— А что за инквизитор? — с третьей попытки успел вставить реплику Лим. Его, как и девушек, учили держаться от подобных господ подальше…

— Да приходил тут к Магде один, — поморщилась Вейма. — Приходил, права качал, признался в любви, а тут Тирий — стражник — подоспел, ну, и спровадили. А я в замке была.

— Он её домогался?

— Да нет, просто решил, что приворожен и скандалил. А оказалось, она ему просто понравилось. Вот такой у него извращённый вкус.

— Вейма!

— А что — Вейма? Разве нормальному инквизитору ведьма может понравиться? Только извращенцу. Мы как раз его приход обсуждали, когда ты появился, — повернулась вампирша к практиканту. — Можно сказать, на полдня разминулись.

— Куда я попал! — патетически воскликнул вампир. — Сумасшедший дом! Инквизиторы влюбляются в ведьм, ведьмы влюбляются в инквизиторов, а…

В вампира полетел нож, сам собой сорвавшийся со стола. Лим успел пригнуться и нож вонзился в дверь за его спиной.

— Эй! За что?

— За языком своим следи, — буркнула ведьма. — Моя личная жизнь — не предмет для обсуждений. И нож верни.

— Вы уверены? — уточнил практикант, выдёргивая столовый прибор из двери. К его удивлению, дверь осталась абсолютно целой.

— Уверена. Кидай обратно.

— Кидай, она больше не будет, — подтвердила распоряжение Вейма.

— Ну, раз вы настаиваете…

Стоило ножу вырваться из рук вампира, как его полёт замедлился и он плавно приземлился на стол, с которого сорвался по приказу ведьмы.

— Впечатляет, — признал практикант. — Так что там с инквизитором?

— Нам грозит опасность, — неохотно ответила ведьма. — Связанная с ним, хотя вроде от него самого зло не исходит. Хотя это ещё ничего не означает, инквизитор всё-таки. Я хочу это проверить.

— Ты же не можешь управлять видениями, — напомнила Вейма.

— Могу, — так же неохотно ответила Магда. — Если гадать на суженого, и этого суженного себе представлять, то можно вызвать конкретного человека. Суженого то есть.

Вейма пакостно захихикала.

— Значит, он тебе всё-таки понравился?

— Какая разница? — холодно ответила Магда. — Главное, его и моё чувства позволят управлять зельем.

— Видал ведьму? — повернулась вампирша к Лиму. — Смотри и учись — они все такие, Магда ещё не крайний случай. Их так и учат — играть на своих и чужих чувствах, превращая в оружие. Если ведьме пригрозить смертью близкого человека, она не сдастся, переживёт эту смерть, а потом сделает из трупа ингредиенты для своих зелий, а в любви найдёт силы для проклятия убийцам. Кстати, никогда не пробуй играть на чувствах людей-проклятых, они в этом плане ненормальные.

— А нелюди? — обиделась ведьма.

Вампирша пожала плечами.

— Говорят, что мы не способны любить. Говорят, что мы оскверняем всё, к чему прикасаемся. Говорят, что любовь делает нас похожими на людей или сводит с ума — и мы погибаем. Тебе какая версия нравится?

— Может быть, вы потом поговорите о любви? — попросил Лим.

— Мальчик прав, — кивнула Магда. — Пора за дело.

— Куда-а?! А ну, сидеть!

— Ты как со мной разговариваешь?!

— Как надо! Никаких зелий ты варить не будешь!

— Но я же объяснила, что это необходимо!

— А я — что это опасно! И у меня хватит сил тебя удержать!

— Силой?!

— Нет, — опасно улыбнулась вампирша. — Ты вечно забываешь, кто я.

— Да ты… не посмеешь… гипнотизировать подругу?! Это нечестно! Вейма, это… это подло!

— Ты мне только что сказала, что у ведьм не бывает друзей.

— Ну, прости.

— Прощаю, но зелье варить не позволю.

Магда бесполезно заслонила глаза рукой, как будто это могло спасти от наведённого вампиром сна.

— Я обижусь! — предупредила она. — И перестану с тобой разговаривать!

— Хорошо, — отступила Вейма. — Хорошо, я не буду тебе ничего внушать. Лим, не хочешь попрактиковаться?

— Он?!

— Я?!

— А почему бы и нет? Или ты тоже боишься с Магдой поссориться?

— Я? — сглотнул Лим, который до сих пор не мог простить ведьме ухват и кочергу. — Я ничего не боюсь! А вы мне зачёт поставите?

— Посмотрим. Ну, что, Магда, ты по-прежнему хочешь варить зелье?

— Да, — упрямо произнесла ведьма. — И твой практикант ничего не сможет изменить.

— Это почему же? — обиделся вампир. — Я был лучшим в группе!

— Тогда мне жаль твоего наставника.

— Спорим, мне это удастся?

— Спорим, нет?

— Вы с ума посходили? — возмутилась вампирша. — Что за нелепое пари?

— Согласен, — не обратил на неё внимания вампир. — В таком случае, если я побеждаю — требую компенсации за риск.

— Какую?

Лим гадко облизнулся.

— А что я могу потребовать, ведьма? Твою кровь, добровольно отданную в счёт проигрыша.

— Немедленно прекрати! — разозлилась Вейма. — Зачем тебе её кровь?!

— Давно мечтал попробовать, — снова облизнулся Лим. — Что может быть лучше крови непорочной девы для голодного вампира?

— Она же ведьма!

— Потому-то я и прошу, а не отбираю.

Ведьма скривилась.

— Хорошо. А если ты проиграешь?

— Я выиграю!

— Пусть. Но вдруг?

— Чего ты хочешь?

— Ничего особенного. Но если проиграешь, во-первых, я варю зелье, а, во-вторых, ты сразу же сядешь за бумаги и не успокоишься, пока не разберёшь все.

— Это два условия, — не согласился вампир.

— Хорошо, тогда оставим по одному. Я варю зелье, а ты можешь отведать моей крови. Когда она потечёт, потому что об укусе мы не договаривались.

— Так нечестно! Что, я должен буду за вами хвостом ходить и ждать, пока вы поранитесь?

— Тогда соглашайся на два условия. Ну, как — я варю зелье, а ты работаешь? Вейма, согласна?

— Я против пари.

— Не будет пари — поругаемся.

— Шантажистка! Ладно, давай. Кровь против зелья, укус против работы. Но чтобы без обмана.

— Что, я должен буду без сна и отдыха работать? — тут же начал качать права практикант.

— Отдыхать можешь. И спать тоже. И отвлекаться на наши поручения. Но чтобы всё сделал в кратчайшие сроки. Как, по рукам?

— По рукам… — протянул ладонь вампир и тут же отдёрнул. — Слыхал я, что ведьмы только рады обманывать.

— Да чего ты мнёшься? Вейма свидетель, всё будет по-честному. Ну?

— Тогда по рукам.

Вампирша проворчала что-то насчёт малых детей и грехов, за которые ей на голову свалились аж двое инфантилов, но вмешиваться не стала.

— Посмотри мне в глаза, — мягко попросил Лим тем особым голосом, которым вампиры всегда разговаривают с жертвами, а психологи — с особо неадекватными пациентами.

Ведьма открыто встретила его взгляд. На её губах играла ехидная усмешка. Вейма заподозрила подвох, хотела вмешаться, но было уже поздно. Вампир отшатнулся, отвёл глаза и жалобно пролепетал:

— Не надо… Я сдаюсь.

— Ну, что? — торжествовала Магда. — Видела?

— Мне это не нравится, — покачала головой вампирша. — А ты иди работай, раз проиграл.

— Работай? — расстроился Лим. — Но… если Магда будет варить зелье, я тоже хочу посмотреть!

— А обещание?

— Вейма-а! Пожалуйста-а!

— Ладно. Магда, пустишь?

— Ладно уж. Так и быть. Тебя, поди, тоже?

— Обязательно.

— Тогда вы двое кыш отсюда, я позову.

— Честно позовёшь?

— Не честно. Но позову обязательно.

— Попробуем тебе поверить. Пошли, Лим, приступишь пока к работе.

— Сейчас?

— Нет, через год! Умей держать обещания и радуйся, что Магда потребовала у тебя только то, что ты и так должен был сделать.