— Эй, — твердо произнес он. — Вам лучше вернуться.

Ему показалось, что он произнес это слишком драматично, словно играл на сцене, да и слова нашел неподходящие… Потом он стал напряженно вслушиваться в темноту, однако ответ прозвучал громко:

— Сначала я отправлю вас в ад, — сказала миссис Дик.

Кемпиону пришлось перегнуться через парапет, и только тогда он увидел то, что, впрочем, ожидал увидеть, хотя все равно от этого зрелища у него едва не закружилась голова Она висела на башне и напоминала муху на стенке, тогда как ее стальные руки без видимого напряжения перебирали веревку. От круглого окна ее уже отделяли всего два фута Днем смотреть с такой высоты вниз было бы неприятно, а ночью, когда земля терялась в темноте, в этом как будто не было ничего особенного.

Кемпион не мог отвести от миссис Дик глаз. Она была все в том же костюме, в каком приходила к нему на чердак… Глядя на нее, он понял, что она и есть центр заговора. Общество наняло ее, и вся ответственность за исполнение заказа лежит на ней одной. В случае ее смерти всякая угроза для чаши перестанет существовать.

От каменных плит внизу ее отделяют сто футов. Если что-нибудь случится с веревкой, которая у него под рукой…

Он смотрел на нее и понимал, что у него сколько угодно юридических и моральных оправданий для подобного решения вопроса, однако он не мог найти в себе сил для работы палача. В жизни миссис Дик были эпизоды, которые ей не простил бы ни один состав присяжных, хотя они всегда сочувственно относятся к женщинам. Кемпион схватился за камни так, что у него побелели костяшки пальцев.

— Вернитесь, — проговорил он, освещая ее фонариком. — Вернитесь, или, клянусь, я перережу веревку.

Едва он это сказал, как сам испугался своих слов. Увы, миссис Дик, агент самого могущественного синдиката на земле, знала, что делала, и никакая сила на свете не могла ее остановить. И тем не менее ей надо было помешать.

— Я перережу веревку, — повторил Кемпион.

Она подняла голову и в безжалостном свете фонаря спокойно посмотрела на него, даже улыбнулась ему своей грозной полуулыбкой.

— Не осмелитесь. У вас не хватит мужества. Уходите. Мы потом поговорим.

И она продолжила свой путь.

— Вернитесь! — Кемпион был тверд. — Я поднимаю веревку.

Он попытался исполнить свою угрозу, но это оказалось ему не под силу. Тогда миссис Дик, которая замерла на несколько мгновений в ожидании его действий, издевательски заявила:

— Не лезьте в мое дело! Если хотите мне помешать, бегите вниз, зовите слуг на помощь.

Ее голос зазвучал глуше, и Кемпион сообразил, что она спустилась еще немного. Он вновь наклонился над пропастью и увидел на ее сапогах отблеск огня, горевшего в комнате.

— Вернитесь! — хрипло произнес он. — Ради Бога, вернитесь!

— Минутку!

Она была уже напротив окна и заглядывала внутрь.

Наступившее молчание длилось целую вечность. Мужчина, перегнувшийся через парапет и направлявший фонарик на женщину, которая висела на веревке, вдруг ощутил, как она задрожала всем телом. Ее лицо стало красным, словно огонь в тайной комнате, и плечи неудержимо задергались, лишая ее сил. Что-то она увидела такое, что не могло не потрясти даже ее. Кемпиону показалось, будто башня и сад затаили дыхание.

Вдруг откуда-то снизу до него долетел слабый тревожный звук. В нем не было ни отдельных звуков, ни отдельных слов, понятных разуму, так что через несколько минут Кемпион и вовсе усомнился, что слышал его.

Однако миссис Дик мгновенно переменилась.

— Нет! — твердо проговорила она. — Нет.

Но ее второе «нет» прозвучало иначе, чем первое, словно у нее перехватило дыхание, а потом она тяжело повисла на веревке, глядя вверх на человека, который смотрел на нее с крыши. Он увидел ее стиснутые губы, капельку белой слюны в уголке рта, широко открытые и обезумевшие от страха глаза.

— Держитесь, — произнес он, не понимая, что произносит это шепотом. — Держитесь.

Однако ее пальцы ослабили хватку. Послышалось жуткое шипение веревки, и женщина медленно поползла вниз, в недоступную для луча фонарика черную тьму.

Он слышал, как тело упало на камни, а потом — тишина… Страж чаши Гиртов исполнил свой долг и защитил вверенное ему сокровище.

А мистер Кемпион, дрожа от пережитого ужаса, сгибаясь под порывами ледяного ветра, неверной походкой добрел до люка и стал медленно спускаться вниз по винтовой лестнице.

Глава двадцать шестая

Наниматель мистера Кемпиона

«Ист-Суффолк Курьер», «Хадлей Аргус»,

7 июня

ТРАГЕДИЯ В САНКТЬЮАРИ

Комментарий коронера

«Расследование по поводу смерти Маргариты Адели Шэннон (44), владелицы конюшен в Хиронхоу-хит, второго июля сего года, когда прием по случаю дня рождения наследника был в разгаре, упавшей с башни в поместье сэра Персиваля Гирта, полковника, было проведено в субботу в пабе „Три барабанщика“ в Санктьюари доктором и коронером Д. Кобденом.

Тело было найдено гостившим в „Башне“ мистером Альбертом Кемпионом. Мистер Кемпион сказал, что в четверг вечером (11.25) прохаживался по лужайке, когда заметил человека на крыше восточного крыла дома. Он подумал, что это кто-то из обитателей поместья, и окликнул его. Не получив ответа, он встревожился, и его тревога усилилась, когда он обнаружил открытое окно в столовой. Тогда он бросился в дом, побежал вверх по лестнице и оказался на крыше. Присяжные видели лестницу, которая является гордостью Суффолка.

Продолжая показания, мистер Кемпион сообщил, что, когда он выскочил на крышу, там уже никого не было. Он опять побежал вниз и на камнях у подножия башни нашел неподвижное тело. Он тотчас поднял тревогу.

Схожие показания дали Роджер Артур Бранч, дворецкий сэра Персиваля, и преподобный П. Р. Пемброук, священник местной церкви, который был гостем в „Башне“.

Доктор А. X. Мур, проживающий в деревне Санктьюари, подтвердил, что смерть наступила вследствие повреждения мозга от удара головой о камни. Смерть была мгновенной.

Труп опознан У. У. Кроксоном, ветеринаром, проживающим в Кеннелз, Хиронхоу.

П. К. Генри Праудфут сообщил, что был вызван в „Башню“ в 11.45 ночи. Он поднимался на крышу башни, где обнаружил привязанную к крюку веревку.

Дэвид Коссинс, торговец, опознал веревку, которую продал погибшей 18 или 19 июня. Когда свидетеля спросили, достаточно ли веревка крепка, чтобы выдержать человека, он ответил утвердительно.

Сэр Персиваль, когда коронер попросил его объяснить присутствие в поместье погибшей женщины в столь поздний час, ответил, что не имеет об этом ни малейшего представления. Он не был близко знаком с погибшей и не приглашал ее на торжество по случаю двадцатипятилетия его сына, которое проходило в кругу самых близких людей из-за недавно случившегося в семье несчастья.

П. К. Праудфут позднее вспомнил, что двухместный „фрэзер-нэш“ красного цвета, в дальнейшем опознанный как автомобиль погибшей, был найден той же ночью в кустах рядом с подъездной аллеей. Огни были выключены, как можно предположить, самой погибшей.

Допрошенный Праудфут предположил также, что погибшая пыталась спуститься по веревке на четвертый этаж башни, где, согласно народному поверью, отмечается день рождения члена семьи Гиртов. Праудфут извинился перед судом за то, что был вынужден заговорить о местных предрассудках и поверьях, но, по его мнению, погибшая выполняла условия некоего пари, правда, с кем она держала пари, установить не удалось. Погибшая была известна своими спортивными достижениями и не раз заключала подобные пари прежде. Свидетель привел в качестве примера гонку на двадцать километров Лошадь против Машины в 1911 году, когда погибшая вступила в соревнование с известным автомобилистом, капитаном У. Пробертом.

Коронер объявил присяжным, что склонен принять в высшей степени разумное объяснение констебля как самое правдоподобное. Если учесть не юный возраст погибшей, которая в ночное время предприняла столь немыслимый спуск с башни, то, по-видимому, головокружение стало причиной ее падения.