— А вот и моя Оксана.

— С чего это ты взял? — Они уже были на «ты», но не до такой степени, чтобы определяться в «мои» или «не мои».

— Какая у тебя фамилия? Борисова. А я кто? Борис. Значит, что мы имеем? Оксану Борисову, то есть мою. Возражения?

— Ну тебя, — отмахивалась Оксана, любовь и гордость всего эскадрона.

Вспоминалась ли Лена? Конечно. И за письма ей садился несколько раз, и телеграммы к праздникам заготавливал, но так и не дошло до их отправки. Оксана была виновата? Вряд ли, хотя тянуло Бориса к ней все сильнее и сильнее. И не потому, что она была рядом, а Лена за тысячи километров. Вспоминая Суземку, Борис все отчетливее представлял себе, что до любви у них с Леной было еще далеко. Да, чем-то она понравилась, есть у нее притягательность, но вот появилась Оксана — и вытеснила Лену. Так была ли любовь? А не получится ли, что после Оксаны повстречается какая-нибудь новая глазастая, языкастая и ногастая, которая отодвинет все, что было до нее? Черт его знает. Но... но Агрессор и Адмирал уже ржали, увидев друг друга. А это означало, что их хозяева привыкли ездить рядом и им вновь придется тереться бок о бок. Как это происходит, почему перед Леной он готов тысячу раз извиниться, но все же... все же остаться с Оксаной? Когда-то он думал: хорошо, если бы Лена была похожа на Улыбу. Вот Оксана на нее как раз и похожа...

— К тебе можно?

Борис спохватился: Оксана, в наброшенной на плечи шубке, из-под которой выглядывало длинное зеленое платье, стояла на пороге и просительно-виновато смотрела на него: прости и разреши. Пришла. Пришла! Но ведь...

— Да, проходите, раз уж здесь.

— Я пирог принесла... С праздником тебя, — сделала шажок и замерла. Неужели это она когда-то заставила его одним взглядом лезть через забор?

— Вас тоже с праздником.

Оксана покивала: значит, все-таки «вы». Гордость гнала ее обратно, можно и нужно было усмехнуться и выйти. Впрочем, только вот нужно ли?

— Здесь просидишь весь вечер?

— Да. Я же ответственный.

— Сам напросился?

— Все равно в казарме живу.

— Койку твою в общежитии... никто не занял еще.

— Займут.

Да, надо повернуться и уйти. На столе пустая бутылка из-под вина, кусок булки, банка магазинных огурцов. Боренька!.. А на кровати письмо. От кого?

— Ты... ты не проводишь меня?

— Знаете, ответственный не имеет права покидать расположение части, — выдерживал уставной стиль Борис. Хотелось, очень хотелось плюнуть на размолвку, тем более что Оксана сама пришла, но сегодня пришло письмо от Лены...»

— Но солдаты-то все в клубе, — не хотела сдаваться и Оксана.

— Я пошлю с вами дневального.

— Спасибо, Боря. — Сил больше не было. Чтобы не заплакать от унижения и обиды, заторопилась. — С Новым годом тебя. Прощайте. — Повернулась наконец и вышла.