Но почему, скажем, в двух городах, стоящих поблизости, основанных в одно и то же время, сотни лет назад, населенных как в старину, так и сейчас одинаковыми категориями людей, случается такое: в одном тебе, что называется с порога, захлебываясь,

255

вают о подземных дивах, в другом - безмолвие, в лучшем случае пожимают плечами и говорят что-то неопределенное, В первом - в беседах участвуют многие десятки людей, специалистов и любителей. В их разных сообщениях настойчиво фигурируют одни и те же детали, в сведениях ничтожен налет мифичности и фантазии. В другом - даже те, кому положено и надобно знать, привычно отмахиваются: HQ слышал, не видел, не знаю. Или рассказывают сказочные сюжеты, явно возникшие где-то в другом месте и много раз слышанные в разных вариациях. Значит ли это, что в первом городе действительно существовали и существуют подземные исторические сооружения, вызвавшие такое обилие свидетельств, а во втором - не было и нет? Да, должно быть, так,

Древнейший уральский городок Оса. Основан в 1591 году, то есть в пору массового проникновения русских на Урал и в Сибирь. Был форпостом, выдвинутым на восток после разгрома последних ханств Золотой Орды и направленным на защиту земель от еще воинственных ее остатков. Оса располагала укрепленным острогом и не раз оказывалась в гуще военных событий. Рядом другой город, Оханск, появившийся стараниями Строгановых для укрепления южных границ своей вотчины. Как и Оса, испытал бурный военноадминистративный взлет и дал прибежище монастырю, который играл роль цитадели. Прежняя слава тянулась за этими городами через века и, видимо, сыграла роль в том, что в конце XVIII века им был пожалован статус уездных городов.

Что же добыла в этих городах экспедиция "Терра-80"? Л добыла она крайне мало. И методика не менялась, и добросовестность исследователей, и тщательность сбора материалов сохранилась. А почти ничего. Может быть такое? Может. Но, казалось, только не в Оханске и Осе. И в том н в другом городке есть

256

группа краеведов-энтузиастов, есть службы, отвечающие за подземное хозяйство. Люди в этих службах работают десятками лет, знают все вдоль и поперек. Говоря языком старателей, экспедиция перелопатила население и словно просеяла его через некие сита. И что же? На этих ситах должны были остаться легенды, предания, свидетельства, рассказы, всякая бывалыцина о подземных тайнах. Надежды не оправдались. В стариннейших городках Оханске и Осе вопреки общей тенденции не рождались легенды и предания о подземельях, не происходили случайные открытия, не случались провалы грунта и находки. В Оханске общее мнение крутилось вокруг подвала Успенского собора, превращенного в продкомбинат. Подвал этот в 20-е годы был засыпан, но при разных ремонтах и реконструкциях строители и производственники чувствовали его наличие: то лом провалится в какую-то дыру, то пол "бухтит", отзываясь на удары. Но никто не упомянул, что из этого подвала- в окрестное пространство уходили бы неведомые пути. В Осе все разговоры, беседы и даже демонстрация иллюстративного материала (о, редкость!) свелись к тому, что на противоположном берегу Камы, где была некогда деревня Монастырка, до недавнего времени существовала старая система штгген, в которых шла добыча медистых песчаников. Из этой своеобразной руды в XVIII веке выплавлялась медь. А подземные архитектурно-исторические сооружения -в самом городе? О них никто не сказал ничего определенного.

Сразу вспомнилась экспедиция в Кунгур. Вспомнилась потому, что город этот находится от Оханска и Осы в какой-нибудь сотне километров, основан примерно в то же время и с теми же задачами. Но в Кунгуре был значительный поток сведений о подземельях. Если не изобилие и многообразие их, то хотя бы то обстоятельство, что на один и тот же объект указывали

Заказ 96

257

многие свидетели: кто-то определенно, кто-то предположительно, кто-то с элементами фантазии. Вспомнился не только Кунгур, но и недалекие от упомянутых другие камские городки строгановской вотчины.

Почему же не появились в Оханске и Осе ни легенды, ни описания фактов? Потому что отсутствовал сам предмет. Не было подземных тайн у старинных городков, не было манящих своей романтикой и таинственностью находок. Нет фактов - нет рассказов, свидетельств. А легенды, что многажды доказано, на пустом не возникают. Должен быть толчок реального.

Укрепленные городки, выдвинутые в глубь осваиваемой территории, какое-то время сторожко следили за опасностью на востоке. Но там строились новые форпосты: крепости и укрепленные слободы. Опасность отодвигалась, заботы о ней переходили в другие руки. Укрепления Осы и Оханска ветшали, разрушались, застраивались. Если и были в них подземные тоннели, вылазы, "слухи", то и они исчезали в недрах. Обновлять не было смысла. Тут бы появиться свежей струе, новой удачливой функции для этих городков - торговой, промышленной! Не появилась. Торговые пути прошли через Кунгур, а позднее Великий Сибирский тракт миновал Оханск и Осу. Промышленность пульсировала там, где было близкое сырье. Бедные медью песчаники не дали импульс заводскому делу. Богатеть городам было не с чего. Например, в Осе даже к середине прошлого столетия самым крупным производством числилась рогожная фабрика, на которой трудилось 30 человек. Основой экономики городков прочно стало сельское хозяйство, опять же небогатое из-за скупой на земли и погоду природы Предуралья. Оханский монастырь не ne вратился в мощную по богатству, обилию паствы влиянию церковно-хозяйственную единицу, хирел и бьи в конце концов упразднен. Может быть, желанный жи|

вительный импульс внесло присвоение Оханску и Осе статуса уездных городов? За этим должно последовать строительство. Если посмотреть сейчас на исторические центры этих городов, в основном сохранившиеся, то очень заметно, что за последовавшие после присвоения полтора столетия построено было архимало: десятка два кирпичных двухэтажных домов местных владетельных людей, вряд ли помышлявших о сокрытии какихлибо тайн.

На этом общем фоне трудно даже поверить в малейшую возможность встречи с подземными архитектурно-историческими сооружениями и вообще в их необходимость.

Может быть, ситуация с Оханском и Осой случайна?

Экспедиция Свердловского архитектурного института работала в городе, расположенном по другую сторону Каменного Пояса. Город этот начинался с учреждения в 1668 году Камышевской слободы. Потом слобода обросла деревянным острогом, получила название Камышловской. Острогу нн разу не выпала честь защищать с боем покой жителей, Стратегическое его значение угасло. С появлением Екатеринбурга слободчан приписали к построенному там металлургическому заводу. Только в 1781 году Камышловская слобода обрела былую самостоятельность и стала городом Камышловом.

И опять не услышали мы в Камышлове ни одной легенды, ни одного предания, ни одного рассказа о подземных диковинах. Единственное, о чем говорилось,- о глубоком подвале бывшей казармы, служившей в дореволюционное время пересыльной тюрьмой. И все. То же информационное безмолвие. Оно говорит уже о многом, в частности об отсутствии предмета, то есть старинных подземных сооружений. Оправдано ли это отсутствие? Анализ обстановки показывает, что оправдано, Камышлов рано потерял военно-оборонное значение,

17'

259

старый острог не подновлялся, и нужды в нем не стало. Торговые пути прошли севернее, через Ирбнт, н южнее - по "золотой" Исетской долине. Именно в этой долине и сосредоточились укрепления, державшие оборону на южной кромке России и смотревшие прямо в глаза пока еще непознанной, неожиданной и непредсказуемой Степи. Камышлов это уже мало заботило.1 Потом веками город развивался как сельскохозяйствен-' ный центр, построивший свое первое каменное здание только в 1823 году.

Итак, нечего рассказывать старинному Камышлов; о подземных архитектурно-исторических сооружениях, нечем похвастать по сравнению, например, с соседями: Катайском, Далматовом, Шадринском.