Вернувшись в комнату, Карина увидела его и остановилась как вкопанная.

— О! — воскликнула Летти, ввалившись следом за ней. — Вот и ты. Ты долго отсутствовал, мой мальчик. Карина рассказала мне, что большая часть ее вещей отправлена пароходом. По-моему, это не лишено смысла. Я сказала ей, что Рози может помочь распаковать вещи, но она уверяет, что справится сама.

Она оглядела стоящую перед ней парочку, пожирающую друг друга глазами.

— Ну, так. Я думаю, вы не прочь чего-нибудь перекусить. Лично я никогда не слышала, чтобы Коди отказывался от еды. Иду вниз и отдам Энджи соответствующие приказания.

Не отрывая глаз от Карины, Коди поблагодарил:

— Умница, тетя Летти. Мы спустимся вниз через пару минут.

Он вытянулся, пропуская ее, потом подцепил дверь носком ботинка и тихонько прикрыл. Карина пошла навстречу.

— Я… не знала, что сказать твоей тете, когда она показывала мне эту комнату. Я ни в коем случае не хочу отнимать ее у тебя. В конце концов…

— Карина!

— Да?

— Перестань беспокоиться о пустяках, ладно? Он запустил руку под длинные шелковистые волосы и ощутил их приятную тяжесть. Затем неторопливо, но настойчиво притянул ее к себе, пока она не оказалась в плену его рук. Их губы встретились — разок, другой, а потом прижались плотно и надолго.

Коди обнял ее за плечи. Карина напряглась, но, не воспротивилась, когда он привлек ее к себе сильнее. А после продолжительного поцелуя и вовсе смягчилась, полностью ему доверившись.

Она ему доверилась! Коди отпрянул, как обожженный. Не отпуская ее рук повыше локтей, он наблюдал, как густые, шелковистые пряди медленно упали с чистого лба и обнажили неотразимые черные глаза и еще влажные от поцелуя губы.

Не удержавшись, Коди застонал.

— Что с тобой?

Он лишь молча покачал головой.

— Я знаю, что неопытна, но, если ты покажешь, как надо целоваться, я смогу…

— Милая, тебе не нужны уроки, поверь мне. Все у тебя получается — по-своему, по-твоему. Ты дьявольски способная ученица.

Резко отвернувшись, Коди отошел к окну.

— Нам предстоит делить эту комнату? — спросила Карина после долгого молчания.

— Придется что-нибудь придумать, — еле внятно пробурчал он.

— Ты что-то сказал?

Он повернулся к ней, втайне надеясь, что уже лучше владеет собой.

— Все будет в порядке, девочка. А вот что сейчас делать — ума не приложу. — Из-за опасения, что не сможет сдержать свой пыл, он не посмел коснуться ее. — Давай-ка что-нибудь перекусим. На пустой желудок плохо думается.

Он махнул рукой, приглашая ее пройти вперед. Ах, какое мучительное удовольствие идти позади этой прелестной девушки по коридору и по лестнице, восхищаясь грациозной фигуркой!

Друг ты мой любезный, тебе за многое придется заплатить!

За ленчем Летти составила им компанию — к великому удовольствию Коди. По своему обыкновению женщина тотчас бросилась помогать им устраивать свою жизнь.

— Надеюсь, ты будешь больше привязан к ранчо, Коди. Теперь, когда у тебя есть жена, ты не сможешь продолжать бродяжничество, оглашая окрестности гиканьем, скликая своих диких друзей.

— Как мило ты меня обрисовала, тетя Летти. Я тронут.

— Не станешь же ты таскать Карину всюду за собой! Надеюсь…

— Нет, Летти. Не стану. Сейчас я все еще в растерянности. Все случилось так неожиданно. Ты должна согласиться, что обстоятельства несколько необычные. Я имею в виду, что большинство вступающих в брак имеют время свыкнуться с этой мыслью и наметить определенные планы на будущее… Для нас же эта свадьба, что гром среди ясного неба.

Летти повернулась к Карине.

— Ты чем думала заняться до замужества?

— У меня, собственно, не было особенных планов. Когда Альфонсо не разрешил мне продолжить учебу, я осталась дома и помогала, чем могла.

— На что же он так озлился, что не разрешил тебе закончить образование?

— Не знаю. Просто сказал, что мне не следует больше учиться, что пора выходить замуж, обзаводиться семьей и посвятить себя только ей.

— Самая невероятная чушь, которую мне когда-либо доводилось слышать! Образование чрезвычайно важно, тем более, если ты собираешься просвещать юные головы. Коди пояснил:

— Карина хочет работать в области речевой терапии.

— В самом деле?

— Да, и пыталась убедить Альфонсо послать ее учиться в университет в Чикаго.

Летти отвела полный сочувствия взгляд от Карины и с прищуром посмотрела на Коди:

— А почему бы тебе не послать ее туда?

— Что?! — Чтобы не расплескать кофе, он поставил чашку на блюдечко.

— Ты хорошо меня слышал. Если я правильно поняла, эта девочка рисковала головой… и своей репутацией… пытаясь спасти твою драгоценную шкуру. А что получила взамен? Застряла здесь с мужем, который летает повсюду, как вольная пташка, и властной старухой!

— Я вовсе не считаю тебя старой, Летти, — улыбнулся Коди.

— Не хитри, парень. И не подлизывайся ко мне. Ты собираешься осесть и жить здесь, на ранчо, постоянно? — Она наклонилась вперед и немигающим взглядом уставилась на Коди.

— Не уверен, смогу ли, Летти. Видишь ли, я…

— О, я много чего вижу, молодой человек. Главным образом, то, что Бог не одарил тебя здравым умом. Карина, без всякого сомнения, самое лучшее, что выпало на твою долю, а ты даже не в состоянии осознать этого. Девочка избавилась от одного деспотического упрямца и обрела на свою голову другого.

— Минутку, минутку, не путай меня с Альфонсо. Я не говорю, что ей надо делать. Я женился на ней, а не приобрел в собственность. У нее своя голова на плечах и своя воля. И она вольна делать все, что ей вздумается. А, по-твоему, выходит, что я собираюсь приковать ее цепью в своей комнате или нечто в этом роде.

При этих словах грубоватое лицо Летти неожиданно сморщилось, а уголки губ поползли вверх и, наконец, сложились в широкую улыбку.

— Вот и докажи это!

Коди крякнул от удивления. За все годы, что он знал Летти, такой улыбки еще не видел. Конечно, бывали случаи, когда углы ее рта на ничтожную долю секунды взлетали вверх, но, как однажды заметил Коул, это могло быть лишь следствием избытка газов в желудке. Коди смотрел на тетку так, как если бы она только что превратилась из лягушки в принцессу.

— Доказать это? — машинально повторил он, совершенно сбитый с толку.

— Вот именно. Докажи нам, чего стоят твои слова.

— То есть?

— Ну, если ты такой горячий сторонник раскрепощения, что не можешь запретить своей жене того, чего ей действительно хочется, тогда почему бы тебе не послать ее в этот самый университет в Чикаго?

Коди взирал на свою тетку, размышляя, не помутилась ли она рассудком. Глаза женщины сверкали, на щеках появился румянец, а с губ не сходила улыбка.

Летти всегда нравилось покомандовать им. Но Коди по праву гордился тем, что ей редко это удавалось, и на сей раз, не собирался позволить ей одержать верх.

— Откровенно говоря, я и сам подумывал над этим, — солгал он с похвальным самообладанием. — Однако у меня не было подходящего случая поговорить с Кариной. — Он взглянул на часы. — Всего двадцать четыре часа, как мы женаты. Я полагал, что на несколько дней мы…

— Медовый месяц? — просияла Летти.

— Да, но… Не совсем так. Я имел в виду, что нет причин для спешки… О, черт! Летти, это тебя не касается! Просто не пойму, почему я обсуждаю это с тобой. Что бы мы ни решили — все останется лишь между нами, понимаешь? Я…

— Коди?

Нежный голосок Карины растопил его гнев. С легким свистом выпустив воздух, он повернулся к жене.

— Ты действительно думал послать меня учиться?

Ее глаза так и загорелись надеждой и нетерпением. Он заглянул в них и утонул в их глубине.

— Верно, если ты этого хочешь.

— О Коди! Просто не верится! Еще совсем недавно я думала, что моим мечтам уже не суждено сбыться, что никогда я не буду счастлива…

В ее искренности можно было не сомневаться. А по самолюбию Коди был нанесен сокрушительный удар. Всю жизнь он избегал притязаний со стороны женщин. Он потерял счет хищницам, которые пускались на любые уловки, лишь бы навечно привязать его к своей юбке. Убегая, всякий раз радовался обретенной свободе. А теперь его же жена не может дождаться, как бы скорей оставить его.