Как только я закончила выступление, со своего места поднялся Шемитт, и, спросив разрешения судьи, вручил моему клиенту чек. Сумма, указанная в чеке, раза в полтора превышала запрошенную потерпевшим.
Конечно, после этого остаток заседания прошел как по маслу, и итог был вполне закономерным — старший подсудимый получил обещанное осуждение с испытанием, а малолетние драконы были освобождены от уголовной ответственности.
Результат дела вполне удовлетворил и моего клиента, и драконов.
Доволен был и судья, весьма мило улыбавшийся мне. Я улыбнулась в ответ и, как и обещала, после вынесения приговора заглянула к судье поболтать. Кстати говоря, я заметила, как Шемитт нахмурился, обнаружив внимание судьи Василькова ко мне, и постаралась спрятать довольную улыбку. Кажется, дракону отнюдь не нравится внимание ко мне других мужчин.
Из суда я выходила уставшая, но вполне удовлетворенная. Как бы то ни было, но все разрешилось к лучшему.
Клиент благополучно отвез меня домой и долго благодарил, однако материально вознаградить меня он и не подумал. Гномов не назовешь щедрыми, но клиент сполна расплатился со мной за работу, пусть и не выплатил никакой премии.
Этот вечер я провела со своей лучшей подругой, Инной. Инна демонстрировала уже весьма округлившийся животик, и болтала о токсикозе и методах обезболивания при родах. Я терпеливо слушала ее, пытаясь вникнуть в проблемы беременных, хотя у меня это не слишком хорошо получалось. Мои мысли занимал Шемитт, но говорить с подругой о размолвке не хотелось. Впрочем, нам и без того было что обсудить, так что мы засиделись допоздна.
В пятницу у меня снова было дежурство в консультации. Дежурство прошло без эксцессов и вполне благополучно.
На сей раз я и не заметила, как пролетело время, и отвлеклась от работы лишь без пятнадцати пять. Я неторопливо собралась домой, подкрасила губы и взяла сумку с вещами.
Закрыв за собой дверь, я собралась выйти на улицу, но вдруг поняла, что в коридорчике я не одна.
"Шемитт", — обрадовалась я. Забавно, но почему-то мне даже не пришло в голову, что это может быть кто-то чужой.
Дракон мгновенно оказался рядом и легко поднял меня на руки. Я вскрикнула от неожиданности, но Шемитт быстро вынес меня на улицу. Еще несколько мгновений, и дракон уже был передо мной в своем истинном облике.
— Садись, — строго приказал он. — Или мне придется тебя похитить.
— Ты с ума сошел! — заявила я дракону, счастливо улыбаясь. — И куда ты собираешься меня везти?
— На мой остров. Помнишь? — ответил дракон, и в его голосе мне послышалась усмешка. Еще бы я не помнила! Столько всего произошло на этом самом острове, и память услужливо начала подсовывать мне романтические картинки.
Я плюнула на состояние своего костюма и решительно уселась на спину дракона, готовая лететь с ним хоть на край света.
Впереди у нас были два выходных, и никого, кроме нас двоих, на многие километры вокруг. События последних дней развеялись, превратившись в страшный сон. И как будто не было ни обиды, ни непонимания. Остались только мужчина и женщина, и не было сил оторваться друг от друга…
Глава 14. Волчья песня
"Серый волк зубами щелк"
Я отчаянно мерзла. Сидеть в консультации в пальто вроде бы неприлично, а электрокамин сломался — как всегда, в самый неподходящий момент. По извечному закону подлости центральное отопление еще не включили, а на улице уже установилась мерзкая промозглая погода. Попытка для согрева походить из угла в угол помогала мало, да и после пятой чашки горячего чая пить уже совершенно не хотелось. Медитация на руну совели (в скандинавском алфавите знак, обозначающий солнце, огонь, прим. автора) тоже не оказала заметного действия. Эх, даже хваленая магия не помеха холоду и сырости!
Оставалось тереть синеющие от холода руки и считать минуты до окончания рабочего дня. Дома меня ожидали согревающие средства на выбор: горячая ванна, горячий чай и не менее горячий дракон (еще бы, он же огненный!). От одной мысли о вышеперечисленном стало немного теплее, и я принялась уже намеренно представлять, как я прибегаю домой, залпом выпиваю чай, беру в охапку Шемитта и отправляюсь в горячую ванну… Эти размышления оказались эффективнее всего прочего и хоть немного меня согрели. Единственный минус — в процессе полета фантазии я как-то подзабыла, что нахожусь на рабочем месте. Ввалившиеся без стука клиенты ошалело уставились на мечтательно улыбающегося адвоката.
Я предложила клиентам присаживаться, одновременно пытаясь усилием воли согнать с лица компрометирующую улыбку.
Итак, кто тут у нас?
Потенциальные клиенты являли собой весьма живописное зрелище. Оба поджарые, довольно высокие, они были настолько похожи, что родство было совершенно очевидно. Правда, лицо старшего мужчины было обезображено несколькими шрамами, причудливо исчеркавшими изначально правильные черты. Младший же, лет двадцати на вид, не обладал столь заметными приметами, но тоже выделялся из толпы — для этого достаточно было желтых звериных глаз. Длинные не то пепельные, не то просто седые волосы мужчин были собраны в хвосты.
Оба посетителя столь откровенно демонстрировали мне свою принадлежность к оборотням, что это выглядело нарочито. Насколько я помню из учебника по расологии, для урожденных оборотней не составляет труда скрывать от посторонних свою истинную сущность. Урожденные оборотни все равно остаются людьми — просто с особыми способностями. Обычно оборотни выглядят совершенно так же, как и обычные люди, но при желании они могут частично или полностью трансформироваться.
Для неурожденных оборотней, которые могут обернуться в зверей лишь при определенных условиях, частичное превращение невозможно. Проще говоря, это будет либо волк, либо человек, но не что-то среднее между ними. Мои же потенциальные клиенты своими эффектными глазами явно показывали, что частичная трансформация не является для них проблемой. Однако, насколько я помню все из того же учебника, такая трансформация ограничивается измененными глазами и руками, а остальные волчьи приметы появляются лишь при смене ипостаси. Так что никаких хвостов в штанах они точно не прячут.
К тому же, старший мужчина, якобы ненароком распахнув полы куртки, продемонстрировал мне меховой пояс с пряжкой, изображающей оскаленную волчью морду. Все это не оставляло никаких сомнений, что мои клиенты ульвсерки ("ульвсерк" буквально "волчья шкура", в скандинавской мифологии волки-оборотни, прим. автора).
Я откинулась на спинку кресла и приподняла брови, показывая, что оценила представленное зрелище и поняла его смысл.
— Итак, чем могу вам помочь? — поинтересовалась я.
— Госпожа Анна, у нас проблема. — Медленно заговорил старший.
Выходит, они пришли специально ко мне? Интересно. Я кивком поощрила клиента к дальнейшему рассказу.
— Меня зовут Лейдольв. Мой сын, Кведульв, — он указал на младшего. — Его имя означает "Вечерний волк".
— Благодарю, — насмешливо улыбнулась я, глядя прямо в глаза оборотню. — Я учила в институте мертвые языки. А ваше имя переводится как "Ведущий волк". Это означает, что вы — вожак стаи?
— Да, — с достоинством признал Лейдольв. — Я вожак альвхеймской стаи. Кведульв мой единственный сын, и он попал в неприятную ситуацию, из которой ему самому не выбраться. Мне посоветовал обратиться к вам мой друг…
Оборотень сделал многозначительную паузу, явно показывая, что мне без слов должно быть понятно, кто же этот таинственный друг. Откровенно говоря, я даже не подозревала, кто это может быть, да и не собиралась ломать голову над этим вопросом. В конце концов, какая разница? Так что я согласно кивнула.
Лейдольв, ободренный моим понимающим видом, продолжил. — Моего сына обвиняют в таком, что недопустимо для урожденного оборотня. Если его признают виновным, позор падет не только на него, но и на всю семью. После этого нам придется бежать из Альвхейма и бросить все, что у нас есть.