— По-моему, я уже вижу вдалеке Сивик Мэнор, — предупредил сэр Морган.

— Насколько я знаю Бесс, — с беспокойством сказал Данте, — она не будет особо церемониться с Шелби, особенно, если почувствует, что он интересуется ею. А что касается Шелби, то он настоящий садист, безумное животное, — они уже подъехали достаточно близко и не сводили глаз с одиноко стоящего каменного дома.

Прокравшись через ворота, Данте прислушался. Вокруг царила тишина. — Думаю, будет лучше, если вы подождете меня здесь, — предложил шепотом Данте. — Если Джек Шелби уже внутри, мне бы не хотелось, чтобы он увидел нас вдвоем. Увидев вас, он может что-то заподозрить и затаиться на время. Пока он считает вас недалеким простачком, вроде опереточного гвардейца, это нам на руку, — продолжал Данте. Они тихо спешились и привязали лошадей у входа на конюшню, так чтобы из дома их не было видно.

— Отлично, — согласился сэр Морган, — Но если через пятнадцать минут вы не появитесь, и если я вдруг услышу что-нибудь подозрительное, будьте уверены — я войду, и ничто меня не удержит, — такой человек, как сэр Морган не намерен был прятаться, когда Данте угрожала смертельная опасность.

Пригибаясь, чтобы все время оставаться в тени, Лейтон тихонько двинулся вдоль стены конюшни, краем глаза поглядывая на дом. Добравшись до угла, он увидел темный силуэт лошади. Что-то вполголоса приговаривая, чтобы не испугать животное, он осторожно провел рукой по шее коня. Шкура лоснилась от пота.

Подкравшись к дому, он прополз под окнами, из которых был виден вход в дом. Все по-прежнему было погружено в тишину.

Данте крадучись поднялся по ступеням крыльца и тихонько толкнул дверь, но она была заперта. Повернув за угол, он на цыпочках направился к кухне через большой, запущенный сад, где мокрая трава, запутавшись у него в ногах, чуть не заставила его растянуться на земле. Чертыхаясь вполголоса, он поднял глаза и увидел приоткрытую дверь, которая вела в помещение слуг. Подобравшись поближе, он обнаружил, что дверь сняли с петель. Данте нахмурился, теперь он знал, как Джек Шелби пробрался в Сивик Мэнор.

Затаив дыхание, Данте ощупью пробирался по темному коридору, когда до него донесся испуганный возглас Бесс, вслед за которым гулко раздался низкий, животный смех. Он как раз поставил ногу на лестницу, когда из одной из комнат, которые выходили в коридор, быстрой тенью метнулась Энн, высоко подняв над головой кочергу. Девочка испуганно всхлипнула и, вся дрожа, без сил привалилась к стене, когда Данте осторожно, но крепко ухватил её за руку.

Дверь в спальню Бесс была распахнута настежь и, подкравшись к ней, Данте вдруг услышал, как Джек Шелби зашипел от боли. Заглянув в комнату, Данте с изумлением увидел, что Бесс, словно раненое животное, вцепилась зубами в руку Шелби, повиснув на ней всем телом.

Оскалившись, тот легко стряхнул Бесс и другой рукой рванул ворот её ночной сорочки с такой силой, что тонкая ткань разлетелась в клочья. Ошеломленная Бесс моргала глазами, не веря, что проклятый ночной кошмар повторяется вновь. Может быть, она вспомнила в эту минуту, как пожелала в сердцах, чтобы на пути Джека Шелби оказался бы человек, которому он мечтал отомстить и которому, казалось, ворожит сам дьявол. Если бы у неё хватило мужества взглянуть поверх широченной спины своего врага в сторону распахнутой двери, она бы убедилась, что мечта её стала явью.

И когда прозвучал ледяной голос Данте, сердце Бесс чуть не разорвалось. Шелби резко вздрогнул и обернулся, качнувшись назад, словно в него всадили пулю. Так бы и случилось, сделай он хоть один шаг вперед под нацеленным ему прямо в грудь дулом пистолета. — Ты! — с бешенством выдохнул он, глаза его горели яростным, желтым огнем, словно у загнанного опасного зверя.

— По-моему, самое время тебе убраться восвояси прежде, чем я досыта накормлю тебя свинцом, — так невозмутимо заявил Данте, что прошло несколько секунд прежде, чем смысл его слов дошел до Джека Шелби. Мысли его лихорадочно заметались, но неумолимый взгляд этих холодных серых глаз подсказал, что лучше, пожалуй, прислушаться. В глазах этих он прочел свой приговор, а с той ночи, когда они с Данте сошлись лицом к лицу, Джек уже не сомневался, что его врагу ничего не стоит спустить курок.

— Держу пари, милорд, в эту ночь тебе повезло — ты получил и пистолет, и женщину. Но будут и другие ночи, и мы с тобой ещё встретимся, а уж тогда я потешусь, заставив тебя лизать мне сапоги и умолять о том, чтобы я побыстрее прикончил тебя! Ты будешь валяться у меня в ногах, моля о пощаде, а я — я рассмеюсь тебе в лицо! — поклялся сдавленным голосом Шелби. — Будь уверен, в следующий раз удача будет на моей стороне. А уж потом я доставлю себе удовольствие и наведаюсь к этой прелестной крошке, твоей жене. Держу пари, она будет очень одинока, когда ты сам уже будешь лежать в могиле, да, да, в могиле!

— А что, думаю, ей и сейчас тоскливо, бедняжке, одной, в холодной постели, раз ты завел себе любовницу! Как ты считаешь, что она подумает, если узнает, где ты был нынче ночью? — он повернулся к Бесс, — Я вернусь, Бесси, будь спокойна. И уж тогда никто не помешает мне дать тебе урок. Помни, я ещё не закончил, — с похотливой ухмылкой на губах добавил Джек, жадно разглядывая её обнаженное тело.

— Не, не сюда, — рявкнул Данте, видя, что Джек направился к двери.

— Что?

— В коридоре довольно душно. И почему только в этом доме никогда не открывают окон? Сюда, пожалуйста, — пригласил Данте, широко распахнув окно, — И не трудитесь закрывать его за собой, — тихо добавил он.

Глаза Джека сузились от бешенства. Грязно выругавшись через плечо, он направился к окну. Схватившись за створку, бандит взобрался на подоконник и посмотрел вниз. До земли оказалось дальше, чем он думал, но угрожающий толчок пистолетом подтвердил, что выбора у него нет. И Джек прыгнул.

Раздался грохот, потом странный скрежет и что-то с оглушительным шумом и треском рухнуло вниз. Джек Шелби приземлился почти в том же месте, что и прежде.

Данте, высунувшись по пояс из окна, внимательно следил, как негодяй взобрался на лошадь и вскоре убедился, что Шелби галопом отъезжает от дома. С мрачной усмешкой он тихо затворил окно и задернул тяжелые шторы. Вдруг до него донесся какой-то непонятный звук и, обернувшись, он с удивлением обнаружил, что Бесс сотрясается от истерического смеха.

— Ба-бах! Бедняга Джек! — с трудом выдавила она, — Господи, да, по-моему, в последнее время он только так и убирается из Сивик Мэнора!

— Все в порядке! Ты в безопасности, Бесс! — мягко сказал Данте, и этот тихий голос привел бедняжку в чувство. Судорожно обхватив голову руками, она разрыдалась.

Данте подошел к ней и, крепко прижав её к груди, стал нежно гладить спутанную гриву волос, а Бесс неудержимо рыдала, заливая слезами его рубашку.

Именно так их и обнаружил через минуту незаметно вошедший в комнату сэр Морган. Глаза его расширились от изумления при виде Данте, державшего в объятиях совершенно обнаженную Бесс Сикоум, чья нагота казалась особенно ослепительной на фоне черных, как ночь, растрепанных волос.

— Прошу прощения, — жестко сказал он и сердце его больно сжалось, когда перед его мысленным взором, словно дивное видение, встала хрупкая фигурка леди Реи.

Данте поднял на него взгляд, и сэр Морган убедился, что в светло-серых глазах его друга не было и намека на вожделение — одна лишь бесконечная печаль и сострадание. Он мучительно покраснел, понимая, как жестоко ошибся. Взгляд его упал на растерзанную ночную сорочку, все ещё валявшуюся на полу и дыхание его пресеклось.

— Он не … — начал, заикаясь от гнева, сэр Морган, но что-то сдавило ему горло и он замолчал.

— Она просто перепугалась. Сейчас она дрожит от пережитого ужаса, но если вы не набросите ей на плечи хоть что-нибудь, она промерзнет до смерти, — тихо сказал Данте. Чувствуя, как дрожат его руки, сэр Морган укутал Бесс легкой шалью.

— О-он угрожал мне всякий раз с тех пор, как я отказалась давать ему своих лошадей. Г-гарри п-повернулся бы в гробу, ес-ссли бы узнал, что его лошади достались проклятым бандитам! — с трудом выговорила Бесс. Ее все ещё душили рыдания. — Я .. я не хотела, но мне отчаянно были нужны деньги! Дети… кто будет кормить их?! Что мне было делать?! Ведь не я же могла просить милостыню?! — спросила она, вскинув глаза на сэра Моргана. Ее тонкие пальцы вцепились в отвороты его мундира.