— Зачем, зачем. Хоть поглазеть и то интересно.

У стоявшей за ним полной женщины пакет светился голубым — сюда ее привели запущенный диабет и тяжелая гипертония.

"Второй разряд, второй портал", — подумал я за секунду до того, как регистрирующее существо повторило эти мои мысли вслух.

И самое странное, что такая непонятно откуда взявшаяся способность моя читать чужие судьбы и предугадывать некоторые события, меня ни чуть не удивляла. Я воспринимал ее уже как данность. Я просто увидел пакет женщины и, как только он засветился, словно в убыстренном кино в моем сознании промелькнули все основные события ее жизни. При желании отдельные эпизоды я мог просмотреть подробнее, я мог понять мысли, которыми она обосновывала свои поступки и решения. За шестьдесят четыре прожитых этой женщиной года она родила двоих детей и сделала четыре аборта. У нее было двое законных мужей и несколько случайных партнеров. Работала она в основном по торговой части, хитрила, изворачивалась, иногда обвешивала, порой обсчитывала и дважды увольнялась по недоверию, хотя судимостей не имела. Любила и баловала детей и внуков, закончила заочно торговый техникум, была довольно жалостлива и охотно подавала нищим. В эпоху финансовых пирамид слегка погорела на «Хопре», к концу жизни задумалась о боге и стала захаживать в церковь. В общем, обычный компот из грехов и добродетелей.

Чего больше, сразу и не поймешь.

Женщина тоже хотела посетить свои поминальные мероприятия, и, естественно, получила браслет- пропуск.

Стоявший за ней щуплый восьмилетний пацан был из категории беспризорников. Вообще-то, родители у него имелись и даже были живы на момент смерти сына, но воспитанием этого отпрыска и еще трех его братьев и сестер не занимались в виду отсутствия такой возможности. Папочка отбывал долгий срок за убийство собутыльника, а мамочка после заочного развода очень была увлечена своей личной жизнью, меняя вечно нетрезвых партнеров с калейдоскопической быстротой. Парнишка успел изрядно настрадаться за свою короткую жизнь: и голодал, и холодал, и лупили его часто. Сам он тоже подворовывал. Отбился от семьи, предпочитая улицу со всеми ее приключениями. Погиб глупо и нелепо: забрались компанией в колодец теплотрассы нюхать бензин, случайно облился горючей жидкостью, а потом, не подумав, закурил. Одежда вспыхнула как факел, пацаны, испугавшись, выскочили, а он, получив сильнейшие ожоги лица и рук, через два дня скончался в больнице. В общем на ангела никак не тянул. Его пакет светился зеленым.

"Тоже второй разряд, второй портал".

На вопрос о посещении собственных похорон парнишка отрицательно замотал головой.

— Не-е, я похороны не люблю. Покойников боюсь. Еще встанет из гроба и схватит за руку, — честно признался он, абсолютно не отдавая себе отчет в том, что в бесплатном, плохо выструганном гробу для неимущих, будет лежать его собственное тело. — Да и мамка с дядей Петей опять напьются, да драться будут, как на поминках бабушки. Не-е, не хочу.

Тут он был прав. Примерно так все и должно было произойти.

Я откуда-то знал, что мамаша его уже суетилась, в надежде заполучить похоронное пособие, но в тоже время она совершенно не собиралась заниматься похоронами сына, надеясь, что эту обременительную для нее функцию выполнит государство.

Дошла очередь и до симпатичной девушки. Ее пакетик осветился ярким желтым светом.

"Самоубийство", — с огорчением подумал я. — "Такая хорошенькая…"

— Ваш портал восьмой, — произнесло существо за стойкой, — пройдите туда.

Впервые, как мне показалось, в его сухой интонации прозвучало что-то человеческое. Какая-то легкая тень сожаления.

— А мне можно будет посетить траурные мероприятия? — с надеждой спросила девичья душа.

— Нет, вам не полагается.

— Почему? — неприятно удивилась девушка. — Всем предлагают, а мне вдруг не полагается. А мне очень надо.

Последнюю фразу она произнесла с некоторым надрывом в голосе.

— Потому и не полагается, что очень хочется, — произнес ей в ответ неизвестно откуда взявшийся мужчина в синем рабочем халате. — Все из-за вашей причины, по которой вы сюда прибыли. Наказание в вашем случае действует незамедлительно. Да и незачем, милая, вам туда отправляться. Ничего вы не дождетесь. Не придет он и каяться не будет. Так и будет весело проводить время с Маринкой, а потом Аленой, Катериной и другими. А вот для вас уже ничего никогда не будет. Отправляйтесь, милая, пожалуйста в восьмой портал.

И мужчина легко мотнул кистью правой руки, как бы отправляя душу в путь. Девичья душа, прижав к груди пластиковый пакет со всеми своими деяниями, медленно, но послушно поплыла к соответствующим дверям.

— Судя по всему, я за вами, — произнес мужчина, обернувшись уже ко мне.

Его лицо мне показалось знакомым. Было оно благожелательным и интеллигентным. Не сразу, но чуть попозже я сообразил, кого мне напоминал этот субъект- киноактера Георгия Жженова в ту пору, когда он снимался в фильмах про резидента. Даже тембр голоса был похож.

— Наверное, если вы — начальник смены, — согласился я, вставая.

Он протянул мне руку и мы поздоровались, как люди. Живые люди.

Не знаю, почему мы поступили именно так. Обычно души не касаются друг друга и держатся на расстоянии. По крайней мере, пока я здесь находился, мне и мысль такая не приходила: прикоснуться к кому-либо. Даже если это была симпатичная девушка, как та, что пошла в восьмой портал. А тут вдруг я понял, что это — ровня, и если я протяну ему руку, ничего страшного не произойдет.

Это просто обряд для посвященных. И, действительно, ничего такого не произошло. Ни спазма, как в том случае на лестнице, когда я пытался коснуться живого существа, ни каких-либо других неприятностей.

После этого символического рукопожатия мы сразу же, не сговариваясь перешли на ты.

— Давай, я гляну твои документы. Формальность, понимаешь, — сказал он.

И, взяв мою папочку, он подплыл к столику регистратора.

Она вновь запылала ярким алым светом.

— Ну все в порядке… — успел было произнести начальник смены, как мирное течение регистрации душ было прервано чрезвычайным происшествием.

Одна из вновь прибывших душ- это была женщина лет около сорока — вместо того, чтобы встать в указанный старичком вахтером темный круг для идентификации, вдруг упала на пол. Именно упала, а не легла. Это было странно. Все удивленно уставились на нее — нормальные души себя так вести не могут — это понимали все. Лежащая фигура ее вдруг дернулась несколько раз подряд, словно через нее пропустили электрический ток.

— Всем стоять! — крикнул начальник смены. — Никому не приближаться!

В помещении регистратуры все остановилось.

— Петр Андреевич, следи за дверями, — продолжал командовать мой новый знакомец, — чтоб не закрылись.

Старичок- вахтер проскользнул к входу и стал придерживать ту створку дверей, которую лежащая женщина при конвульсиях эпизодически пинала ногой.

Вдруг женщина стала блекнуть. Изображение ее словно бы таяло: становилось все более прозрачным. Потом вроде бы опять проявлялось. Но после еще одной конвульсии, женщина умиротворенно вытянулась, сделала глубокий вдох, очень быстро поблекла и растворилась окончательно. Только голубоватый дымок утянулся куда-то в глубины коридора вечности.

Начальник смены тяжело вздохнул.

— Вот ведь, опять объяснительные собирать. Второй раз в моей смене такое безобразие. Ты ее идентифицировать успел? — спросил он у стража ворот.

— Никак нет, к счастью, — ответил тот.

— Тоже мне счастье. Что ж, приступайте к работе, — скомандовал начальник регистраторам.

Те сразу принялись опрашивать очередных клиентов.

А он, взяв мою папочку подмышку, сказал, обращаясь уже только ко мне:

— Ну все, пошли.

И на ходу стал делиться своими мыслями.

— В прошлый раз был маленький ребенок. А сейчас вот взрослая женщина. Тот-то ничего не расскажет, а этой рот не заткнешь.

Именно после таких случаев и появляются среди живых легенды про светлый тоннель, в который улетали их души.