— Это точно! — мрачно подтвердил король. — Я еще только начал есть свой ужин.

— Гарольд! — воскликнула королева.

— Что это значит? — нахмурившись, спросил Шрек.

— Папа, все нормально! — поспешила сказать Фиона.

— Для такого, как он — да! — отозвался король.

— Такого, как я? — с угрозой в голосе начал Шрек, приподнимаясь.

Осел понял, что пахнет жареным.

— Мне пора в туалет! — заявил он, вскакивая с кресла, но убежать не успел. В этот момент открылась дверь зала, и главный распорядитель королевской кухни с поклоном объявил:

— Ужин подан!

После чего в зал двинулась вереница поваров и официантов, расставляя на столе множество блюд.

— Ничего, я потерплю! — моментально изменил свои планы Осел, снова усаживаясь в кресло.

— Приятного аппетита! — склонился в низком поклоне распорядитель, и официанты удалились.

— Обожаю мексиканскую кухню! — заявил Осел.

— Что ж, не будем слушать урчание животов, — сказала королева. — Прошу всех начинать!

— Лилиан, с вашего позволения! — воскликнул Осел, нацеливаясь на громадного омара, лежащего перед ним на блюде. Но король оказался быстрее, и молниеносным движением выдернул блюдо из под его носа, так что Осел ткнулся мордой в стол.

— Значит, твои дети будут похожими на… — начал король, продолжая разговор с того места, на котором их прервали.

— Гоблинов! — отозвался Шрек. — Да! На гоблинов!

— В этом нет ничего страшного, — заявила королева. — Так, Гарольд?

— Нет, конечно нет! — замахал руками король. — Если только вы не едите собственных детей.

И он с силой вонзил нож в омара, которого отобрал у Осла.

— Папа! — вскричала Фиона.

Шрек взял лежащую перед ним большущую жареную индюшку за ноги, и мощным усилием разорвал ее:

— Нет, обычно мы предпочитаем тех, кто запирает других в башне!

— Шрек! — произнесла Фиона. — Пожалуйста!

Между тем мужчины продолжали спор, не обращая на нее никакого внимания.

— Я поступил так из любви к ней! — воскликнул Гарольд.

— Поэтому ты посадил ее в замок с драконами! — и Шрек одним движением выдрал из нутра индюшки кость-вилочку, угрожающе нацелив ее в сторону короля.

— Тебе этого не понять, ты не ее отец!

Фиона безнадежно закрыла лицо руками. Шрек откусил огромный кусок индюшки, и при этом у него было такое лицо, как будто он вгрызается в горло короля. Король большим секачом отрубил половину лежащей на блюде рыбы, и при этом у него было такое лицо, как будто он рубит голову Шреку. Огрызки, обрезки и ошметки так и летали от одного края стола к другому. Лилиан, пытаясь сохранить приветливое выражение лица, произнесла сдавленным голосом:

— Как приятно, что вся семья собралась за ужином…

А в этот момент Шрек и король одновременно схватили жареного поросенка, лежащего на блюде посередине стола, и потянули его — каждый к себе. Поросенок от мощного рывка выскользнул у них из рук и птицей взлетел к потолку.

— Гарольд! — воскликнула Лилиан.

— Шрек! — эхом откликнулась Фиона.

— Осел! — заорал Осел, ухмыляясь, — он уже привык, что в критические моменты во всем винят его.

— Мама! — воскликнула Фиона, словно прося защиты.

И в этот миг поросенок, в соответствии с законами природы, грохнулся обратно на середину стола. Осколки посуды, брызги, объедки так и полетели в разные стороны.

Фиона возмущенно вскочила, оттолкнула стул, смерила всех уничтожающим взглядом, и выбежала из комнаты. Мужчины, сразу утратив боевой задор, проводили ее глазами. Гарольд сел на свое место и уткнулся в тарелку, а Шрек, пробормотав: «Я так и знал, что это была плохая идея», — направился к выходу.

Глава шестая

Новое, и не самое приятное, знакомство

Фиона брела по полутемному коридору замка в отвратительном настроении. Ее мечты о возвращении домой и встрече с родителями рассыпались в прах. Никто не был ей рад по-настоящему. Отец откровенно предпочитал лучше не иметь проблем, чем иметь родственниками двух гоблинов. И даже мать, которая старалась быть внешне любезной и внимательной, явно тяготилась создавшимся положением. Что же теперь делать? Возвращаться на болото? В общем, в этом нет ничего страшного, она любит Шрека, а Шрек любит ее… Но до чего обидно! Родиться принцессой, чтобы потом прожить всю жизнь гоблиншей… Конечно, она сама сделала свой выбор, ей некого винить, но быть отвергнутой собственными родителями…

С такими мыслями Фиона открыла дверь своей комнаты, в которой жила раньше, до того, как ее упрятали в драконий замок, и вошла. Тут ничего не изменилось, и воспоминания охватили ее. Фиона перебирала игрушки, стоящие на комоде, словно вернувшись в то время, когда жила с родителями, и думала, что они ее любят, несмотря на все превращения… Она со вздохом взяла в руки стоявшие рядом фигурки принцессы и прекрасного принца, которые когда-то, мечтая о будущем, вылепила из глины.

Обойдя комнату, Фиона приблизилась к открытой двери и вышла на балкон. Была уже ночь, город спал, и только на склоне дальнего холма виднелась светящаяся надпись «Далекое-Далекое Королевство», которую они со Шреком заметили, подъезжая к замку. При воспоминании об этих минутах, когда она ждала встречи с родителями, надеясь, что им будут рады, Фионе стало еще тоскливее, и слезы сами закапали из ее глаз. Одна, вторая, третья слезинки упали на перила балкона… И вдруг в воздухе вокруг появились маленькие прозрачные пузырьки, наподобие мыльных пузырей, которые так любят пускать детишки. Их становилось все больше, они делались крупнее, и, наконец, в самом большом пузыре Фиона увидела фигурку женщины! Это была полная, но довольно изящная женщина, на вид средних лет, и за спиной ее виднелись прозрачные, как у стрекозы, крылышки.

Пузырек становился все больше, а женщина в нем кружилась и негромко напевала:

Пузырек опустился до уровня балконных перил и лопнул. Женщина оказалась обычного человеческого роста. Трепеща крылышками, она повисла в воздухе возле балкона. Фиона невольно отшатнулась и вскрикнула.

— Дорогая! — воскликнула женщина. — Надо же, ты так выросла!

— А вы кто? — спросила Фиона.

— Дорогуша, я — твоя Крестная Фея!

— Как, у меня есть крестная фея?

— Ты плакала? Не волнуйся, дорогая, я сейчас все исправлю!

И Крестная Фея закружилась по комнате, размахивая волшебной палочкой. Ах, что это была за палочка! В такт ее взмахам комната совершенно преобразилась! Сначала в руках Фионы возникла целая куча золотых монет, и они посыпались на пол. Затем на ней появилось шитое золотом роскошное платье, на ногах — хрустальные башмачки, а во всех концах комнаты — прекрасная мебель: столы, стулья, буфеты, шкафы… Она вся была отличной работы, сплошь в золотых украшениях и завитушках — поистине королевская мебель. И мало того, мебель эта была живая! Она принялась кружиться по комнате вместе с Крестной Феей вокруг Фионы, словно стараясь ее развеселить. Потом перед балконом откуда-то появилась роскошная карета, с лежащим на ее запятках молодым красавцем-кучером, а может, лакеем. И, наконец, на руках у Фионы оказался прелестный белый щеночек, живой и ласковый! Он тотчас тявкнул и лизнул ее в нос. Да, судя по всему, Фея знала, что нужно принцессам для полного счастья!

Но Фиона совсем не обрадовалась. Она некоторое время стояла, держа на руках щенка, и растерянно смотрела на порожденный колдовством Крестной Феи хаос, но, наконец, это ей надоело.