Роботы не пугаются, и неожиданности не выводят их из душевного равновесия, потому что у них нет души. Как только раздался первый из серии этих тихих звуков, Т-1000 мгновенно перелился в обратную сторону, и там, где только что был его затылок, появилось сверкающее жидким металлом лицо без определённых черт. Вывернувшиеся руки поднялись навстречу возможной опасности, и заканчивались они блестящими широкими обоюдоострыми лезвиями. Неожиданность привела к включению режима полной мобилизации, а в этом режиме даже мимикрия в ряду приоритетов была далеко не на первом плане.

Лесли Харриссон исчез. В комнате стоял переливавшийся хромовым блеском полиморфный робот Т-1000 в своём настоящем обличье. Определив источник звука, он медленно вернулся в прежний вид и подошёл к висящему на стене венку из засохших веток и цветов. Вытянув ставшую в два раза длиннее руку, он, в отличие от Терминатора, не вставая на стул, снял венок, а затем оторвал от стены закреплённую липкой лентой камеру. Крышка отсека, в который вставляется кассета, была откинута.

К камере было подсоединено какое-то неизвестное передающее устройство. Закрыв крышку и перемотав плёнку немного назад, Т-1000 включил воспроизведение и, заглянув в видоискатель, увидел себя, убивающего неудачливого визитёра. Бросив камеру на пол, он даже не стал выяснять, какого рода было это передающее устройство. Ему было ясно одно. Цель знала, что он находится здесь, более того, за ним было установлено наблюдение. Это значило, что, во-первых, он должен немедленно покинуть этот дом. Во-вторых, передающее устройство, подсоединённое к камере, могло транслировать изображение того, что происходило в доме, и необходимо было срочно поменять облик. Вынеся таким образом приговор ещё не выбранной жертве и не задерживаясь ни секунды, Т-1000 вышел из дома, даже не закрыв за собой дверь, сел в «Форд Свифт» и спокойно уехал.

Предательская неисправность камеры, повлекшая случайное открытие кассетного лючка, перечеркнула все планы, которые строили два слегка выпивших человека и один абсолютно трезвый робот.

ГЛАВА 46

Сара проснулась в шесть часов утра. Во рту было сухо, тело чувствовало себя так, будто всю ночь катилось с лестницы, а в голове шумел морской прибой. Она ощущала себя тряпкой для мытья посуды, засохшей на краю раковины. Если бы Сара была профессиональным алкоголиком, то дело можно было бы поправить в пять минут, подойдя к бару. И всё встало бы на свои места. Но, выйдя в гостиную и всего лишь увидев на столике недопитую бутылку виски и прочие аксессуары выпивки, Сара тут же бросилась в ванную и оттуда раздались душераздирающие звуки.

Терминатор, по прежнему стоявший у окна, проводил её равнодушным взглядом и снова уставился на улицу. Наконец Сару перестало выворачивать, и через минуту она вышла из ванной с покрасневшими глазами и мокрой головой. Стараясь не попадать глазами на стол, где стояла бутылка, она проскочила к холодильнику и, открыв его, выхватила оттуда двухлитровую бутылку с лимонным соком. Держа её обеими руками, Сара запрокинула голову и надолго присосалась к горлышку.

В это время Терминатор произнёс:

— Доброе утро!

Сара поперхнулась, выпустив из сжатых губ фонтан сока, и вдруг увидела в облаке мельчайших брызг маленькую радугу, которую создали лучи низкого утреннего солнца, попадавшие в комнату.

Это мгновенное впечатление оказалось настолько сильным, что она сразу же забыла о желании высказать киборгу всё, что она думает по поводу слабоумных калькуляторов с ногами, которые болтают под руку в такой важный момент.

Откашлявшись и переведя дух, она посмотрела на Терминатора исподлобья и ответила:

— Для кого доброе, а для кого и не очень.

После этого она допила весь сок и, ощущая в животе два литра целительной жидкости, вернулась в ванную, разделась и встала под горячий душ. Она даже не заметила Айзэка, спавшего на диване. Джон, устроившийся в кабинете, тоже всё ещё пребывал в крепких объятиях Морфея.

Терминатор, решив, что день начался, подошёл к спящему Айзэку и громко сказал:

— Исаак Ньютон! Проснись!

Айзэк открыл глаза, вытаращился на стоявшего над ним робота, его взгляд медленно становился всё более осмысленным, и наконец он смог произнести:

— Однажды в синагоге меня назвали Ицхаком. С тех пор я туда не хожу.

— Что такое синагога? — спросил Терминатор.

— Пойди в кабинет, там на столе лежит книга, которая называется «Библия». Прочти её быстренько и отстань от меня.

И он снова закрыл глаза.

Но тут же почувствовал, как сильные руки осторожно поднимают его и ставят вертикально.

— Нас ждёт встреча с Т-1000, — сказал робот и, убедившись, что Айзэк стоит самостоятельно, пошёл в кабинет читать Библию.

Айзэк сильно потёр лицо руками, разминая затёкшие мимические мышцы и случайно взглянул на ту самую бутылку, вид которой так подействовал на Сару. Но его реакция была другой. Айзэк налил полстакана виски, и, выдохнув, как перед выстрелом, опрокинул напиток в себя. После этого он убрал бутылку в стенной бар, поставил всё, находившееся на столе, на полотняную салфетку, взял её за углы и вынес в кухню. Там он свалил всё это в раковину и, чувствуя, как с каждой секундой жизнь горячими ручейками растекается по телу, закурил.

Чутко спавший Джон проснулся, когда Терминатор вошёл в кабинет, и теперь с интересом следил за тем, как тот, вонзившись электронными глазами в широко развёрнутую Библию, с шелестом выпускал из-под пальца её страницы. Закончив, он повторил это действие ещё раз, положил книгу на место и повернулся к Джону, лежавшему на старинном канапе.

— Привет, Терминатор! — сказал Джон.

— Привет, Джон! — ответил Терминатор.

— Как дела?

— Нет проблем!

Услышав это выражение, Джон вспомнил опускающегося в чан с расплавленной сталью покалеченного робота и на секунду ему стало грустно. Но, отогнав печальное воспоминание, он быстро сел на диванчике и спросил:

— Ты умеешь готовить завтрак?

— Теперь умею, — ответил Терминатор, — но я слышу, что Айзэк уже делает что-то на кухне.

— Отлично! — сказал Джон и встал. Он, как и все сегодня в этом доме, спал, не раздеваясь.

Когда он вышел на кухню, то увидел Айзэка, жарившего на огромной сковороде яичницу с беконом. Вышедший вслед за ним Терминатор встал к окну, а Джон, слыша из ванной плеск, открыл кран над кухонной раковиной и сунул голову под струю холодной воды. Освежившись, он наполнил водой электрический кофейник и нажал на нём клавишу. Потом вынул из холодильника замороженные оладьи, включил тостер и засунул в него несколько штук.

Подготовка к завтраку была завершена и, будто зная об этом, из ванной вышла одетая в махровый халат Сара. Она выглядела почти нормально и чувствовала себя гораздо лучше. Бросив осторожный взгляд на столик, где недавно стояла злополучная бутылка, и с облегчением убедившись, что её там нет, она сказала:

— Всем доброе утро.

Терминатор, внимательно поглядев на неё, вдруг продекламировал:

— У кого вой? У кого стон? У кого ссоры? У кого горе? У кого раны без причины? У кого багровые глаза? У тех, которые долго сидят за вином, которые приходят отыскивать вина приправленного. Не смотри на вино, как оно краснеет, как оно искрится в чаше, как оно ухаживается ровно: впоследствии, как змей, оно укусит, и ужалит, как аспид. И ты будешь, как спящий среди моря, и как спящий на верху мачты. И скажешь: «били меня, мне не было больно; толкали меня, я не чувствовал. Когда проснусь, опять буду искать того же».

Помолчав, он добавил:

— Книга Притчей Соломоновых, глава 23, стих 29—35.

В комнате стояла гробовая тишина, продолжавшаяся несколько секунд.

Потом Джон повалился на диван и истерически захохотал, дрыгая ногами в воздухе и показывая пальцем на Сару, уставившуюся на Терминатора и застывшую, как сломавшийся робот.

— Мама, у кого это багровые глаза, ты не знаешь?

Сара очнулась и свирепо спросила: