Всего лишь несколько месяцев спустя, я увидел ее в новостях: ей нанесли шестьдесят ножевых ранений, когда сделка с наркодилером пошла не так. Я часто задаюсь вопросом, что случилось с ее дочерью, и надеюсь, что это был не мой ребёнок.

Глава четвёртая

«БИОГРАФИЯ ГРУППЫ, РАЗОСЛАННАЯ ПО ПОЧТЕ, С УКАЗАНИЕМ ВОЗРАСТА, ПРАВОПИСАНИЕМ ИМЁН И МЕСТ РОЖДЕНИЯ ЧЛЕНОВ ГРУППЫ, ВЫПУЩЕННАЯ В НАДЕЖДЕ НА УЛУЧШЕНИЕ СКУДНОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ УСПЕХА; ПОЛНЕЙШЕЕ ОТСУТСВИЕ ДРУЖЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В МУЗЫКАЛЬНОМ БИЗНЕСЕ; И С УЧАСТНИКАМИ ГРУППЫ, СЛИШКОМ МОЛОДЫМИ, ЧТОБЫ ВРАЩАТЬСЯ ВО ВЛИЯТЕЛЬНЫХ КРУГАХ, ЧТО ВЕСЬМА ЗАКАЛИТ ИХ ХАРАКТЕР»

Coffman & Coffman Productions

156 Mill Street

Grass Valley, CA 95945

ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ: 22 июня 1981 года

«Motley Crue» — коммерческая хард-рок-группа, громко заявившая о себе в восьмидесятые. Всего за несколько месяцев «Motley Crue» стала самой горячей группой в Южной Калифорнии. «Motley Crue» установили небывалые рекорды посещаемости в «Трубадуре» в Голливуде и полностью распродали «Country Club» и «Whisky A Go-Go». «Motley Crue» — одна из немногих групп, которая играла в «Roxy Theater» без поддержки компании звукозаписи. «Motley Crue» скоро выпустит свой дебютный альбом на своём собственном лейбле — «Leathur Records». Они дарят невообразимое живое шоу, которое возбуждает, заставляя публику двигаться. «Motley Crue» — есть, на что посмотреть, и есть, что послушать. «Motley Crue» — четыре одаренных артиста, прилагающих все усилия для того, чтобы создавать музыку на все времена.

NIKKI SIXX, бас-гитара и вокал, 22 года, произвел впечатление на голливудскую сцену со своей прежней группой «London». Никки — исключительный автор песен, на которого сильно повлияли «Sweet» и «Cheap Trick», и это вдохновение в большой степени передалось музыке «Motley Crue».

MICK MARS, 25 лет, возможно, самая большая заявка на успех из Ньюфаундленда (Newfoundland) (притом, что Мик родился в городе Терре-Хот, штат Индиана [Terre Haute, Indiana] в 1951-ом году, и к тому времени ему уже исполнилось 30 лет — прим. пер.). Уникальная эмоциональная гитара Мика об’единяет быстроту игры с большим талантом шоумена. Мик помогает на вокальных партиях, и его умение сочинять песни превосходно сочетается со способностями Никки. Вместе они создают большинство того, что назвается «Motley Crue».

TOMMY LEE, возраст 21 год, ударные, это высокая энергия, воплощенная в одном человеке. Когда Томми берёт в руки палочки, никто не может усидеть на месте. Играет ли он на палках, барабанах, тарелках, гонгах, коу-беллах или просто на деревяшках, для способностей и таланта Томми это не имеет значения. Он — ещё один важный компонент, уникальным образом способствующий «Motley Crue».

VINCE NEAL (обратите внимание, имя Винса написано неправильно), светловолосый, 21 год, ведущий вокалист и автор текстов, трепещите девичьи сердца. Винс командует сценой, за каждым его движением напряжённо наблюдает публика. Уникальный стиль Винса сочетает в себе диапазон влияния от Джона Леннона (John Lennon) до Робина Зандера (Robin Zander). Он — последняя частица, составляющая группу «Motley Crue».

Когда Никки, Мик, Томми, и Винс собрались вместе впервые, то волшебство не заставило себя ждать, и на свет родились «Motley Crue».

Творческий гений этих четырех исполнителей ясно показал новую музыку, о которой ещё не скоро забудут. Их музыка и талант — новая движущая сила в роке. Темы, которые затрагивают их песни, вовлекают аудиторию в музыкальную действительность повседневной жизни, выражение радостей и трагедий, с которыми сталкивается сегодняшняя молодежь. «Motley Crue» — это то, что ждала молодежь восьмидесятых — звук, который заставляет двигаться, слова, которые говорят, и внешность, которую создали наши герои.

«Motley Crue» — не восстание, а революция в рок-музыке. Возвращение к глубокому звуку Битлз (Beatles), воскрешённому с новой энергией в восьмидесятых.

За интервью и дополнительной информацией пожалуйста обращайтесь в «Coffman and Coffman Productions»: (916) 273-9554.

Глава пятая

«ПОДРОБНЕЕ О ДЖЕНТЛЬМЕНЕ, КОТОРЫЙ ИСПОЛЬЗУЕТ СВОИ КУЛАКИ ДЛЯ НАЛАЖИВАНИЯ СВЯЗЕЙ, УБЕЖДЕНИЯ И ТВОРЧЕСКОГО ВДОХНОВЕНИЯ»

Я слушал его похвальбу целый час. У него были тёмно-рыжие волосы, бритые виски — жалкое подобие могавк (mohawk — племя американских индейцев) и серьга в ухе, которое даже не было проколото по-настоящему. Подобно любому другому позёру панк-рокеру, он болтался той ночью в «Whisky A Go-Go», наблюдая за агонией лос-анджелесской панк-сцены. Дэвид Ли Рот, Роббин Кросби и Стивен Пирси из «Ratt» зависали той же ночью вместе с нами в Пёстром Доме (Motley House). Маленький панк пытался доказать нам, что он был бОльшим рок-н-рольщиком, чем любой из нас, что он был более жестоким и диким чем я, хотя было ясно, что он — всего лишь богатый, плохо воспитанный мальчик из Орандж Кантри (Orange County — крупнейший округ Южной Калифорнии), вбивший себе в голову, что он панк. Наконец, я не выдержал.

“Ты — не панк, твою мать, ты — хрен моржовый!” Я спрыгнул с дивана, прижал его голову к столу, оттянул ему ухо и придавил его пальцами к деревянной крышке стола. Затем, на глазах у всей комнаты, я вбил гвоздь прямо через мочку его уха.

“A-a-a-a-a-a-aй!” — вопил он, корчась от боли, прикованный к столу, словно цепной пёс.

“Вот теперь ты — панк-рок!” — сказал я ему. Мы прибавили громкость на стереосистеме, и продолжили вечеринку, как будто его там не было. Когда я проснулся на следующий день, он ушел, но гвоздь загадочным образом все еще торчал в столе. Представляю себе, что ему пришлось проделать, чтобы сбежать.

Я достиг нового этапа в моей жизни. Я больше не был угнетённым, обманутым, сопливым, бесталанным подростком, умоляющим крутых парней позволить мне играть в их группе. Я был в крутой группе. Я записывал свой собственный альбом со своими собственными песнями. У нас была собственная квартира в самом центре музыкального круговорота, которая была единственным местом, где можно было расслабиться после выступлений. Мы раз’езжали повсюду в «Кадиллаках», которые Коффман арендовал для нас. Неблагодарные, мы могли отломать им двери или разбить вдребезги, не думая о том, сколько они стоят.

Когда мы выходили на улицу вместе — четыре выродка — разодетые, словно портовые шлюхи, людей притягивала наша энергия. Если мы шли в «Трубадур», то все шли с нами. Если мы расходились, клуб моментально пустел. Было похоже, что мы становились королями Лос-Анджелеса. Казалось, каждый парень хотел быть похожим на нас, а каждая цыпочка хотела трахаться с нами, и все, что от нас требовалось — просто быть группой.

Это было самое лучшее время в моей жизни, но оно же было и самым мрачным временем. Я был ходячим террором. Заноза в моём плече выросла до размеров огромной глыбы (chip on my shoulder — устойчивое выражение, означающее чьё-либо вызывающее поведение; поиск повода для драки) и, если кто-нибудь пытался её тронуть, я разбивал ему лицо. Человек, похожий на ротвейлера или тигра — очень красивое животное, но стоит только его задеть, а вы в этот момент оказываетесь где-то поблизости, то считайте, что вам не повезло, независимо от того, кто вы такой.

Как бы там ни было, я был именно таким человеком. Однажды ночью, когда я проснулся после хмельного дня, мы с Винсом пришли на выступление в «Whisky A Go-Go» раньше обычного. Когда я вошел, какой-то хрен с перьями вместо волос поглумился: “Кем это ты себя возомнил? Китом Ричардсом (Keith Richards) или Джонни Тандерсом (Johnny Thunders)?”

Я не промолвил ни слова. Я схватил его и начал бить лицом о барную стойку, разбивая стаканы и заливая прилавок кровью. Вышибала подошёл ко мне и, вместо того, чтобы выгнать меня, улыбнулся. “Круто, чувак” — сказал он. “За это тебе полагается бесплатная выпивка. Не возражаешь, Сикс, если я буду звать тебя Мухаммед Али (Muhammad Ali — великий американский боксёр)?”