Главный ресторан Оздоровительного центра был полон хорошо одетых мужчин и сверкающих драгоценностями женщин. Метрдотель проводил их к заранее заказанному столику. Хотя зал выглядел достаточно просто, Лаура понимала, что это изысканная простота, которую можно купить только за очень большие деньги.

Между тем Дэвиду, судя по всему, удалось сбросить с себя напряжение. Когда официант принял у них заказ и удалился, он через столик дотянулся до ее руки.

– Я, кажется, еще не сказал тебе, до чего восхитительно ты выглядишь?

Ее щеки порозовели.

– Спасибо. – От его прикосновения сердце Лауры забилось чаще, ей сразу стало тепло. – Это все благодаря платью.

– Нет, здесь я вынужден не согласиться. – Его голос звучал приглушенно, он на несколько мгновений задержал ее руку в своей. Лаура почувствовала, что, даже если она ему не нравится, он, без сомнения, испытывает к ней сильное физическое влечение.

Пока они ели озерную форель с миндалем и пили хорошо охлажденное белое вино, Дэвид снова превратился в милого, умного собеседника, каким был во время ленча. Он казался благодушным и беззаботным, развлекая ее рассказами о Европе, которую хорошо знал.

Однако Лаура не могла похвастаться уравновешенностью. Ей никак не удавалось стереть из памяти грустное лицо Артура. Впрочем, когда обед закончился, она уже чувствовала себя почти нормально и впервые заметила, что ждет предстоящей вечеринки с нетерпением.

Ведя легкую беседу, они допили кофе и бренди, и потом, взглянув на часы, Дэвид заметил:

– Думаю, нам пора. Я уже говорил, что хотел бы тебя кое с кем познакомить.

Вновь почувствовав в его голосе скрытую напряженность, Лаура с тревогой посмотрела на Дэвида, но выражение его лица было непроницаемым.

Они дошли до танцевального зала, украшенного венками и гирляндами. Вечеринка была в самом разгаре. На возвышении в дальнем конце зала играл маленький оркестр. Свет был притушен, и несколько пар танцевали. Дэвид повернулся к Лауре, и без слов положил ей руку на талию.

Они никогда не танцевали вместе, но сразу начали двигаться так слаженно, словно были созданы друг для друга. Лауре хотелось, чтобы это длилось вечно; прижавшись щекой к его груди, она чувствовала себя так, будто они сейчас одни на свете.

Когда музыка кончилась, это было похоже на пробуждение после волшебного сна. Лаура заморгала и улыбнулась ему. В ответ он посмотрел на нее так, как смотрел когда-то в их самую первую ночь.

Обнимая за талию, Дэвид проводил ее к столику, и в это время за его спиной раздался мужской голос.

– А, вот ты где! Я уже начал думать, что так и уеду, не повидав тебя.

Лаура обернулась к говорившему и застыла, будто увидела привидение.

Он был примерно одного с ней роста, с тонким красивым лицом, темными вьющимися волосами и карими глазами.

Шок поразил ее, словно удар грома. В ушах зашумело, и вокруг сгустилась темнота. Только рука Дэвида, обнимающая ее, не позволила ей упасть.

Когда Лаура открыла глаза, она лежала на кушетке в гостиной, показавшейся ей знакомой. Потом в голове начало проясняться, и она поняла, что находится в личных апартаментах Дэвида. Он сидел рядом с ней, напряженно вглядываясь в ее лицо.

– Как ты себя чувствуешь? – В голосе слышалась странная смесь гнева и беспокойства.

– Все в порядке, – с трудом выговорила она.

– Ты меня просто поразила, – пробормотал Дэвид.

Поразила? Это наверняка было ничто по сравнению с шоком, который пережила она. Но признаваться в этом было нельзя.

– Извини... – Нужно было как-то объяснить причину своего обморока. – Там было так жарко, и мне не стоило пить этот бренди. Я вообще плохо переношу спиртное... – Глубоко вздохнув, она добавила:– Очень неприятно, что я, как дура, при всех упала в обморок.

– Не думаю, что многие это заметили – кроме Феликса, конечно.

Феликс Бартрам... Кузен Артура и его лучший друг... Их сходство было столь велико, что на мгновение ей показалось, будто Артур вернулся...

Сжав руки, Лаура выждала несколько секунд и только потом спросила:

– Это и есть тот человек, с которым ты меня хотел познакомить?

Лицо Дэвида напряглось, но он просто ответил:

– Да.

По телу Лауры пробежала дрожь. Ей вдруг пришла в голову мысль, не устроил ли Дэвид эту встречу намеренно, надеясь, что она выдаст себя.

Нет, конечно нет! Ведь это означало бы, что он знает, кто она... Неужели он играет с ней в кошки-мышки, ожидая, когда у нее не выдержат нервы?

Нет, он не может быть таким жестоким! Ее сердце дрогнуло: она знала, что он – может. Он ненавидел Сэнди, а быть жестоким с тем, кого ненавидишь, очень легко...

Между тем Дэвид как ни в чем не бывало продолжал:

– Феликс – двоюродный дядя Сэнди и, не считая меня, ее единственный родственник. Я давно с ним не виделся: он работает в Канаде, но сейчас едет на юг. Его давняя подружка живет недалеко отсюда, и когда он узнал, что я сейчас на Верхнем озере, сказал, что заскочит по дороге.

Лаура села на кушетке, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

– Он все еще здесь?

– Нет, он собирался уехать: погода портится, и он не хочет застрять здесь.

Скрывая облегчение, она сказала:

– Извини, что я испортила его визит. Дэвид покачал головой.

– Этот визит сослужил свою службу. – Лаура почувствовала, что кровь похолодела в ее жилах, а Дэвид спокойно добавил: – Он хотел всего лишь передать рождественский подарок Сэнди... – Его прервал стук в дверь. – А, это, должно быть, чай, который я попросил принести для тебя.

Дэвид встал и подошел к двери.

– Спасибо. Да, ей лучше, – услышала Лаура. – Нет, я уверен, что врач не требуется. Это просто от жары в зале.

Вернувшись с чайным подносом, он поставил его на низкий столик и налил ей чашку, добавив изрядное количество сахара.

– Я пью без сахара, – возразила она.

– Сладкий чай полезен при любых шоках и обмороках, – невозмутимо заявил Дэвид.

Лаура пожала плечами и начала пить сладкую горячую жидкость. Это оказалось очень кстати и подействовало быстрее, чем она ожидала. К тому времени, когда чашка опустела, она чувствовала себя значительно лучше.

Как только она поставила чашку на поднос, Дэвид снова сел рядом и взял ее за руку. Его пальцы крепко сжали запястье.

– Так лучше, – пробормотал он, – пульс уже нормальный и на лице появился какой-то цвет.

Его внимательность заставила ее порозоветь еще больше. Неожиданно испугавшись эффекта, который произвело его прикосновение, Лаура выдернула руку и резко заметила:

– Вовсе не обязательно сидеть со мной. Еще довольно рано, и если ты хочешь вернуться на вечеринку...

– У меня больше нет настроения. А у тебя?

– Я... я хотела бы лечь спать.

– Прекрасная мысль. – Голос его звучал глухо.

У Лауры участилось дыхание.

– Я думаю, что смогу добраться сама. Мне только нужна моя шуба и...

Дэвид покачал головой.

– Я решил, что мы останемся здесь. Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу в такую погоду.

Мягкими движениями он начал вынимать из прически Лауры заколки и, как только шелковистые волосы упали ей на плечи, наклонился, чтобы поцеловать ее.

Его глаза были закрыты, длинные темные ресницы почти касались щек, и это зрелище вызвало у нее неожиданный прилив нежности. Пытаясь подавить его, она сама закрыла глаза, но это только усилило ее ощущения.

Сжав зубы, Лаура изо всех сил старалась сопротивляться сладостному чувству, которое лишало ее решимости. Ведь она знала, что Дэвид не испытывает к ней ответных чувств, но все же, когда он целовал ее, ей так хотелось поверить в то, что...

Но это был худший вид самообмана. Отвернув лицо, она воскликнула:

– Я прошу тебя, Дэвид!

Ее страстная мольба, казалось, поразила его; он слегка отстранился, чтобы взглянуть на нее. Лаура попыталась освободиться, но Дэвид, очевидно, прочел в ее глазах нечто такое, что не позволило ему ее отпустить.