Радикально отличающееся движение должно отвести нас от гун и поднять нас над ними. Ошибка, которая позволяет принимать действие форм Природы, должна исчезнуть; ибо до тех пор, пока оно принимается, душа вовлечена в их операции и подчинена их закону. Форма Саттвы должна быть превзойдена, так же как Раджас и Тамас, золотая цепь должна быть порвана точно так же, как свинцовые кандалы и разукрашенные оковы из смешанного сплава. Гита предписывает для этой цели новый метод самодисциплины. Он состоит в том, чтобы отойти в себе от действия форм и наблюдать их неровный поток в качестве Свидетеля, сидящего выше волнующихся сил Природы. Он тот, кто наблюдает, но беспристрастно и безразлично, отстранённый от них на их собственном уровне, пребывая в своей изначальной позиции высоко над ними. Свидетель смотрит, как поднимаются и опадают их волны, наблюдает, но не принимает и ни на минуту не вмешивается в их течение. Сначала здесь должна быть свобода безличного Свидетеля; затем здесь может появиться контроль Владыки, Ишвары.

Изначальное преимущество этого процесса отчуждения состоит в том, что человек начинает понимать свою собственную природу и всю Природу. Отчужденный Свидетель может видеть полностью без малейшего ослепления эгоизмом игру ее форм Невежества и прослеживать ее во всех разветвлениях, утаиваниях и тонкостях — ибо она полна камуфляжа, маскировки, ловушек, вероломства и уловок. Наученный долгим опытом, сознающий все действия и условия как их взаимодействие, глубоко разбирающийся в их процессах, он не может больше быть побежденным их атаками, уловлен их сетями или обманут их масками. В то же время он постигает, что эго это не более чем приспособление и удерживающий узел их взаимодействия, и постигая это, он освобождается от иллюзии низшей эгоистической Природы. Он уходит от саттвического эгоизма альтруиста, святого и мыслителя; он стряхивает с себя контроль раджасического эгоизма, наложенный на его жизненные импульсы, и перестаёт быть трудящимся поставщиком пищи для заинтересованности в себе, избалованным пленником или рабом, надрывающимся на галере страсти и желания; он светом знания уничтожает тамасический эгоизм невежественного или пассивного скучного, неразумного, придерживающегося обычного круга человеческой жизни существа. Таким образом убеждённый и осознающий основной порок чувства эго во всех наших личных действиях, он больше не ищет путей самоисправления и самоосвобождения в раджасическом или саттвическом эго, но смотрит вверх, за пределы инструментов и работ Природы, только на Владыку трудов и его верховную Шакти, верховную Пракрити. Только там всё бытие чисто и свободно, и возможно правление божественной Правды.

В этой последовательности первый шаг есть определённое отчуждённое превосходство над тремя формами Природы. Душа внутренне отделена и свободна от низшей Пракрити, не вовлечена в ее кольца, безразлична и довольна, находясь выше неё. Природа продолжает действовать в тройном круге ее древних привычек, — желание, печаль и радость атакуют сердце, инструменты впадают в бездействие, темноту и усталость, свет и мир возвращаются в сердце, ум и тело; но душа неизменна и незатрагиваема этими переменами. Наблюдая и не будучи тронутой горем и желанием низших членов, улыбаясь [в ответ] на их радости и их трудности, рассматривая и не будучи побежденной неудачами, темнотой мысли, дикостью, слабостью сердца и нервов, непринуждённая и не привязанная к просветлениям ума, его облегчениям и чувству лёгкости или силы в ответ на свет и радость, она не погружает себя ни в одну из этих вещей, но неподвижно ждет указаний высшей Воли и интуиции высшего светоносного знания. Действуя всегда таким образом, она неизбежно становится свободной даже в ее динамических частях от борьбы трёх форм, и их недостаточных значимостей и сковывающих ограничений. Ибо теперь эта низшая Пракрити всё больше чувствует принуждение, исходящее от высшей Шакти. Старые привычки, за которые она цеплялась, не получают дальнейшей санкции и начинают устойчиво терять свою частоту и силу возвращения. Наконец она понимает, что призвана к высшему действию и лучшему состоянию, и, как бы то ни было медленно, как бы то ни было неохотно, и с какой бы начальной или продолжающейся противной волей и препятствующим невежеством, она подчиняется, поворачивает и готовит себя к изменению.

Статическая свобода души, больше не являющаяся только свидетелем и знающим, венчается динамической трансформацией Природы. Постоянные смешанные и неравномерные операции трёх форм, действующих друг на друга в наших трёх инструментах, прекращают своё обычное беспорядочное, беспокойное и неправильное действие и движение. Другое действие становится возможным, начинается, растет, достигает кульминации, работа более истинно верная, более сияющая, естественная и нормальная для глубочайшего божественного взаимодействия Пуруши и Пракрити, почти сверхъестественное и сверхнормальное для нашей нынешней несовершенной природы. Тело, обусловливающее физический ум, больше не настаивает на тамасической инерции, которая повторяет всегда одно и то же невежественное движение: оно становится пассивным полем и инструментом более великой силы и света, оно отвечает на каждое требование духовной силы, поддерживает любую разновидность и интенсивность нового божественного опыта. Наши кинетические и динамические виталические части, — наше нервное, эмоциональное, чувственное и волевое существо, — увеличиваются в силе и принимают неустанное действие и блаженную радость переживания, но учатся в то же время стоять на основе широкого самообладающего и самоуравновешивающего спокойствия, возвышенные в применении силы, божественные в промежутках покоя, ни ликующие и не возбуждённые, ни мучимые печалью и болью, никогда не подгоняемые желанием и докучливыми импульсами, ни утомлённые неспособностью и вялостью. Интеллект, мышление, понимание и отражающий ум отказываются от своих саттвических ограничений и открываются сущностному свету и миру. Бесконечное знание предлагает нам свои блистающие уровни, знание, основанное не на ментальных конструкциях, не связанное точкой зрения и мыслью или зависимое от запинающейся неуверенной логики и слабой поддержки чувств, но самоочевидное, аутентичное, всепроникающее, всепонимающее, безграничное блаженство и мир, не зависящее от освобождения от тормозящего напряжения творящей энергии и динамического действия, не состоящее из нескольких ограниченных частичных блаженств 52, но самосуществующее и всевключающее, влитое в вечно расширяющиеся области и текущее через всё более широкие и более многочисленные каналы, чтобы обладать природой. Высшие сила, блаженство и знание, исходящие из источника за умом, жизнью и телом, охватывают последние, чтобы перелить их в более божественный образ.

Здесь побеждена дисгармония тройной формы нашего низшего существования, и здесь начинается более великая тройная форма божественной Природы. Здесь нет темноты Тамаса или инерции. Тамас замещен божественным миром и тихим вечным покоем, из которого освобождается, как из высшего источника спокойного сосредоточения, игра действия и знание. Здесь нет раджасического кинезиса, нет желания, нет радостного или печального устремления действия, творения и обладания, нет плодоносящего хаоса беспокойного импульса. Раджас замещается самообладающей мощью и безграничным действием силы, которое даже в своих самых безудержных напряжениях не колеблет недвижимую уравновешенность души и не напрягает обширные и глубокие небеса и сверкающие пропасти ее покоя. Здесь нет конструирующего света ума, бросаемого вокруг чтобы ухватить и связать Истину, никакой ненадёжной и неактивной успокоенности. Саттва замещена просветлением и духовным блаженством, идентичными с глубиной и бесконечным существованием души и преисполненными прямого и аутентичного знания, которое берет начало от завуалированного великолепия тайного Всеведения. Это более великое сознание, в которое должно быть преобразовано наше низшее сознание, эта природа Невежества с ее неспокойной несбалансированной деятельностью трёх форм [должна быть] изменена в эту великую сияющую сверхприроду. Сначала мы становимся свободными от трех гун, отчужденные, неволнуемые, nistmigunya; но это восстановление естественного состояния души, я, духа, свободного и наблюдающего в его недвижимом покое движение Пракрити в ее силе Неведения. Если на этой основе природа, движение Пракрити, тоже должна стать свободной, это должно произойти путем неподвижности действия в светящемся мире и тишине, в котором все действия совершаются без какой-либо сознательной реакции, участия или импульса со стороны ума или жизненного существа, без какой-либо пульсации мысли или вихревого движения виталических частей: это должно быть сделано по побуждению, по инициативе, работой безличной космической или трансцендентной Силы. Космические Ум, Жизнь, Субстанция должны действовать, или чистая трансцендентная Сила Я 53 и Блаженство, отличающиеся от нашего личного бытия или его Природного вместилища. Это состояние свободы, которое может прийти в Йоге трудов через отречение от эго, желания, личной инициативы, самоотдачу существа космическому Я или универсальной Шакти; оно может прийти в Йоге знания в результате остановки мысли, тишины ума, открытия всего бытия космическому Сознанию, космическому Я, космическому Динамизму или вышей Реальности; оно может прийти в Йоге Преданности путем отдачи сердца и всей природы в руки Всеблаженного, как обожаемому Господину нашего существования. Но самое высшее изменение происходит в результате более позитивной и динамичной трансценденции: это преображение или превращение в высшее духовное состояние, trigunatita, при котором мы участвуем в величайшем духовном усилении; ибо три низших неровных формы переходят в ровную триединую форму вечного покоя, света и силы, спокойствия, кинезиса, просветления божественной Природы.