, ухожу, не толкайся, — вдруг раздался позади меня недовольный голос Энн.

Дверь снова скрипнула — и опять один раз. Я замерла. Что?! Так это сейчас Энн заходила? А Уокер — он что, так и не вышел? Еще и выставил третьего лишнего…

И тут до меня дошло, что Чарли стоит прямо у меня за спиной. От него шло знакомое тепло, я ощущала это голой кожей.

Всегда считала, что выражение "застыть столбом" — это гипербола. Оказывается, я ошибалась. Мне бы сейчас что-нибудь сделать, поскорее одеться, что-то сказать… но я не могла и пошевелиться, только сердце заколотилось, как ненормальное. Руки совершенно ослабли, я даже не могла их поднять, чтобы прикрыться.

Ладно, я просто не стану поворачиваться, может, Чарли сам догадается уйти?

Он и не думал уходить. Черт, а я, выходит, ошибалась и по поводу выражения "прожигать взглядом". Оказывается, и такое бывает. Я буквально чувствовала, как взгляд Чарли скользит по моей спине и, то ли от этого, то ли от холода, вся покрылась гусиной кожей.

Уокер очень тихо дышал, не отходил, но и не касался меня, только смотрел. Да что он, в самом деле?! Там и смотреть-то не на что — одни костлявые лопатки и ряд острых позвонков. И безобразный синеватый рубец над третьим поясничным…

Моментально отрезвев от этой мысли, я опомнилась и поняла, что снова владею собой. Пора уже было на что-нибудь решаться. Я медленно повернула голову, напрягая боковое зрение. Чарли отступил назад, и меня отпустило окончательно. Я схватила куртку, прижала ее к груди и обернулась, но Уокер уже выскочил прочь.

Пол постучался в раздевалку, зашел, огляделся и выжидающе уставился на меня.

— Ну? — не выдержала я. — Чего надо?

— Почему Уокер стрелял в тебя? — спросил он.

— Потом расскажу.

— Дай-ка я попробую угадать? — ехидно предложил Пол. — Ты не дала ему.

— С ума сошел?! — ахнула я. — Тоже мне, повод! Я сама виновата. Там такая заварушка началась…

— Так я не расслышал, да или нет? — прищурившись, невозмутимо перебил он.

— Моя личная жизнь тебя не касается, — отрезала я.

— Точнее, ее отсутствие, — вскользь проронил Пол.

— Да что ты ко мне все время цепляешься?! Оставь меня в покое!