Уже на следующий день Washington Post, видимо, ревниво следящая за успехами младшего товарища, ехидно принялась рассуждать о новых мифологиях, зарождающихся на просторах бывшего СССР: сотрудник научного журнала в азиатской мусульманской республике уже приписал себе авторство древнейшей легенды, восходящей к библейским источникам. То ли еще будет, ой-ей-ей.

Стыдиться положено было не мне — но объяснять эту тонкость каждому встречному я не собирался и мучился молча. И даже не стал ничего писать балбесу Крюгеру — все равно изменить ничего невозможно, так что пусть уж парень гордится своей взрослой поездкой в страшную Россию, а не стыдится ее плачевных результатов.

К счастью, отечественные СМИ к тому времени уже закончили пережевывание «казанской паранойи» и на вашингтонские запоздалые залпы не отреагировали. Этим все и закончилось. Говорю же, так я думал.

Глава вторая

1

Джереми Майер, помощник президента по национальной безопасности, традиционно выступал перед шефом с получасовым докладом в понедельник после обеда. Традиция эта за все время нарушалась лишь дважды, когда резко обострялся очередной конфликт в зоне действия американских миротворцев — тогда Майер на полторы-две недели переводил общение с президентом в ежедневный режим. На сей раз арабы, персы, южные славяне и прочие варвары, по всем признакам, от привычки к запредельному зверству и нарушению железных договоренностей отдыхали. Однако уже в среду утром Майер запросил у президента аудиенции, на которой, по его словам, должны присутствовать руководители министерств обороны и безопасности, а также ЦРУ.

— Что, русские готовы высадиться на Аляске? — пошутил президент.

Майер без улыбки ответил:

— Господин президент, когда выстрел наугад поражает сердце мишени, это вмешивается рука Господня.

— Боже мой, — сказал Бьюкенен.

Совещание состоялось уже в четверг, как только срочным порядком вернулся из Европы министр обороны Уильям Хогарт. Бывший замглавы Университета национальной обороны все не мог насладиться игрой в солдатики, а потому обрушивался на любые заметные военные учения, в какой бы точке земного шара те ни происходили. Эта особенность снискала министру уважение рядовых и сержантов и искреннюю неприязнь среднего и старшего командирского состава, которому совершенно не улыбалось демонстрировать героизм и выучку — тем более учебные — под зорким оком высшего начальства. Президент был скорее солидарен с генералами, но вышучивать — в своей манере — Хогарта не торопился, поскольку ценил его несомненные стратегические и административные достоинства.

Как всегда после командировки на маневры, Хогарт выглядел так, словно только что вернулся из полноценного отпуска где-нибудь на Гавайях: свеж, загорел и страшно активен. Остальные участники совещания имели на этом фоне кислый вид. Президент подумал, что на следующие маневры, видимо, поедет не министр обороны, а верховный главнокомандующий. Такой вояж поможет развеяться, добавит популярности, как минимум, среди самых дисциплинированных избирателей, военных и женщин, и, самое главное, не будет выглядеть предвыборным жестом, поскольку до выборов еще два года. Не так уж много, поправил себя президент, но тут Майер начал говорить, время от времени обращаясь за помощью к уточнявшим кое-что мрачным силовикам, и президенту стало не до посторонних мыслей.

По словам Майера, Россия, давно мечтавшая дать симметричный ответ на развертываемую США программу национальной противоракетной обороны, оказалась как никогда близка к исполнению заветного желания. По оценкам американских экспертов, обещания Москвы укрыть противоракетным зонтиком всю Европу оказались блефом. Но выводы специалистов получились излишне оптимистичными. Эксперты заверяли, что Россия вообще не в состоянии сколь-нибудь реально запустить принципиально новый масштабный военный проект. Причин несколько. Основная — финансовая. Остальные относились скорее к логическим выкладкам. Считалось, например, что на самом деле Кремль вполне солидарен с доводами США и, как и Белый дом, не видит в бывшем потенциальном противнике реальной угрозы для себя. Соответственно, бояться России приходится не американских ракет, а собственных сепаратистов, и во вторую очередь — пресловутых изгоев типа Ирака или Северной Кореи. Но от этого страха надежно избавляют даже реликтовые базы ПРО, оставшиеся от советских времен. Так что рассказы русских о том, как они теперь свободны от Договора 1972 года и какими страхами это грозит отступнице-Америке, эксперты совета национальной безопасности характеризовали спецтермином «Бла-бла-бла».

Если верить Майеру, такое определение оказалось трагической ошибкой. По данным агентурной разведки, подкрепленным спутниками-шпионами и несколькими группами независимых аналитиков, за последнее время привычная картина изменилась самым решительным и пугающим образом. Россия, снявшая с боевого дежурства полторы сотни десятиголовых межконтинентальных баллистических ракет SS-18 Satan (в соответствии с договором СНВ-2), развернула новую систему — из пресловутых «Тополей-М», превратившихся из моноблочных в трехглавые комплексы, а также ставших шестиглавыми ракет SS-19 Stilleto. Более того, русские несколько месяцев назад расконсервировали и интенсивно начали достраивать объекты ПРО, заброшенные в середине 70-х. При этом российские оборонные НИИ уже выполнили полученные в прошлом году технические задания, связанные с коренной модернизацией системы ПРО. И мы это прошляпили, жестко сказал Майер, а глава ЦРУ опустил глаза. Соответствующие заказы, размещенные на военных заводах, находятся в высокой степени готовности. По оценкам ЦРУ, базовый контур российской системы ПРО может быть запущен в действие уже через 8-12 месяцев. Тут президент не выдержал:

— Ерунда. Это опять будет система с философией пятидесятых годов. При нашем космическом господстве…

Тут он замолчал, обнаружив, что присутствующие смотрят на него с откровенной жалостью.

Майер объяснил, что семьдесят процентов российской космической группировки, жизненно необходимой для функционирования системы ПРО, давно выведены на орбиту:

— Мы обращали ваше внимание, господин президент, на то, что в последние два года число запусков с Плесецка росло по экспоненте?

— Коммерческие запуски! — воскликнул президент.

— Сэр, большинство коммерческих спутников имеет двойное назначение. Если это справедливо для нашей техники, почему не наделить таким же правом русских?

— И они это делали на наши деньги? — устало уточнил президент, вспомнив, как жарко руководители НАСА доказывали ему необходимость субсидирования совместных с русскими проектов, среди которых особенно поражали стоимостью международная космическая станция и космический парусник.

— Нет. Расходование средств на совместные космические программы — под нашим постоянным контролем, — сказал Майер, но без особой уверенности. — Кроме того, — добавил он, — Россия начала практиковать запуск искусственных спутников Земли с борта стратегического бомбардировщика Ту-160. Эта возможность заложена в конструкции самолета, выполняющего, по сути, роль первой ступени космического носителя: набрав необходимую скорость и высоту, он отстреливает закрепленную под фюзеляжем крылатую ракету, выводящую тысячефунтовый сателлит на полярную орбиту высотой 500-700 км. В общем, нет никаких оснований надеяться на то, что эти спутники имеют гражданское назначение, — ровным голосом сказал Майер. Хогарт мрачно кивнул.

— Сеть строившихся в советские времена ракетных баз, а также мобильных установок, разворачиваемых на суше и на море, должна была покрыть всю территорию СССР, — продолжил Майер. — Москва выдвинула идею распространения ПРО на государства СНГ. ЦРУ располагает информацией — консультации по этому поводу прошли с руководителями как минимум пяти среднеазиатских и закавказских государств. Что позволяет допустить: предложение уйти под «русский зонтик» сделано всем бывшим республикам СССР — кроме Прибалтики, конечно. Однозначного ответа Москва пока не требует, но, по нашим данным, ряд республик готов подписать подобный договор с Россией хоть сейчас. По сути, Россия на сегодня почти сумела воссоздать подобие Варшавского договора, по определению — в стратегическом плане — противостоящего НАТО.