— Хочешь вернуться? — Спокойно и без насмешки спросил Ожог. — Придётся закладывать крюк километра три — четыре. Полагаешь, что пройтись в сторону станции будет более опасным?

— По-идее, да.

— Зря ты так думаешь. Там конечно центр Зоны и всё такое, но мутантам надо что-то есть. Друг за другом охотится — долго, сталкеров — мало. Основная масса мутантов осталась за нами и движется к станции. Мы их опережаем не намного. Прости старика Сахарова, но он всё продумал таким образом, что выбора у нас нет.

— Хорошо он всё организовал, зараза. Словно не человек, а мутант способный видеть будущее. И контролёр интересное создание. Эх, какие видения меня посещали, когда я валялся…

— Таково свойство их породы. Видеть запахи и слышать чувства — как раз в обычаях пораженных сталкеров. Не бери в голову. Вот только… Что тебе снилось тогда, на «Янтаре»?

— Много чего. Ты примерял противогаз и вертелся перед зеркалом, словно хотел удостовериться, что получился настоящий, правдоподобный снорк. Лицо Ильи было ясно различимо на голове контролёра… Я стоял в огромном помещении, в котором работали люди. Я был вооружен, но не мог ничего сделать. На меня не обращали внимание. Мне казалось, что это мгновения перед…

— … Первой Катастрофой.

— Да.

— Сахаров был прав.

— В чём?

— Не важно. То были сценарии.

— Сценарии чего?

— Развития событий. Если бы ты смог отказаться от миссии и вернулся бы на «Янтарь» — я бы примерял противогаз снорка. Завтра же, никакого сомнения. Если бы вы не пошли на Припять — твой друг Илья не погиб бы. Но завтра вполне мог примерить шкуру контролёра. Я так думаю.

— А я?

— Сам подумай. Ты должен оказаться в том зале и в то время, или тебя не будет совсем. Вставай, пора идти.

Майк машинально подчинился. Они обошли холм по длинной дуге, мимо тела контролёра, эх надо было спросить, а как его ухитрились завалить. Прямо по курсу раскинулся мёртвый город. Самое неприятное — что местность открытая.

Вообще-то странное дело — такое большое пространство в местности, где от века преобладали леса и болота. Тут конечно раньше было полё, на котором росло что-то полезное, но за тридцать лет всё должно было зарасти как минимум кустарником, ан нет. Если приглядеться, то различимы даже борозды от плуга. Можно подумать, что поле заброшено только пару лет, не больше. Чуть больше километра отделяло стакеров от каких-то мелких построек.

— Скажите, а почему вы продолжаете меня сопровождать? Вам нравится этот обречённый поход?

— Нет. Просто в нашем случае такие слова как «обречённый», не имеют никакого смысла. Если ты выполнишь задание, то ничего этого, — Ожог обвёл окружающее пространство рукой, — не будет. Соответственно, не будет иметь никакого значения, сможем ли мы вернуться с Припяти. Обрати внимание — как мы обычно говорим. Не «из Припяти», поскольку это хоть и бывший, но город, а «из». Это давно уже странная местность, а не город. Возможно, даже состояние души. Знать бы только чьей.

Майк не нашел чего ответить, благо, местность впереди явно собиралась стать непроходимой. Сталкеры постоянно лавировали между аномалиями, постепенно забирая влево. Впрочем, оно и к лучшему. Потребовалось полчаса времени и метров двести расстояния, чтобы догадаться о том, что слева аномалий меньше. Это был явно виток той самой пресловутой спирали. Справа — густо, слева — не то чтоб пусто, но явно полегче. За следующие минут сорок сталкеры оказались в городе.

Странная планировка. Казалось, что улица продолжает «коридор безопасности».

— Теперь ты понимаешь, почему не существует карт Припяти? Их пришлось бы постоянно обновлять. Нет, число улиц остается прежним, но расстояние между ними всё время меняется. Иногда между ними один дом. Иногда множество дворов заполняют пространство до трети радиуса. В прошлый раз в сторону завода смотрело две улицы, а теперь только одна.

Сталкеры пошли к гаражам. Всё было просто — пройти между двумя рядами полуразрушенных кирпичных коробок и вот она — улица. Если б не дома, то было бы видно Чернобыльскую станцию, но идти между гаражами мучительно не хотелось. Причём все три сталкера испытали желание выбрать какой-то иной маршрут и как-то сразу споткнулись. До неприятного места оставалось метров десять.

Броски гаек как прямо, так и по сторонам ничего нового не выявило. Растрескавшийся асфальт, через который пробилась сухая трава выглядел чуть более чистым, чем везде, но этим странности и заканчивались. Гайки от него бодро отскакивали. Майк бросил кусок кирпича. Ему почему-то показалось, что так будет надежней. Кирпичик тут лежал давно, возможно поможет выявить то, что «проглядят» принесенные людьми из-за границ Зоны кусочки металла. Кирпич пролетел положенное законами баллистики расстояние и соприкоснулся с разломанным асфальтом. И как в воду канул. Только без плеска и кругов. Следующий проход был метрах в ста. С некоторых пор Майку не нравилось ходить вдоль глухих стен. На заводе сталкеры шли между стеной цеха и забором. Теперь между гаражами (что уже не факт, после самопроизвольных перепланировок города) и полосой аномалий. Иногда казалось, что слева сплошная стена, только невидимая и неприступная в принципе. Когда из под крошащегося кирпича хлынула пищащая волна, никто не удивился. Сюжет повторяется.

— Ходу! — крикнул Ожог, скатывая с ладони кругляш РГД. Сталкеры рванули назад и за отведённые три секунды преодолели метров пятнадцать. За спиной грохнуло. Когда Майк обернулся, его взору предстало редкое зрелище — каскадное срабатывание. Несколько тушканов, которых взрывной волной швырнуло в сторону аномалий, активировали их. «Трамплин» разбросал крохотные и невесомые кусочки дальше и там тоже, где «карусель» закрутилась, где «электра» сверкнула. Ожог умело отправил ближайшего к нему тушкана к погибшим собратьям пинком ноги. Несколько коротких очередей, умелых притопываний и всё было кончено. Вероятно, тушканов всё-таки контузило. Или они поглупели окончательно, как те вчерашние кровососы, которые пошли в атаку так, словно начитались книжек про крутых сталкеров. Вроде отбились.

Эта мысль мелькнула явно не только в голове Майка. Второй долговец, сноровисто сменивший магазин, с усталым облегчением привалился к стене. Конечно, никакой это на самом деле не отдых, просто символ. Но иногда символы важны точно так же, как и нормальный перекур, хотя бы минут на пять. Иногда важны, а иногда смертельны.

Стена приняла в себя человека совершенно бесшумно. Не торопливо, но быстро. Вот — лёгкая рябь вокруг бока и плеча долговца. Могло показаться, что он вытеснил кирпичи нажимом своего тела с привычных мест. Вот образовалась скульптура из кирпича, в виде прислонённого к стене человека. Вот — небольшая складка. Просто кирпичи плохо положили, или они расшатались. Секунды четыре — был человек и нет его. Только осталась чуть примятая сапогами трава. Ни шороха, ни крика.

Майк сам не знал, почему он не оказался в аномалии, когда шарахнулся в сторону от такого представления. С равным успехом его мог придержать Ожог, а мог и остановиться сам.

— Вот теперь, если ты вздумаешь повернуть назад, я тебе этого не позволю. — Ожог выдохнул слова свистящим шепотом.

— Понимаю. Впрочем, я тебе с самого начала поверил, когда ты сказал, что назад пути нет.

Они дошли до того прохода, через который собирались проникнуть на улицы Припяти. Никаких сюрпризов ни бросок гайки, ни ближайшего камня, не принесли. Теперь надо было пройти столько же в обратном направлении. Только медленней — слишком много ниш, в которых может кто-то сидеть и поджидать прохожих. Вообще-то, когда тушканы не одни, они не устраивают засад. Но сегодня особый день. Как подтверждение, из очередного гаража раздалось: — «Хэ-эх-х…» с переходом на хрип. Почти голый череп, на котором держались какие-то хлопья, не понятно только — волосы или мусор. Пустые глазницы, неуверенные движения. Зомби. На нём была куртка полувоенного покроя, невообразимо грязная, но на вид целая. Лоскуты вместо штанов. Короткая очередь Майка разнесла ему голову. Потерявшего ориентацию мертвяка Ожог просто затолкал обратно в гараж, в какой-то непонятный мусор.