— Да татуировка у мужа на груди была с моим профилем и надписью "Валя"! — гордо сообщила она и добавила, — Он на свадьбу ее сделал, клялся, что любовь так же не сотрется, как и мой портрет.
Не знаю, как насчет портрета, а любовь явно не выдержала испытания временем.
Услышав слова бывшей жены, мой клиент рванул вверх свитер, обнажая грудь, поросшую темными волосами. Это еще что за стриптиз в заседании? Судья мне сейчас голову оторвет!
Но прямо на левой груди клиента красовалась татуировка, и надпись тоже была вполне читабельна: «Валя» гласила она в полном соответствии с описанием госпожи Перовой. Правда, гордый профиль с течением времени (и набранными килограммами) оплыл и потерял былую четкость — впрочем, оригинал тоже изрядно постарел с тех пор. Давняя татуировка представляла собой зрелище весьма унылое, но неопровержимо свидетельствовала, что господин Дроздов — тот, за кого себя выдает.
Судья не преминула шикнуть:
— Адвокат, утихомирьте своего клиента! Вы что, не могли объяснить ему, как нужно себя вести в заседании?
Но одновременно с нею заговорила и госпожа Перова:
— Андрюша, ты живой! — выдохнула она и… бросилась на шею бывшему мужу!
Перед таким доказательством судья не устояла и вынесла решение, которым отменила давнее объявление умершим господина Дроздова.
Вот вам и неожиданная помощь со стороны противника, обещанная поутру рунами!
Я вышла из зала, но клиент даже не заметил этого, погрузившись в бурное общение с бывшей женой. Сущая мелодрама! Хотя я не удивлюсь, если после всего случившегося между бывшими супругами вновь вспыхнут нежные чувства.
"Жизнь иногда выкидывает такие коленца, куда там сочинителям сериалов!" — подумала я с усмешкой и поковыляла домой.
На следующий день, в субботу, было запланировано светское мероприятие — Владимир пригласил меня на бал по случаю Самайна.
Конечно, я и раньше его ежегодно отмечала, как и другие жители Мидгарда.
Потешный праздник — пляски у костров, веселый смех и страшные маски, немудреное угощение и старинные песенки, которые распевает и стар, и млад. Обычно я старалась провести эту ночь у родителей, но иногда случалось, что я оставалась дома, а вечером выходила в парк у дома, где веселилась вместе с жителями окрестных домов.
Но я еще ни разу в жизни не была на Самайн на балу у эльфов, что неудивительно — откуда у меня приглашения на сугубо эльфийское мероприятие?
Однако не так давно меня угораздило связать свою судьбу с четверть-эльфом, а потому приглашение на этот закрытый светский раут у меня теперь было.
Я выбрала незамысловатый наряд и простой образ — нечего было и думать превзойти эльфиек, но ударить в грязь лицом тоже не хотелось.
В итоге я оделась Снежной королевой. Мой наряд составили: платье-футляр из белой тафты с голубоватой подкладкой, белый полушубок, белые сапожки и диадема на голове в виде серебристых снежинок с небольшой вуалью.
Владимир оделся мне в тон — на нем был роскошный костюм Кая, когда тот оказался в гостях у Снежной королевы.
Забавные параллели — можно подумать, я его похитила и силком удерживаю в плену, пытаясь заморозить сердце мужчины.
Хм… Ну, если судить по взгляду Владимира и поцелую, которым он поприветствовал меня, то до льда ему еще очень и очень далеко…
С неохотой отвлекшись от меня, мужчина вытащил из кармана небольшую плоскую коробочку:
— Это тебе.
Я с некоторой опаской приняла подношение и раскрыла футляр, в котором оказалось роскошное ожерелье из белого золота с бриллиантами и еще какими-то голубыми камнями — мне показалось, что это были аквамарины.
Я была в затруднении — не было оснований отказаться, но и принимать такой дорогой подарок вроде бы неудобно, тем более, что я сразу вспомнила украшения, которые мне пытался вручить Наортэль.
Впрочем, что это я? Я и без того с Владимиром, и ему нет надобности удерживать меня дорогими подарками, да и не добиться меня таким образом. Тогда почему бы и нет?
— Давай, я помогу тебе его надеть, — улыбнулся Виноградов, правильно истолковав выражение моего лица.
Надо признать, что шел мне подарок несказанно, чудилось, что только этой детали не хватало, чтоб я стала выглядеть настоящей Снежной королевой. Конечно, эльфов навряд ли можно поразить украшениями, но это ничуть не умаляло красоты ожерелья.
И вот мы отправились на бал.
Как поведал мне Виноградов, этот праздник должно отмечать в особняке главы Дома, так что хозяином вечера был Миритиэль, дед Владимира.
Кстати говоря, эльф нисколько не скрывал свое родство с Виноградовым и его матерью, а напротив, вел себя с потомками довольно тепло, хотя мне не показалось, что кровные братья его матери питали к сестренке нежные чувства. Это и неудивительно — Миритиэль изменял их матери с человеческой женщиной, которая впоследствии родила дочку, и сомнительно, чтобы это нравилось супруге главы Дома.
Она тоже была здесь — юная на вид темноволосая красавица с ярко-голубыми глазами и тихим голосом. Но взгляд супруги Миритиэля был отнюдь не наивный, как приличествовало ее полудетской внешности, а неожиданно внимательный и цепкий.
Впрочем, все это я отмечала скорее машинально, как и красоту парка, где веселились эльфы, а посмотреть было на что!
Двери дома были распахнуты, гости и обитатели дома высыпали на улицу. В эту ночь все эльфы покидали жилища, как и их далекие предки, и принимались праздновать.
Каждый листок, каждая травинка, все до единой веточки окрестных деревьев светились своим собственным светом, удивительно ярко, так, что не требовались никакие фонари. Все вокруг мерцало и переливалось, создавая впечатление сказочной рощи, и я могла поклясться, что дело вовсе не в искусственном освещении. Нет, окрестности дома были напоены волшбой, от которой бегали мурашки по коже и отчаянно хотелось развлекаться до упаду.
Вроде бы ничего особенного в украшении не было, однако чудилось, что деревья, кусты, травы и даже ветерок веселились вместе с эльфами. А может, так и было?
Вокруг стайками порхали бабочки (и откуда они взялись на исходе осени?!), кружась в своем собственном хороводе, и с их крылышек струились разноцветные блестки.
Так просто и так чарующе прекрасно…
Но мои мысли занимала не окрестная красота, не изысканное угощение и не танцы, до невозможности сложные, полные летящих пируэтов и изысканных па. Но никто не возражал, когда молодые эльфы (по крайней мере, я так решила — на глаз различить возраст эльфов не представлялось возможным) принимались отплясывать что-то повеселее. Мелодия менялась будто по волшебству, без всяких видимых причин — а, возможно, это и было волшебство, настолько гармоничной и безукоризненной она казалась.
А я думала о том, что Владимир представлял меня знакомым в качестве своей невесты. Я могла бы счесть, что здесь просто так принято — мало ли, быть может эльфы, как и встарь, осуждают внебрачные связи (по крайней мере, официально), а потому мужчина старался придерживаться традиций, а слово «невеста» — лишь эвфемизм понятия «подруга». Но нет — все тут же принимались нас поздравлять с грядущим событием и деликатно интересоваться, когда свадьба, на что Владимир, улыбаясь, отвечал, что очень и очень скоро.
Словом, как это говорится "без меня меня женили".
И меня это неожиданно сильно задело.
Меня выводит из себя, когда кто-то пытается решать за меня, не спрашивая на то даже номинального согласия. Терпеть не могу, когда так поступают!
Я держала себя в руках, пока мы были на балу, но не собиралась молчать по приезде домой.
Я расположилась на диване (мужчина сел рядом), грея в руках предложенный услужливым домовым глинтвейн, и весьма прохладно заметила:
— Владимир, пожалуйста, больше так не делай!
— Что именно не делать? — изобразил сущую невинность он, но я не намеревалась играть в эти игры — слишком устала и… да, пожалуй, расстроилась.
— Не решай за меня, — пояснила я отстраненно, не отрывая взгляда от кружки с горячим вином. От нее шел пар и упоительно пахло пряностями — корица, гвоздика, мускатный орех, немножко лимона, и хотелось просто смаковать напиток и наслаждаться славным вечером, но я не могла не завести этот разговор.