С тех пор она так и сидела на краю кровати. На лице остались следы высохших слез. Слезы иссякли. Но мучительная тревога осталась.

И она знала, что это чувство не покинет ее, пока она не получит окончательное известие о том, что Саид мертв.

80

Шира оставила Тахмину у соседей ниже этажом. Сразу после этого они уехали. Сначала сели на автобус 32-го маршрута и доехали до Люсакера.

Оттуда пешком через заснеженные переулки добрались до автобусной станции в Хёвике. И лишь около половины второго сели на экспресс до Бейтостёлена, куда их просил приехать Микаель. Там находился летний домик, где они могли спрятаться и выработать план действий.

По совету Микаеля, Томми избавился от телефона. Ведь мобильник можно отследить, даже если он выключен. Поэтому по дороге к автобусу Томми выкинул его в сугроб.

Надежнее всего ехать автобусом — так сказал Микаель. Пограничные пункты, аэропорты, а может, и железнодорожные станции охранялись. А вот вероятность, что полиция держит под контролем автобусы-экспрессы, достаточно невелика. В одном только Эстланне их огромное количество.

Когда автобус остановился в конце маршрута, дул холодный ветер со снегом. Они вышли, снег захрустел под ногами. Из багажа у них была только сумка Ширы, которую она повесила на плечо.

Все четыре часа поездки экспресс был почти полон. Много раз они слышали, как пассажиры возбужденно говорили о бомбах, взорванных в ословском метро, но расспрашивать не решились — не хотели привлекать внимание. Если даже Томми пока и не объявлен в розыск — это лишь вопрос времени.

Сейчас кучка пассажиров стояла возле шофера, который выгружал из багажника рюкзаки и лыжи.

Они стали чуть в стороне и огляделись. Стоянка хорошо освещена. Совсем рядом лыжные подъемники и торговый центр. Повсюду виднелись освещенные окна коттеджей. На центральной улице — нескончаемый поток автомобилей и по-зимнему одетых людей.

Долго ждать не пришлось. Старый темно-синий «вольво», за рулем которого сидел Микаель, подъехал через несколько минут и остановился позади автобуса. На Микаеле были синие защитные штаны и толстый вязаный свитер. Он быстро кивнул Шире и открыл пассажирскую дверь.

Первые несколько минут все трое молчали — слишком много впечатлений, причем тягостных. Никто не знал, с чего начать. Томми чувствовал и огромную усталость, и напряжение.

— Что произошло в Осло? — немного погодя спросил он. — Ты что-нибудь слышал?

Он сидел впереди, рядом с Микаелем. Шира — сзади.

— О чем? — в свою очередь спросил Микаель.

— Пассажиры говорили о бомбах.

Микаель покачал головой, сосредоточенно глядя на дорогу.

— В коттедже есть радио и телевизор, — сказал он. — Приедем и посмотрим.

— А почему в машине нет радио? — спросил Томми.

— Понятия не имею, — ответил Микаель. — Она прокатная.

Они ехали теперь по неосвещенным дорогам. Встречных машин становилось все меньше. Свет из коттеджей, разбросанных по склону, падал на снег.

— Куда мы едем? — спросил Томми.

— В коттедж, который я снял, — ответил Микаель.

Он был какой-то окаменевший, притихший.

— У кого снял?

Микаель повернулся к Томми.

— А это имеет значение?

— Да в общем, нет. — Томми оглянулся на Ширу. Та с серьезным и задумчивым видом смотрела в боковое окно.

— Далеко еще? — спросил Томми.

— Нет, — ответил Микаель. — Скоро приедем.

Через четверть часа они припарковались возле мореного черного сруба с резными балками и крыльцом, обшитым изнутри и снаружи тесом.

Снег уже валил вовсю. Пройдя всего несколько метров до крытого крыльца, они с ног до головы побелели.

Внутри коттедж оказался комфортабельной квартирой. Если б не рубленые стены, точь-в-точь новая современная квартира западного Осло.

Микаель провел их в гостиную. Шира села на один из двухместных диванчиков, что стояли по обе стороны от овального стеклянного столика.

Микаель расположился в кресле.

— О'кей, — сказал он, положил ногу на ногу и, устремив взгляд на Томми, который уселся на второй диванчик, спросил: — Ну, кто начнет?

— Наверное, лучше ты, — ответил Томми.

— Я понимаю, вам не по себе. Но сейчас у нас есть немного времени. — Микаель выдавил улыбку. — Давайте попробуем во всем разобраться. — Он перевел взгляд на Ширу: — Больше всего меня интересует ваш рассказ.

Томми резко встал. Он просто не мог сидеть спокойно. После мороза щеки у него горели, хотя, возможно, в основном от возбуждения. Он взглянул на коллегу, который сидел, устроив левую щиколотку на правом колене.

Ему тоже не по себе, подумал Томми. Смешно смотреть, как он силится выглядеть спокойным.

— Почему ты сбежал? — спросил он.

— Я же сказал: потому что испугался. Запаниковал после звонка из Лиссабона. А вот ты почему сбежал?

Томми сглотнул и покачал головой:

— Испугался.

— Чего? — Микаель всплеснул руками. — Чего ты испугался?

— Всего. — Томми снова сел на диван. — Почувствовал, что загнан в угол. Эта чертова история в Джидде. И Шира…

Шира серьезно посмотрела на него.

— А что с ней? — спросил Микаель.

— Я испугался, что она тоже… замешана.

— Так расскажите, — улыбнулся Микаель Шире. — О чем брат-то ваш, черт побери, думал?

— Он ей не брат, — перебил Томми. — Я ошибся. Это… — Он помотал головой.

— Фиктивный брат, — пояснила Шира. — Он жил в моей квартире, под прикрытием. Халед Шакур — исламский фундаменталист, террорист.

Микаель вытаращил глаза.

— Тогда не удивительно, что он вломился к нам в офис, наследил там и настучал в полицию. Ведь это он настучал?

Шира не ответила.

— Где он теперь? — спросил Микаель.

— Мы не знаем, — ответил Томми.

— Интересно. — Микаель быстро взглянул на часы, взял со столика пульт и включил телевизор. — Вы говорили о взрывах в Осло. Давайте посмотрим, что там случилось.

Открыв рот, они уставились на экран. Первый канал передавал экстренный выпуск новостей. Репортер стоял у спуска на одну из станций метро. Прямо за его спиной работали спасатели. На заднем плане — море людей и маячки патрульных машин.

Репортер, прижимая ладонь к уху, возбужденно говорил:

— …и, как я уже упоминал, мы по-прежнему не располагаем точной информацией о количестве погибших и раненых, ясно только, что речь идет о нескольких десятках человек. Свидетели, с которыми мы говорили, утверждают, что в вагонах метро произошло два, а может быть, и три взрыва. В туннеле по-прежнему сильное задымление, что затрудняет работу спасателей, которые пытаются вытащить пострадавших. — Репортер быстро глянул в сторону и снова повернулся к камере. — Мы вернемся, как только узнаем побольше.

На экране возник бледный и серьезный ведущий.

Краем глаза Томми увидел какую-то тень, и тотчас грянул оглушительный грохот. Он стремительно обернулся.

Шира стояла позади Микаеля. С револьвером в руке. Микаель падал вперед и вбок, пока не повис в неестественной позе на правом подлокотнике. Брызги крови повсюду — на стеклянном столике, на полу. Пуля вошла в затылок и вышла через левый глаз.

Томми хотел бежать, но не мог. Тело не слушалось. Из него как бы высосали всю энергию.

Шира бросилась к нему. Он изумленно посмотрел на нее. Ее глаза потускнели.

— Будь со мной, — услышал он ее голос откуда-то издалека. — Томми! Будь со мной.