Опустив шляпу, он проследил, как противник, прижав руку к животу, пошатнулся и завалился на спину. Где-то слева раздался стон еще одного поверженного бандита – очевидно, работа Урми. Тем временем принц, защищаясь, отражал яростные атаки лорда Гайу.

Тяжело дыша, Зулу окинул взглядом остальных бандитов, сбившихся в стороне тесной кучей. Но, кажется, самые смелые были успокоены, а у оставшихся, привыкших иметь дело с легкой добычей, заметно поубавилось энтузиазма: ни один из них не решался вступать в противоборство. Но вот вперед выступил крупный ангириец с большой, криво изогнутой саблей в руке.

Землянин непроизвольно напрягся: сверкающее лезвие сабли было таким широким и тяжелым, что без всякого труда могло разрубить меч. Теперь следовало быть предельно осторожным! Впрочем, по собственному опыту Зулу знал, что такое громоздкое оружие сковывает движения, делая человека неуклюжим и легко уязвимым. Так что исход боя будет зависеть от его, Зулу, подвижности и быстроты реакции. Но, пожалуй, больше всего от удачи.

Совершенно неожиданно между Зулу и его противником, словно разводя их в разные стороны, упал гладкий круглый булыжник размером с ладонь. И тут же послышался грохот камнепада, сопровождаемый пронзительным криком одного из бандитов, схватившегося за окровавленную голову.

– Это жители деревни, лорд! – выкрикнул ангириец с саблей, бросаясь назад к своим товарищам. – Надо поскорей уносить ноги.

Лицо лорда Гайу исказила гримаса такого отчаяния, словно он заново переживал потерю своего состояния.

– Я еще не закончил своего дела.

– Но лорд… – ангириец с саблей запнулся от удара камня в плечо.

И в ту же секунду на бандитов обрушился новый град камней. Подняв голову вверх, Зулу заметил на вершине горного склона целый отряд пращников.

Лорд Гайу небрежным взмахом руки подал знак отступать:

– Проваливайте. Бегите, если хотите. Здесь вы уже все равно бесполезны.

– Эй! – выкрикнула ликующая Урми. – Это я, Урми!

Она призывно помахала кинжалом над головой.

По кладбищу уже бежали исхудавшие, больше похожие на ходячие скелеты, чем на живых людей, мужчины и женщины. Их тела покрывала шерсть, такая же темная и тусклая, как у бандитов, но с еще большими проплешинами и лысинами; в покрасневших, воспаленных глазах застыло отчаяние. Лишь некоторые из них сжимали в руках копья, большинство же было вооружено вилами, лопатами и ножами, которые они держали так, словно готовились к работе, а не к сражению. Но убогость вооружения с лихвой восполнялась численностью атакующих и их решимостью сражаться.

Мгновенно оценив ситуацию, бандиты подобрали своих раненых и поспешно скрылись в глубине того самого ущелья, которое недавно прошли беглецы. А подоспевшие на помощь с радостными криками устремились к улыбающейся Урми.

– Вы только что приговорили себя к смерти, – объявил наследник лорду Гайу. – Если даже я не убью вас, за меня это сделают разъяренные крестьяне.

– Я намерен отправиться на тот свет не в одиночку, а вместе с тобой.

Гайу собрал все свои силы для решительного, завершающего удара, пытаясь обезглавить принца.

Но наследник, не отражая удар, просто пригнулся и снизу вверх вонзил клинок в ничем не защищенное тело противника. Лорд Гайу судорожным движением прижал руки к животу, удерживая вываливающиеся наружу внутренности. Зрачки его глаз сузились от чудовищной боли.

– Я буду ждать тебя… у ворот ада. – Собрав остатки сил, он попытался нанести еще один удар, но меч выпал из ослабевшей руки, и лорд Гайу рухнул на принца, сбивая его с ног.

Урми и Зулу поспешили к наследнику, помогли ему выбраться из-под отяжелевшего тела умирающего лорда.

– Приятно сознавать, что и в загробном мире человек окажется при деле, поджидая меня у ворот, – поднявшись и оглядывая окровавленную рясу, проговорил принц.

В это время от отряда милиции отделился молодой ангириец и с важным видом направился к беглецам. В руке он держал серп, голову его защищал старенький, поцарапанный деревянный шлем.

– Советую держать рот на замке, – свирепо шепнула наследнику Урми. – Доверьте переговоры мне.

– Какие новости, Урми? – спросил молодой ангириец.

– Расскажу по прибытии в деревню, Шами, чтобы не повторяться.

Шами кивнул в сторону Спока и Зулу:

– А это кто?

– Посланцы из другого мира, – коротко объяснила женщина и, чуть помолчав, добавила:

– И мои друзья.

– Ты неудачно пошутила, Урми, – нахмурился Шами.

– Я сказала чистую правду, – с гордостью подтвердила женщина.

Ангириец суеверно поднял руку, словно ограждая себя от дьявола.

– Говорят, люди, покидая долину, сразу же меняются. И не в лучшую сторону. – Шами указал пальцем на принца. – А он кто? Их хранитель?

– Охранник, – глазом не сморгнув, солгала Урми. – И одновременно болван, который чуть не погубил всех нас, заведя в эту ловушку.

Она повернулась к Принцу:

– Теперь ты не получишь обещанное вознаграждение.

– Не вам это решать, – поддержал игру принц. – Меня нанимали не вы, а они, – он кивнул головой на Спока и Зулу.

В притворном негодовании женщина горделиво вскинула голову, расправила плечи.

– Но не забывай, что я проводник, и они прислушиваются к моему мнению.

Шами весело рассмеялся и дружески хлопнул наследника по плечу:

– Ты, как я убедился, в совершенстве владеешь мечом, но в красноречии с Урми тебе не тягаться. Язык у нее подвешен, как ни у кого на всей Ангире.

Отойдя от незнакомцев, молодой ангириец начал созывать отряд милиции.

Глава 7

Остаток дня беглецы, сопровождаемые отрядом ополченцев, взбирались вверх по извилистой тропе. Наконец, словно устав карабкаться в гору, тропа коротко передохнула на ровной вершине перевала и резво побежала вниз.

– Осторожно! – предупредила Урми собратьев, которые на импровизированных, сооруженных из копий и накидок носилках несли Спока.

Уже смеркалось, когда они обогнули другой склон горы и вышли к долине. Зулу с неподдельным интересом оглядывал обрывистые уступы из песчаника, которые громоздились на горных склонах, напоминая замершие по мановению какой-то магической руки вздыбившиеся морские волны. Долина шириной около двадцати километров простиралась вперед на добрую сотню, ее пересекала река, извивающаяся как змея, между горными кряжами и, в конце концов, ныряющая в узкое ущелье с отвесными стенами.

По берегам реки тянулись дымчато-зеленые поля.

– После пустошей я почти забыл, как выглядит зеленый цвет, – шепнул Зулу Урми.

– В долине разместились одиннадцать деревень, – сообщила она, указывая на скопление огоньков, видневшихся у подножия горы, километрах в пяти от них. – Это моя деревня. Там выращивают самые зеленые посевы и самых умных детей.

– И самых больших лгунов, – ухмыльнулась идущая рядом женщина. – А вот в моей деревне действительно все самое лучшее.

Между ополченцами тут же вспыхнула ожесточенная перепалка на тему «мое лучше твоего».

– Немного шумновато, – прокомментировала Урми, обращаясь к Зулу и принцу, – но таков мой дом. И я его люблю.

По мере того, как они спускались все ниже и ниже, Зулу не переставал удивляться. Долина буквально утопала в буйной зелени. А по рассказам Урми он представлял себе совсем иную картину, ожидая увидеть чуть ли не потрескавшуюся от засухи землю.

– Мне кажется, урожая с этих полей более чем достаточно для того, чтобы прокормить людей.

– К сожалению, от богатого урожая крестьянам почти ничего не остается, – печально пояснила Урми. – Большая часть его уходит на уплату аренды и многочисленных налогов, введенных императором.

Зулу сочувственно прищелкнул языком:

– Представляю чувства человека, окруженного таким изобилием и не имеющего права пользоваться им. С ума можно сойти.

– Да это преступление – такое отношение к людям! – искренне вознегодовал принц.

Женщина смотрела на Зулу, но слова ее, без всякого сомнения, предназначались для принца.