Потом были часы тренировок, во время которых тренер настраивал собак на меня и на нее, настраивал создавая между всеми прочную связь жесточайшей иерархии: сильный Хозяин, сильная Хозяйка, но сила ее - вторая. Собаки помнили и четко знали это, может потому что связь называли мертвой - разрушить ее можно было лишь со смертью этих ротвеллеров. То время минуло и посмотреть все стало на свои места - псы следовали без всяких поводков, в зависимости от команд принимая тот или иной строй.
Оставляя триаду охранять ее я всегда очень живо представлял себе, что вот придут сейчас они домой, песики быстренько проверят территорию, обнюхав каждый угол. А их любимая хозяйка потом сидя перед телевизором в теплых пушистых тапочках будет трепать каждого по мордахе, ласково приговаривая что-то типа " ну какой ты у меня хороший" или "если бы все в жизни было бы таким же милым". А этот комок нервов и мускулов, в общем просто зверь и телохранитель, будет позволять себя таким образом гладить, жмуря карие или зеленые глаза, в которых будет удовольствие и чуточка тепла, похожего на человеческое. А потом этот дружок будет сопеть у порога всю ночь, чтобы быть рядом когда рука очаровательной хозяйки метнется в утреннюю пустоту. Сейчас это была привилегия Харона, привилегия и особая ответственность - пусть падут и Деймос и Фобос, но он не отойдет от нее что бы ни произошло, но в тоже время он не будет тупым и глупым истуканом, от чего так прокалывались многие владельцы. Впрочем, есть верность не только среди животных, но и среди людей. Вот только мера ее различна. Зверей всегда направлял голос и мановение пальцев, ее пальцев. Сейчас же они подчинились мне и испарились из комнаты, прикрывая оба входа.
Она была во сне, и как не тихо я подошел, притом что псы вообще исчезли бесшумно, красавица проснулась без удивления взглянув на меня. Ждать человека конечно тяжело, наверное сотовая трубка болтавшаяся где-то в кармане оставленного в прихожей пальто и создает связь, которую называют качественной, но силы взгляда это не заменит никогда. Тот сон ведь тоже отсюда - когда знаешь точное мгновение ждать легко, а оттого приятно. Присев на предусмотрительно оставленный краешек дивана улыбнулся и ощутил сладость губ, изящное движение рук ласково сомкнувшихся на шее. Высшая ценность, сбросившее остатки сна ласковое чудо улыбаясь в ответ положила голову на мое плечо. Это была наша жизнь, пронизанная прочнейшей нитью связи бывшей с нами изначально, наши дни и секунды, суть которых иногда была понятна даже без слов, время которых кажется подоспело теперь...
Мгновение улетело... вместо него в голове всплыла забытая, казалось, карта звездных координат и лицо ее, нежившейся в ласковых лучиках весеннего солнца проникавших через единственное окно в палату огромного корпуса. Память запечатлела все в один миг чтобы потом повторить несчетно, повторить когда становилось совсем невыносимо. "Ты не можешь уйти вместе со мной" - сказала она еще раз с печальной улыбкой... медленно текло время, как и сейчас "Мы приглашаем в нашу жизнь то, о чем думаем, и это так... есть много причин тому, что этот момент наступил в моей жизни... в твоей тоже. Нет ничего случайного в том, что ты сейчас со мной - в этом есть то, ради чего мы встретили друг друга. Когда нет времени ждать легко. Твоя цель еще впереди..." и внезапно прорезавший тишину пронзительный визг диагностического аппарата, как во сне затворившиеся перед лицом двери и неуловимая четкость движений белых фигур, которая была уже напрасна, но упорна, яростна и жестока в нежелании отпускать жизнь истекавшую из тела мгновенно и страшно. Полное сознание, вот так улыбаться и говорить, а жизнь внезапно оборвется лентой раскручивающегося фильма. Захлебнувшись криком ты просто перестанешь быть. Но она не кричала... Кошмар исчез мгновенно, сознание выдернуло меня из лепкой пелены - перед глазами постепенно обретало ясность лицо начальника охраны - я спал много часов, скоро посадка.
Под крылом проплывала чужая американская ночь, где-то пока еще далеко виднелись редкие огоньки окрайных районов огромного города Нью-Йорка. Сколько раз этот самолет садился в различных аэропортах на всех континентах этого мира.. Было это и в Москве, Париже, Вашингтоне, Сиднее, Риге... Запомнился в последнее время Рим, который пережил всех и вся.. грандиозный город, где жили и процветали несколько сотен лет великие люди, и на закате своей истории создали несокрушимые знания при несокрушимых городах. Но города рассыпались в прах, а знания остались наедине со своей памятью. Спустя много лет после гибели строителей этих замечательных архитектурных сооружений, после гибели ученых, оставивших сотни тысяч томов нам в наследство, я иногда просиживал в библиотеках многие часы, читая книги, чтобы ощутить кладезь мудрости в своей памяти... Помню прилетев в этот город я узрел гигантский хроникальный ролик и ступая словно во сне был обескуражен грандиозной находкой. Или вот Джакарта... это сейчас там студенческие беспорядки, а еще год назад было почти тихо. Помню как-то однажды ужасающая жара к вечеру разрешилась великолепным ураганом. Грандиозная и чем-то булгаковская черная туча, пришедшая с далекого океана, накрыла цветущий сад, называемый Индонезией с городами и дорогами. Исчезли далекие цепи гор, растворились в густой пелене дождя потускневшие блюдца долин, и с заходившего на посадку самолета, уже не желавшего уходить на другой аэродром была видна далекая и мокрая, освещенная яркими огнями посадочная полоса к которой лайнер бесстрашно прорывался сквозь упругие потоки воды и ветра. Ежесекундно яркие взрывы небесного огня летели к земле, озаряя весь этот мутный мир короткими фиолетовыми вспышками.... ммм - была буря и была прекрасная южная ночь. Весь мир грохотал и полыхал огнем... из самой черноты ночи как призраки мгновенно вспыхивали и пропадали строгие очертания близких джунглей. Тогда все было в первых раз... Однажды мы вырастаем, выходим за пределы своего дома и обретаем весь мир - все меняется и самые простые вопросы на самом-то деле самые сложные. Где ты родился? Где твой дом? Куда ты идешь? Что ты делаешь? Делает ли это тебя счастливым? И что тебе нужно для того, чтобы быть счастливым? Что ты делаешь для этого? И ради кого, ради чего ты пришел и живешь в этом мире? Думая об этом время от времени я наблюдаю, как меняются мои ответы... Ведь лучше всего мы учим тому, чему нам больше всего надо научиться самим...
Стрелки часов вздрогнули и остановились на цифре 4 - около четырех утра. Мелодия, казалось плывшая вокруг, летела к концу впрочем как и сам полет. Несколько минут и белоснежный "Фалькон" сбросив скорость мягко коснется посадочной полосы и прокатившись еще какую-то сотню метров плавно и четко вырулит к частному сектору пассажирского терминала чартерных рейсов аэропорта имени Кеннеди. А пока мы плавно снижались, встраиваясь в плотную очередь самых различных самолетов, приготовившихся совершить посадку в огромном городе, что за глаза называли Big Apple... Господи, Нью-Йорк - такой разный, такой парадоксальный город! Нью-Йорк остается Нью-Йорком даже ночью. Он хорош, только если вы приехали сюда ненадолго по делам, либо поразвлечься, либо просто повалять дурака. В принципе, при известной сноровке русскому человеку в этом городе можно даже жить, но это сложно и уже на любителя.. А так, те же кучи мусора возле переполненных баков, те же отсутствующие взгляды редких прохожих, те же нищие. Пар от разбитых труб из-под земли, машины на каждом углу, холод и пестро одетый народ. Ну и еще пронизывающий ветер, налетающий с океана. Только ночью меньше света, и все этого почти не видно, поэтому ночной Нью-Йорк все-таки приятней. И еще ночью не видно той замечательной Нью-Йоркской архитектуры, после которой московские трущобы могут показаться творением Микельанжело...
Меня уже ждали. Фигуры в темных одинаковых плащах без суеты и показухи осматривавшие все вокруг в инфракрасные приборы ночного видения не вызывали ровно никаких чувств. Наверное так и должно было быть - никто же не смотрит на собственную тень, которая присутствует у каждого. Вопрос лишь в том, что тени бывают разными. Огромные очертания джипов, приглушенное освещение, рассредоточившиеся на расстоянии двухсот метров подразделение. Все как обычно, но по-разному - всегда.