— Очень хорошие коровы, замечательные результаты, — говорит Н. С. Хрущев. — Однако, не желая умалять ваших успехов, я хочу, чтобы вы знали: за три года в нашей стране средний удой молока на корову увеличился на 600 литров. Верно, мы имели такой большой прирост потому, что он начался с относительно невысокого уровня, а это всегда бывает легче. Но и сейчас удои молока в наших колхозах резко идут в гору. Вопрос породности, конечно, важен, но и вопрос кормов тоже не последнее дело. Мы брали коров без баронских титулов и родословной, ставили их на фермы, кормили хорошо, и они показывали хорошие результаты.

В секции овцеводства доктор Франк Холдсон привлекает внимание гостей к новой породе овец «Тарчи», выведенной на открытых пастбищах западных районов США. Это тонкорунная овца, дающая пять килограммов шерсти в год.

— Хорошая порода, — говорит Н. С. Хрущев, поглаживая овцу. — А между прочим, — заявляет он, — я в начале своей трудовой деятельности пас овец у помещика.

У загона с маленьким свиным стадом стоит электронный прибор, напоминающий довольно громоздкий телевизор. Это доктор Ричард Хайнер демонстрирует Никите Сергеевичу ультразвуковой прибор для определения у живых свиней толщины спинного шпига. Обычно это довольно болезненная для животного процедура. Измерение производится, как известно, прокалыванием жирового покрова при помощи тонкого шила. Электроника по-другому решает этот вопрос. Прибор, подобно звуковому локатору, посылает ультразвуковую волну через толстый слой жира и мяса животного и улавливает ее отражение. В результате на телевизионном экране должны появиться выраженные в дюймах толщины жирового и мясного слоя.

Хорошая, но сложная штука! Это понимает и сам доктор Хайнер, применяющий свой прибор пока еще лишь для научно-исследовательских работ.

При демонстрации происходит небольшой конфуз. Предназначенная для измерений свинья очень беспокойна. Она визжит, вырывается и не хочет стоять на месте. Оператору никак не удается показать на телевизионном экране толщину ее сального покрова.

— Видимо, свинья не хочет открывать секрета… — замечает Н. С. Хрущев.

Все дружно смеются.

— Нет, это слишком толстая свинья! — пытается пояснить Бенсон.

Последняя остановка у клеток с индейками малой белой белтсвиллской породы. Доктор Чарльз Нокс называет их полушутя «капиталистическими индейками». Дело в том, что в институте специально вывели маленьких индюков, живой вес которых к моменту сбыта оказывается по крайней мере на одну треть меньше, чем вес индюков обычных пород. Живой вес нарочно уменьшили для того, чтобы удовлетворить потребности отдельной американской семьи.

— Ну, это вы с жиру беситесь! — добродушно машет рукой Н. С. Хрущев. — Мы за увеличение живого веса. Мы ведь покупали у вас яйца бронзовых широкогрудых индеек?

Ему отвечают, что до сих пор большинство фермеров Америки разводят бронзовых широкогрудок.

Кто-то из американских журналистов подает голос:

— Скажите, у вас разводятся коммунистические индейки?

Н. С. Хрущев берет в руки индейку и под смех всех присутствующих говорит:

— Чем больше индеек мы будем выращивать, тем лучше для народов, а химический анализ мяса индеек одинаковый: если не дать им паспорта, никто не узнает, какая коммунистическая и какая капиталистическая!

Понятно, что этот обмен репликами носил полушутливый характер и вызван он был «идеологическим» вопросом американского репортера. Тем удивительнее было для нас, советских журналистов, прочесть на следующий день в солидной газете «Крисчен сайенс монитор» корреспонденцию из Белтсвилла ее репортера Ричарда Страута. «Премьер Хрущев, — утверждалось в газете, — использовал свой визит в правительственный сельскохозяйственный центр, чтобы пустить небольшую порцию коммунистической пропаганды». И, нимало не конфузясь, автор ссылался в качестве «доказательства» на вышеприведенные слова Никиты Сергеевича, хотя сам же Страут от души смеялся после остроумного ответа Н. С. Хрущева на реплику журналиста.

В свою очередь американские ученые расспрашивают Н. С. Хрущева о сельском хозяйстве Советского Союза.

— Я не хочу приуменьшать ваших успехов в области сельского хозяйства, — говорит Никита Сергеевич, — однако должен сказать, что за последнее время у нас здесь имеются достижения. Сейчас дела у нас идут резко в гору.

Один из ученых заявляет о своем заветном желании побывать в Советском Союзе и познакомиться с нашим сельским хозяйством. Н. С. Хрущев заверяет, что если американские ученые или работники сельского хозяйства приедут в Советский Союз, то им будет предоставлена возможность подробно ознакомиться с сельским хозяйством Советской страны.

— Приезжайте к нам, мы вам все покажем! — говорит Н. С. Хрущев.

Никита Сергеевич тепло распрощался с учеными, поблагодарил их за внимание, которое ему было оказано, и пожелал успехов в их важном и благородном деле. Его тепло провожали сотни жителей Белтсвилла.

Что же, добро пожаловать, приезжайте к нам, американские ученые! Поездка будет интересной. Вы получите возможность убедиться в том, что многие «новые идеи», о которых вы рассказывали в Белтсвилле, успешно и давно разрабатываются советской наукой. Наверное, случится так, что точки графиков, добытые в упорных экспериментах советской и американской наукой, согласно улягутся на одну и ту же кривую. Это очень хорошо!

Забегая несколько вперед, нам хотелось бы, говоря словами Н. С. Хрущева, сказанными им в тот же вечер в Советском посольстве на обеде в честь Президента США, подытожить результаты его поездки в Белтсвилл. В веселой, полушутливой форме он отметил:

— Мы интересно провели время в сельскохозяйственном институте, в вашем научном центре. Это ваша гордость. Мы смотрели там животных, птиц — они замечательны! И я совершенно не чувствовал никакого протеста с их стороны, что мы представляем социалистическую страну, находясь в капиталистической. Они понимали необходимость сосуществования.

После возвращения из Белтсвилла в Вашингтон Никите Сергеевичу предстояла ответственная встреча в Доме печати. Здесь Национальный клуб печати совместно с Женским национальным клубом печати и Ассоциацией американских зарубежных журналистов давали в честь Председателя Совета Министров СССР завтрак, программа которого включала и своеобразную пресс-конференцию перед журналистами, радиомикрофонами и телекамерами.

Читателям, следившим за поездкой Н. С. Хрущева, вероятно, интересно знать, что собой представляют эти журналистские организации.

Национальный клуб печати США является одним из старейших и наиболее представительных отрядов журналистской «шестой державы». За полвека своего существования он к тому же превратился в солидную финансовую организацию с ежегодным бюджетом в 700 тысяч долларов. Ей принадлежит недвижимость, оцениваемая в десять миллионов долларов, включающая не только Дом печати в Вашингтоне, но кинотеатр «Кэпитл» и другие прибыльные предприятия. Таким образом, помимо дел журналистских есть еще дела иного рода. По-видимому, перья журналистов помогают вести прибыльные финансовые операции Национального клуба печати.

Членами клуба являются корреспонденты американских и иностранных газет и журналов, работники печати, радиовещания и телевидения, а также чиновники правительственных учреждений, занимающиеся вопросами пропаганды и информации. Национальный клуб печати поддерживает тесные связи с 22 клубами журналистов и корреспондентов Америки.

В кулуарах клуба корреспонденты из многих городов Америки обмениваются новостями между собой, с сотрудниками правительственных учреждений, с членами дипломатического корпуса. Отсюда растекается информация о мероприятиях американского правительства, здесь создаются «сенсации» и рождаются слухи.

Клуб знаменит своими традиционными завтраками, на которых выступают с речами и ответами на вопросы видные общественные, политические и государственные деятели США и других стран. С его небольшой, сделанной из светлого дерева трибуны выступали Президент США Эйзенхауэр, премьер-министр Великобритании Макмиллан, канцлер Аденауэр и другие деятели. Значительным событием было выступление здесь первого заместителя Председателя Совета Министров СССР А. И. Микояна в январе 1959 года.