Но так как он есть душа, а не только живое тело, человек никогда не может надолго удовлетвориться тем, что такой первый взгляд на его существование, единственно оправданный внешними и объективными фактами жизни, и есть действительно истина и все знание: его субъективное бытие всячески подсказывает и намекает ему, что есть другая реальность, оно открыто чувству бесконечности и бессмертия, оно легко верит в существование других миров, большие возможности бытия, большие просторы для опыта его души. Наука открывает нам объективную истину существования и дает поверхностное знание нашего физического и виталического бытия; но мы чувствуем, что есть другие, запредельные истины, которые могут, благодаря развитию нашего субъективного бытия и расширения его возможностей, открываться нам все больше и больше. Когда мы уже достаточно знаем этот мир, мы испытываем непреодолимое желание познавать другие состояния существования, и это та причина, почему периоды сильного влияния материализма и скептицизма всегда сменяются периодами оккультизма, мистических вероучений, новых религий и углубленными поисками Бесконечного и Божественного. Знаний о нашей поверхностной ментальности и о законах нашей телесной жизни не достаточно; они всегда приводят нас к той таинственной и скрытой глубине субъективного существования, по отношению к которому наше поверхностное сознание — только самый его край или подступ. Мы начинаем понимать, что нашим физическим чувствам доступна только материальная скорлупка космического существования, и то, что очевидно нашей поверхностной ментальности, есть только береговые линии огромных континентов, которые остаются неисследованными. Чтобы их изучить, нужно не то знание, которое дает нам физическая наука или поверхностная психология.

Религия — первая попытка человека подняться выше себя и выше очевидных и материальных фактов своего существования. И первое ее существенное достижение — это способность подтвердить и сделать для него реальным его субъективное чувство Бесконечности, от которого зависит его материальное и ментальное бытие, и стремление его души приблизиться к ней и жить в контакте с нею. Функция религии состоит в том, чтобы убедить человека в такой возможности, о которой он всегда мечтал, но о которой его обычная жизнь не дает ему никакого подтверждения, возможности подняться над собой и вырасти из своей телесной жизни и смертности в радость бессмертной жизни и духовного существования. Она так же утверждает в человеке чувство, что есть миры и уровни бытия за пределами того мира, в котором ему суждено пребывать сейчас, миры, в которых смертность и подверженность пороку и страданию не являются естественным состоянием, а скорее блаженство бессмертия есть вечное состояние. В данном случае религия дает человеку правила, по которым в своей смертной жизни он готовит себя к бессмертию. Он — душа, а не тело, и его земная жизнь — это средство определения будущих условий его духовного бытия. В этом все религии сходятся; но дальше этого мы не находим в них ничего достаточно определенного. Утверждаемое ими различно; одни говорят нам, что жизнь на земле — это все, что у нас есть, чтобы определить наше будущее существование, отрицают прошлое бессмертие души и утверждают только ее будущее бессмертие, даже угрожают ей невероятными догмами вечных страданий в будущем для тех, кто свернет с верного пути, другие, более широкие и рациональные, подтверждают последовательность существований, в которых душа растет в познание Бесконечности, и дают полные гарантии всем на достижение высшей цели и совершенства. Некоторые [религии] представляют нам бесконечность как Существо, отличное от нас, но с которым мы можем вступать в личные отношения, другие — как безличное существование, с которым наше отдельное бытие должно слиться; таким образом, одни предлагают нам в качестве цели другие миры, в которых мы пребываем в присутствии Божественного, а другие — прекращение мирового существования путем растворения в Бесконечном. Большинство предлагают нам влачить или покинуть свою земную жизнь как испытание или преходящую скорбь или тщетную суету, и устремить свои надежды за ее пределы; в некоторых мы находим смутный намек на будущий триумф Духа, Божественного, в теле, здесь на земле, в коллективной жизни человека, и таким образом оправдывают не только отдельную надежду и стремление индивидуума, но общие, всеми разделяемые, надежды и стремления расы. Религия — это фактически не знание, а вера и стремление; она в действительности подтверждается и неточным интуитивным знанием больших духовных истин, и субъективным опытом душ, которые поднялись выше обычной жизни, но сама по себе она дает нам только надежду и веру, побуждающие нас стремиться к сокровенному обладанию скрытыми путями и новыми реальностями Духа. То, что мы всегда превращаем те немногие ясные истины и символы, или целые религиозные учения, в застывшие догмы, показывает, что мы еще младенцы в отношении духовного знания, и еще далеки от науки Бесконечного.

И все же за каждой великой религией, за, так сказать, экзотерической стороной веры, надежды, символов, разбросанных истин и ограничивающих догм, есть эзотерическая сторона внутренней духовной подготовки и просветления, благодаря которым можно узнать скрытые истины, понять их и овладеть. За всякой экзотерической религией есть эзотерическая Йога, интуитивное знание, к которому эта вера есть первый шаг, невыразимые реальности, которые ее символы метафорически выражают, более глубокий смысл ее лежащих на поверхности истин, тайны ее высших уровней бытия, на которые ее догмы и суеверия лишь смутно намекают и указывают. То, что Наука делает для нашего знания материального мира путем замены первых впечатлений от скрытых истин и их применений и все еще скрытого действия его мощных природных сил, а в нашем уме — верований и мнений — на достоверный опыт и более глубокое понимание, то Йога делает для более высоких уровней, и миров, и возможностей нашего бытия, к которым обращены религии. Поэтому вся эта масса различного опыта, существующего за закрытыми дверями, к которым сознание человека, если пожелает, может найти ключ, попадает в область всеобщей Йоги знания, которая не ограничивается только поисками одного Абсолюта или познания Божественного как такового, или Божественного только в отдельно взятых отношениях с индивидуальной человеческой душой. Правда, что сознание Абсолюта — это высшая стадия Йоги знания, а овладение Божественным — ее первая, величайшая и самая желанная цель, и что пренебречь ею ради менее значительного знания означало бы недооценку нашей Йоги или даже легкомысленное к ней отношение, не понимание или уклонение от ее основной цели; но, познав Божественное само по себе, Йога знания может с успехом включить в себя и Божественное в его отношениях с нами и с миром на разных уровнях нашего существования. Чтобы подняться к чистому бытию Я, постоянно стоящему перед нами как вершина нашего субъективного самовозвышения, мы можем с этой высоты овладеть низшими состояниями своего Я, вплоть до физического, и творениями Природы, которые им принадлежат.

Мы можем искать это знание отдельно с каждой стороны, со стороны Пуруши и со стороны Пракрити; и мы можем объединить их, чтобы полностью овладеть различными отношениями Пуруши и Пракрити в свете Божественного. Упанишады говорят, что есть пятисторонняя душа в человеке и в мире, в микрокосме и макрокосме. Физическая душа, я или бытие — Пуруша, Атман, — это то, что все мы осознаем сначала, я, которое, кажется, не имеет какого-либо существования отдельно от тела и никакого действия, виталического или даже ментального, независимо от него. Эта физическая душа повсюду присутствует в материальной Природе; она пронизывает тело, незаметно приводит в действие его движения и есть вся основа его опыта; она наполняет и одушевляет все, даже то, что не имеет ментального сознания. Но в человеке это физическое бытие витализированно и ментализированно; оно получило что-то от закона и возможностей виталического и ментального бытия и природы. Но он владеет ими как производными, наложенными как бы на его первичную природу, и в своем действии они подчиняются закону и действию физического существования и его инструментов. Именно это подчинение наших ментальной и виталической частей тела физической природе на первый взгляд оправдывает теорию материалистов, утверждающих, что ум и жизнь — это только обстоятельства и результаты физической силы, и все их действия объясняются действием этой силы в животном теле. В действительности, полное подчинение ума и жизни телу характерно для неразвитой человеческой природы, так же как и еще в большей степени, для животного, стоящего ступенькой ниже. В соответствии с теорией перевоплощения те, кто не поднимаются выше этой стадии, в земной жизни, не могут подняться и после смерти в ментальные или высшие виталические миры, но должны, побывав на нескольких физических уровнях, вернуться, чтобы продолжить свое развитие в следующем земном существовании. Ибо неразвитая физическая душа полностью подчиняется материальной природе и ее впечатлениям, и должна усовершенствоваться, прежде чем она сможет подняться на более высокий уровень бытия.