– Уже не владыку. – Артур снял со стойки легкое седло. – Час назад Собор решил выбрать нового митрополита. Сидят вот, выбирают. Заодно Миротворца канонизировали. Быстро так... С чего ты взял, что я убью его?

– Это не... я не говорил... а ты не убьешь?

– Объясни, почему нельзя.

– Артур, я так не могу, – взмолился Галеш. – Пойдем во двор, а? И не надо так смотреть, ты неживой какой-то, мне стоять рядом страшно. Я же никогда тебя не боялся. Артур!

– Пойдем, – без эмоций пожал плечами рыцарь.

Кликнул конюха. Распорядился, чтоб заседлали чубарую, и направился к выходу. Галеш шел следом, раздумывая на ходу, какие подобрать слова. Стоит пытаться вывести Артура из странного его неживого спокойствия, или, наоборот, для своего же блага, лучше оставить все как есть?

Вдруг да не водица под синей ледяной коркой? Вдруг плеснется оттуда расплавленным металлом? Так ничего и не решил.

– Мне нужно уединение, – сказал Сватоплук, поразмыслив, – и время для молитвы. Ты по-прежнему можешь быстро снестись со всеми своими магами?

– Да.

– А с женихом?

– Конечно.

– Очень хорошо. Тогда пригласи его в столицу. Я думаю, вас нужно обвенчать раньше, чем он женится на Симиле. Старшей женой будущего герцога должна стать София Элиато. Ты согласна?

– А почему в столицу? – удивилась Ирма. – Там сейчас опасно...

– Для сына Старого? К тому же ни для кого не секрет, что герцог именно его прочит в наследники. Нет, София, опасно там сейчас только для митрополита. Нечистый устремляется туда, где светло, миряне и так его добыча. Пригласи Варга в столицу. Когда он приедет туда, вернемся и мы с тобой.

– Хорошо. – Ирма поняла далеко не все, но расспрашивать дальше не стала. Во внутренних делах церкви и знатных семей Сватоплук разбирается куда лучше. Наверное, он знает, что делать. А если даже и нет, оттого, что Варг съездит в столицу, беды никому не будет.

– И еще одно, – сказал ее брат, на глазах обретая свою обычную решительность, – вы должны уничтожить часовни Миротворца.

– Часовни?

Это было совсем уж непонятно. Не думает же Сватоплук, что Артур так же, как он, черпает свою силу из человеческой веры. А если и так... часовни разрушали много раз. Это делали и Недремлющие, и пастыри, даже орден Храма очень неодобрительно относился к культу неканонизированного святого. Часовни разрушали. Разрушить веру в Миротворца так и не смогли.

– Вы должны сокрушить их молниями и огнем с небес так, как будто это знак Божий.

– Ты с ума сошел? – тихо спросила Ирма.

– Это мир сошел с ума, – резко прокаркал Сватоплук – Если хочешь помочь мне, делай, что я говорю. А если не хочешь, подумай, как этот упырь смеялся над тобой, когда ты рассказывала ему о своей неземной любви.

– Грубо, братик, – поморщилась ведьма, – впредь, пожалуйста, воздержись от подобных высказываний.

Галеш рассказывал все, что узнал от Лунного Тумана, рассказывал о силе, вызванной в Единую Землю обрядом смешения крови, о Срединном мире, о смерти Зако и Черном мече. Он рассказывал и ждал, что вот сейчас Артур прервет его и скажет своим спокойным, скучным голосом: «Хватит сказок, менестрель, поищи слушателей в кабаке». И все встанет на свои места. Потому что Миротворец не ошибается. Потому что Лунный Туман прав, и Светлый рыцарь знает, что делает, даже когда действует по наитию. Но если Лунный Туман прав в одном, значит, он может быть прав и во всем другом тоже... Ну что ты молчишь, Светлый рыцарь? Ну?..

– Я правильно понял? – Уточнил Артур, словно услышав безмолвный призыв. – Чем слабее становится... владыка Адам, тем больше сил у меня?

– Да, – кивнул Галеш.

– И когда погибнет Король Мертвых, Черный меч войдет в душу Светлого рыцаря. Навсегда. Это интересно. – Взгляд Артура и голос его словам противоречили. – Этого я не знал. Все? Или ты расскажешь еще что-нибудь?

– Можно я поеду с тобой? – решился Галеш.

– Нет. – Артур глянул на небо. – Спой что-нибудь, – попросил мягко, – я давно не слышал твоих песен.

– Я расскажу, я лучше расскажу, ладно, Артур? Все мои песни для тебя, они, ну, ты знаешь...

– Все мы смертны. – Артур смотрел в небо – Ладно, расскажи.

Галеш привычным жестом сбросил с плеча гитару:

Артур вылетел за ворота на своей чубарой. Галеш смотрел на поднявшуюся под аркой пыль, слушал затихающий топот копыт и думал, что в первый раз за всю жизнь у него есть песня для себя самого. А еще он думал: хорошо, что Артур не знает, какая это песня. А еще... еще Галеш понимал, что Артур знает.

И песня эта, конечно же, заканчивалась смертью.

Ирма сидела у окна, любовалась закатом, полыхавшим в остатках чудом уцелевших стекол дома напротив, и писала второе письмо Варгу, который почему-то не спешил ответить.

По улице, грохоча копытами и рассыпая искры из-под ног, пронесся крылатый конь.

Крылатый.

Перья в огромных крыльях были разноцветными, длинными и светились, как у ангелов на картинках. Воздух, расступаясь перед скакуном, закручивался в сияющие воронки, самыми неожиданными красками расцвечивался втянутый в них мусор. Миг – и видение исчезло. Если бы не грохот копыт, доносящийся с соседней улицы, Ирма решила бы, что ей привиделся и конь, и... кажется, у него на спине сидел всадник?

– Что там? – недовольно спросил Сватоплук, выглянув из своих покоев.

– Не знаю, – пожала Ирма плечами, – ангелы пожаловали. – И, увидев, как передернулся братик, успокаивающе улыбнулась. – Я шучу. Какая-то новая нечисть. Лошадь с крыльями.