— Итак, Инцея, ты, несомненно, талант в травоведении. И не надо сейчас со мной спорить!

— Не собиралась, — заверила я, всё ещё думая о разобидевшемся гноме.

— Ну, и правильно, ибо такой талант не должен зарываться в землю.

Я подняла брови.

— Странно, я всегда считала, что талант, наоборот, надо зарывать в землю, чтобы на его месте выросли ещё…

— Философствуешь? Хочешь взять учеников? — внезапно раздухарился маг. — Я тебе это устрою. В столице. Будешь работать в одной из лучших целительских лавок в городе, а по субботам к тебе будут приходить ученики…

— ЧЕГО?! — возопила я, не сдержавшись (Агрик тут же вылетел из головы). — Меня кто-нибудь спросил? Какая столица, какие ученики?! Я хочу работать здесь!

— Да, в задрипанном селенье со статусом пограничного города. Инцея, дальше этого города в Бильбергии нет, а такой травницы, как ты, я раньше ещё не встречал!

Я недоверчиво хмыкнула, немного успокаиваясь. В принципе, какая мне разница, где работать и жить. В самом деле — прицепилась к одному месту, и ни ногой!

— Ладно, допустим, я согласна. А как же эта лавка?

— Это уж мои проблемы. Ну-с, по рукам?

Я подумала…. Взвесила «за» и «против»…

— По рукам!

И мы символично сцепили ладони.

— Итак, — снова заговорил маг, — ты сейчас идёшь собираться, ибо покинем этот город очень рано. Надеюсь, вечера тебе хватит на то, чтобы собрать свои вещи…

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Хватит, — тихо буркнула я. Мои вещи представляли смехотворное зрелище и помещались лишь в одну мою дорожную сумку. Да и то их сейчас заметно поубавилось с тех пор, как я покинула Великолесье…. О, нежить! Ведь дала себе обещание не вспоминать о эльфийском крае!

— К завтрашнему утру я буду готова.

— Прекрасно. Тогда до завтра, — колдун тут же покинул спальню, явно спеша уладить ещё кой-какие дела. Наверное, пошёл травницу новую нанимать. Надеюсь, не ту, что была прежде…

— Он ушёл? — спросил гном, спустя некоторое время заглянув в лавку.

— А ты не видел, — фыркнула я. — Поди, стоял за углом, конечности морозил…

— Я за вином ходил, — гордо объявил Агрик и потряс небольшой бутылью с темно-вишневым содержимым.

— Неплохо, — присвистнула я.

— А то! — гордо хмыкнул тот, закрывая поплотнее за собой дверь.

Мда, нам есть за что пить. За хорошую дорогу в столицу.

Мы чокнулись.

— За тебя! — важно произнёс гном. Я не возражала. Выпили.

— Ты не обижайся, но мне надо срочно закрывать лавку и уходить, — я встала, памятуя о сборах. Так всегда бывает: вещей всего ничего, а до самого отъезда проканителишься. Ещё пару раз обратно сбегаешь за забытой мазью или рубахой.

— Инцея! — возмутился гном. — Не допить сие вино из лучших моих запасов — да это… это… Ты корить себя всю оставшуюся жизнь будешь!

— А ты выпей за меня, — предложила я.

— Издеваешься? — жалобно вопросил гном, да так, что я чуть не рассмеялась.

— Нет, Агрик, мне, правда, надо уходить.

— Совсем с ума сошла девка! То тебя из лавки волоком не вытащишь, а то побежала куда-то…

— Я завтра в столицу уезжаю.

Гном замолчал.

— Ну, что ты насчёт этого думаешь? — робко нарушила я тишину.

— Инцея, это…

Прекрасно? Великолепно? Потрясающе?

— Это… Ты с ума сошла, да?!

Я приподняла бровь. Выдав вопль, гном снова затих. После, через некоторое время, выдавил:

— Я набью ему морду.

— Кому? — удивилась я.

— Ему — этому старикашке.

— Колдуну?! В самом деле?

— Угу, — буркнул он. — А если не набью, так хоть попытаюсь.

— Этого точно делать не надо, — я решила успокоить гнома, а то и вправду решит свою жизнь таким бесславным способом кончить (гномы — народец пылкий…). — Давай лучше выпьем на посошок за хороший путь!

— На посошок, — гном всё ещё подозрительно косился в один из углов комнаты. Там приютилась довольно-таки внушительного вида метла для пыли.

— Ну да, — подтвердила я и подсела к гному. Гном тут же отвлекся от плохих мыслей и налил себе и мне (…но отходчивый).

— Доброго пути, ведьма, — приподнял он свой стакан, — и пусть горы пропустят тебя.

— Чего? — не поняла я.

— Это наше исконно гномье напутствие, — удивительно флегматично пояснил Агрик и залпом выпил вино. Я задумчиво последовала его примеру.

…Покинула я лавку уже глубоко за вечер и — к стыду своему — почти в стельку пьяная (на посошок мы выпили раз десять, а потом гном стал предлагать мне руку и сердце). Но свежий воздух (точнее, ОЧЕНЬ много свежего, даже морозного, пополам со снегом воздуха) немного привёл меня в чувство, и я, пошатываясь, побрела к снятой у кузнеца каморке.

Вокруг меня раскинулась темень, и только свет, льющийся из окон ближайших домов, вырисовывал в пространстве сверкающие снежинки, которые плотным роем стремились к земле, по пути почитая за долг забиться мне в уши, глаза и нос.

В течение всего пути у меня было навязчивое ощущение слежки — может быть, именно из-за этого я так долго петляла по закоулкам, заметая следы? В конце концов, к превеликой радости своей наткнувшись на знакомый дом, я оглянулась, но никого не увидела. Темень, как и была, так ею и осталась. Смутные очертания соседских лачуг, силуэты оставленных повозок, брошенных бочек — всё это щедро запорошено снегом. И по земле, насколько хватало сил разглядеть, вились изгибистой цепочкой мои следы.

— Пить меньше надо, — хмыкнула я себе под нос, толкая дверь грузом своего тела. Закрывая её за собой, я не удержалась от искушения и снова посмотрела на улицу. Конечно, мало ли что с пьянки покажется, однако вслед мне глядели два зеленовато-желтых глаза…. Тут порыв сквозняка вырвал дверь из моих рук и с грохотом её захлопнул. Открывать её снова, дабы убедиться в наличии или отсутствии галлюцинаций, желания что-то не было.

Трусиха ты, Инцея!

Глава 18

Утро началось не очень вдохновенно: раздался умопомрачительный грохот. Оказалось, это я во сне свалилась с постели. Проклиная пол за отсутствие нормального ковра (перед постелью лежал круглый половичок, но я его, само собой разумеется, чудесно миновала), я поднялась и тут же замерла — снаружи, за дверью моей каморки, кто-то ходил. Тихо так, как нежить. Интересно, могла ли в городе, а тем более в этом доме, оказаться нежить?

— Тук-тук-тук!

Мда. Нежить ведь не умеет стучать в двери. Особенно так деликатно.

— Чего кому надо? — недружелюбно (все нормальные люди-нелюди пока ещё спят, вообще-то!) вопросила я.

— Это я.

Лучше бы это была нежить, а не Агор Мегархос.

— Иду, — промямлила я, продирая глаза и направляясь к двери. Открыв оную, я шутливым жестом пригласила мага в каморку.

— Добро пожаловать в мою скромную обитель, — зевнула я.

— Более чем скромную, — добавил колдун. — Но ничего, в Спирее у тебя будет приличная комната, а через несколько месяцев работы, быть может, даже личный домик. Но это если будешь хорошо работать.

— Когда я плохо работала? — отозвалась я.

— Я на будущее.

Я хмыкнула. Ну-ну!

— Я ненавижу плохо выполнять дела, так что будьте спокойны — когти обгрызу, но сделаю…

Что-то я перегнула. Да и про когти зря сказала.

Но Агор Мегархос, к счастью, не обратил особого внимания на необычную метафору. Может, решил, что я её где-нибудь подцепила?

— Вещи собрала?

Я замерла аккурат посреди смачного потягивания. Вурдалаки!! Вчера, после прихода домой, я сразу бухнулась в постель и отключилась…. А вещи так и остались там, где были разложены.

— Инцея! — кажется, он рассердился.

— Сейчас всё соберу! — пискнула я, заметавшись по комнате. И ехидно добавила, кидая в сумку одежду:

— Только не бейте, дяденька!

Колдун с вздохом уткнулся лицом в ладони.

— Ты же уже взрослая, а всё шутишь.

— Кому когда помешал юмор? — остановилась я, приподнимая левую бровь. Колдун вяло отмахнулся от меня, поняв, что словесный поединок со мной ему выйдет дороже, чем простенькое и такое банальное золотое молчание.