МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Он ничего не знает. Он мало путешествовал и

ничего не видел. Его одурачили. А он одурачивает тебя.

ЕВА. Каким образом?

МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Он запрещает тебе есть плоды с этого дерева. А

ведь это самые вкусные плоды. И когда ты съешь этот плод, ты

сразу поймешь, что хорошо, и что плохо. Ты сразу узнаешь

очень много и будешь умнее самого Бога.

ЕВА. Возможно ли это?

МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Да, уж я тебе говорю, что это возможно.

ЕВА. Ну право я не знаю что мне делать.

МАСТЕР ЛЕОНАРДО. Ешь это яблоко! Ешь, ешь!

П о я в л я е т с я А д а м с к а р т у з о м в р у

к а х.

АДАМ. Ах, вот где ты. Ева? А это кто?

М а с т е р Л е о н а р д о п р я ч е т с я з а к у с

т ы.

АДАМ. Это кто был?

ЕВА. Это был мой друг - мастер Леонардо.

АДАМ. А что ему нужно?

ЕВА. Он посадил меня верхом себе на шею и бегал со мной по саду.

Я страшно смеялась.

АДАМ. А больше вы ничего не делали?

ЕВА. Нет.

АДАМ. А что у тебя в руках?

ЕВА. Это яблоко.

АДАМ. С какого дерева?

ЕВА. Вот с того.

АДАМ. Нет, врешь, с этого.

ЕВА. Нет с того.

АДАМ. Врешь, поди?

ЕВА. Честное слово, не вру.

АДАМ. Ну хорошо, я тебе верю.

- 64

ОН И МЕЛЬНИЦА

ОН. Простите, где дорога в Клонки?

МЕЛЬНИЦА. Не знаю.

Шум воды отбил мне память.

ОН. Я вижу путь железной конки.

Где остановка?

МЕЛЬНИЦА. Под липой.

Там даже мой отец сломал себе ногу.

ОН. Вот ловко!

МЕЛЬНИЦА. Ей Богу!

ОН. А ныне ваш отец здоров?

МЕЛЬНИЦА. О да, он учит азбуке коров.

ОН. Зачем же тварь

учить значкам?

Кто твари мудрости заря?

МЕЛЬНИЦА. Букварь.

ОН. Зря, зря.

МЕЛЬНИЦА. Поднесите к очкам

мотылька.

Вы близоруки?

ОН. Очень.

Вижу среди тысячи предметов...

МЕЛЬНИЦА. Извините, среди сколька?

ОН. Среди тысячи предметов

только очень крупные штуки.

МЕЛЬНИЦА. В мотыльке

и даже в мухе

есть различные коробочки,

расположенные в ухе.

На затылке - пробочки.

Поглядите.

ОН. Погодите.

Запотели зрачки.

МЕЛЬНИЦА. А что это торчит из ваших сапог?

ОН. Стручки.

МЕЛЬНИЦА. Трите глаза слева направо.

ОН. Фу ты! Треснула оправа!

МЕЛЬНИЦА. Я замечу вам: глаз не для

развлечений наших дан.

ОН. Разрешите вас в бедро поцеловать не медля.

МЕЛЬНИЦА. Ах, отстаньте, хулиган!

ОН. Вы жестоки. Что мне делать?

Я ослеп.

Дорогу в Клонки

не найду.

МЕЛЬНИЦА. И конки

здесь не ходят на беду.

ОН. Вы обманщица.

Вы недотрога.

И впредь моя нога

не преступит вашего порога.

В с ё.

26 - 28 декабря 1930 года.

- 66

ПРОФЕССОР ГУРИНДУРИН.

Вы не правы, Ляполянов.

Где же вы слыхали бредни,

чтобы стул измерить клином,

чтобы стол измерить клювом,

чтобы ключ измерить лирой,

чтобы дом запутать клятвой.

Мы несем в науке метр.

Вы несете только саблю.

ЛЯПОЛЯНОВ. Я теперь считаю так:

меры нет.

Вместо меры только мысли,

заключенные в предмет.

Все предметы оживают,

бытие собой украшают.

ДРУЗЬЯ. О,

мы поняли!

Но все же

оставляем Вершок.

ЛЯПОЛЯНОВ. Вы костецы.

ПРОФЕССОР ГУРИНДУРИН.

Неучи и глупцы.

ПЛОТНИК. Я порываю с вами дружбу.

(ВИНТЕР)

В с ё.

17 - 21 октября 1929 года.

- 68

МЕСТЬ

ПИСАТЕЛИ. Мы руки сложили,

закрыли глаза,

мы воздух глотаем,

над нами гроза,

и птица орел,

и животное лев,

и волны морёл...

Мы стоим, обомлев.

АПОСТОЛЫ. Воистину, бе

начало богов,

но мне и тебе

не уйти от оков.

Скажите, писатели:

эф или ка?

ПИСАТЕЛИ. Небесная мудрость

от нас далека.

АПОСТОЛЫ. Ласки век,

маски рек,

баски бег,

человек.

Это ров,

это мров,

это нров

наших пастбищ и коров.

Это лынь,

это млынь,

это клынь,

это полынь.

ПИСАТЕЛИ. Посмотрите, посмотрите,

поле светлое лежит.

Посмотрите, посмотрите,

дева по полю бежит.

Посмотрите, посмотрите,

дева, ангел и змея!

АПОСТОЛЫ. Огонь,

воздух,

вода,

земля.

ФАУСТ. А вот и я.

ПИСАТЕЛИ. Мы, не медля, отступаем,

отступаем. Наши дамы

отступают. И мы сами отступаем,

но не ведаем, куда мы...

ФАУСТ. Какая пошлость!

Вот в поле дева.

Пойду к ней.

Она влево.

Дева, стой!

Она вправо.

Ну какая она глупая, право!

ПИСАТЕЛИ. А вы деву поманите,

погоди-ка, погоди-ка.

Кого надо - прогоните,

уходи-ка, уходи-ка!

ФАУСТ. Мне свыше власть дана:

я сил небесных витязь.

А вы, писатели,

растворитесь!

ПИСАТЕЛИ. Мы боимся, мы трясемся,

мы трясемся, мы несемся,

мы несемся и трясемся,

но вдруг ошибемся?

ФАУСТ. Я, поглядев на вас, нахмурил брови,

и вы почуяли мое кипенье крови.

Смотрите, сукины писатели,

не пришлось бы вам плясать ли

к раскаленной плите!

- 70

МАРГАРИТА. Над высокими домами,

между звезд и между трав,

ходят ангелы над нами,

морды сонные задрав.

Выше, стройны и велики,

воскресая из воды,

лишь архангелы - владыки

садят Божии сады.

Там, у Божьего причала

(их понять не в силах мы)

бродят светлые Начала,

бестелесны и немы.

АПОСТОЛЫ. Выше спут Господни Власти,

выше спут Господни Силы,

выше спут одни Господства...

Радуйтеся, православные

языка люди

и звонари гор!

Хепи дадим дуб Власти,

хепи камень подарим Сим,

хепи Господству поднесем время

и ласковое дерево - родным тю.

БОГ. Куф. Куф. Куф.

Престол гелинеф.

Херуф небо и земля.

Сараф славы твоея.

ФАУСТ. Я стою

вдали, вблизи,

лоб в огне,

живот в грязи.

Летом жир,

зимою хлод.

Льется время,

лепит Арон,

стонут братья

с трех сторон.

Летом жир,

зимою хлод,

в полдень чирки.

Кур. Кир. Кар.

Вон любовь

бежит, груба,

ходит бровь,

дрожит губа.

Летом жир,

зимою хлод,

в полдень чирки.

Кур. Кир. Кар.

Я пропал

среди наук.

Я - комар,

а ты - паук.

Летом жир,

зимою хлод,

в полдень чирки.

Кур. Кир. Кар.

Дайте ж нам

голов кору,

ноги суньте

нам в нору.

Летом жир,

зимою хлод,

в полдень чирки.

Кур. Кир. Кар.

Маргаритов

слышен бег,

стройных гор

и гибких рек.

Летом жир,

зимою хлод,

в полдень чирки.

Кур. Кир. Кар.

АПОСТОЛЫ. Мы подъемлем брань веков,

ландыш битвы, рать быков.

ФАУСТ. Рюмку, старую подругу

нашей молодости, вдруг

я пущу гулять по кругу,

обойти тринадцать рук.

Пусть ко мне вернется, дура,