— Вы не подскажете, где здесь находится ближайший хозяйственный магазин?

— Пройдите квартал вверх по улице и увидите его, — ответил владелец кафе.

— У этого магазина недавно сменился хозяин, не так ли?

— Вот чего не знаю, того не знаю.

— Все равно большое спасибо, — поблагодарил Брансон и подумал, что в таком маленьком городке каждый должен знать почти все о каждом.

Покинув кафе, он понял, что не может определить, в какую сторону по улице будет «вверх» или «вниз». Ни там, ни там не было видно никакого уклона. Ну хорошо, двинемся наугад. Брансон повернул направо и прошел один квартал, еще раз повернул за угол и понял, что он выбрал правильное направление. Он оказался перед маленьким магазинчиком. Толкнув дверь, он вошел внутрь.

В магазине находилось всего четыре человека. Один покупатель брал моток проволоки для забора, а другой внимательно изучал сорта машинного масла. Продавцом был долговязый молодой человек с прической, напоминающей воронье гнездо. Рядом со вторым покупателем стоял мужчина в очках с толстыми стеклами. Когда Брансон вошел в дверь, этот человек глянул на него и по его лицу проскользнула тень удивления. Но он тут же отвернулся к витрине и продолжил обсуждение сортов масла.

Брансон сел на деревянный ящик у входа и стал ждать, пока клиенты закончат свои дела и удалятся.

Когда все посторонние покинули магазин, он произнес:

— Привет, Хенни.

— Что вы желаете? — ответил Хендерсон, не выразив никакого восторга.

— Вот это я и называю сердечным приемом, — усмехнулся Брансон. — Разве ты не рад видеть своего старого коллегу?

— А я думал, что знаю тебя только в лицо и по имени. Что ты мой приятель — для меня новость!

— Знания имени человека вполне достаточно для начала долгой и крепкой дружбы, не так ли?

— Ты что, проделал весь этот путь только для того, чтобы поцеловать меня? — недовольно спросил Хендерсон. — Давай-ка отбросим всю эту чушь. Чего ты от меня хочешь?

— Поговорить с тобой с глазу на глаз.

— Кто тебя сюда послал?

— Никто. Ни одна живая душа меня сюда не посыпала. Я приехал исключительно по собственной инициативе.

— Я не верю тебе, — возразил Хендерсон, не скрывая своего раздражения. — Ты хочешь сказать, что увидел мой адрес в кофейной гуще?

— Нет.

— Тогда откуда ты его взял? Кто тебе его вручил?

— Я объясню тебе все и ручаюсь, ты останешься полностью удовлетворен. Но я бы хотел это сделать в более приятной и конфиденциальной обстановке. — Он поднял руку, предупреждая желание Хендерсона перебить его, и добавил:

— Это не слишком подходящее место для перепалки. Как насчет того, чтобы я зашел к тебе после того, как ты закроешь магазин?

Хендерсон нахмурился и с большим недовольством согласился:

— Хорошо. Появляйся здесь в восемь часов. Позвони в боковую дверь.

— Договорились!

Брансон вышел как раз в тот момент, когда в магазин вошел еще один покупатель. Уже находясь снаружи, он вспомнил, что Рирдон упомянул о слежке, установленной за домом Хендерсона. Проклятие, они ведь наверняка смогут достаточно быстро определить личность человека, которого ищут. Брансон внимательно оглядел улицу, в надежде определить соглядатая, но тот либо был большим профессионалом, либо же сегодня взял себе выходной. Насколько можно было определить, никто на вел пристального наблюдения за этим местом. Оставалась еще одна проблема — как убить время до встречи с Хендерсоном. Конечно, можно было просто болтаться взад и вперед по главной улице, но два часа такого променада непременно привлекут к нему внимание обитателей городка, а этого он хотел меньше всего. В конце концов, Брансон решил эту проблему, спустившись к озеру и начав прогуливаться по берегу с видом праздного туриста. Когда ему это наскучило, он вернулся в город. Был уже вечер, но ему требовалось убить еще, по крайней мере, полчаса. Тогда он решил еще раз подкрепиться в кафе, где уже один раз был.

— Кофе с молоком и сандвич с ветчиной, пожалуйста.

Через полминуты хозяин поставил заказ на стол:

— Шестьдесят центов.

Вернувшись на место, владелец кафе бросил счет на прилавок и принялся наводить порядок на задних полках.

Ровно в восемь часов Брансон уже звонил в боковую дверь магазина. Ему открыл Хендерсон и сразу провел его в гостиную, указав на мягкий стул. С непроницаемым липом он устало сел напротив, закурил сигарету и заговорил первым:

— Я сразу хочу предупредить тебя, Брансон, что эту музыку слышал много раз. Ее исполняли, по крайней мере, дважды или трижды — и неизменно все сводилось к моей же собственной пользе, — он выпустил в воздух струйку дыма и задумчиво пронаблюдал за тем, как сизые кольца растворяются в воздухе. Твоя работа на оборону страны приносит в год немалую сумму. Разве этот затхлый магазинчик способен принести столько же? Как можно сравнить провинциальную торговлю с исследованиями на переднем крае науки? В чем действительные причины того, что ты променял научную карьеру на заштатный магазинчик? — Он немного помолчал, потом спросил. — Именно это ты хотел мне сообщить?

— Нет, — ответил Брансон. — Мне все равно, содержи ты хоть бордель.

— Приятная перемена, — цинично усмехнулся Хендерсон. — Значит, они решили взять меня под другим углом атаки?

— Я приехал сюда совсем не для того, чтобы брать тебя куда-то.

— Тогда зачем?

— У меня достаточно своих неприятностей. И я думаю, что ты можешь мне здорово помочь.

— А причем тут я?..

— И у меня такое чувство, — невозмутимо продолжил Брансон, — что я тоже могу оказать тебе некоторую помощь.

— Мне не нужно никакой помощи, — заверил его Хендерсон. — Все, что я хочу, — это спокойной жизни.

— Того же самого хочу и я, вот только у меня это не получается. — Брансон щелкнул пальцами, чтобы подчеркнуть собственные слова. — Впрочем, тебе, судя по всему, это тоже удается плохо.

— А вот это решать не тебе.

— Я вовсе не собираюсь сейчас обсуждать твои гражданские права. Как и ты, я тоже больше всего хотел бы обрести покой. Вот только добиться этого оказалось крайне тяжело. Да и ты не выглядишь спокойным человеком. Мне кажется, что вместе мы сумеем сделать гораздо больше. Хочешь узнать, что произошло со мной?

— Можешь рассказывать мне все, что угодно, — но только не заводи, пожалуйста, эту старую песню — «вернись домой, я все прощу».

— Ты все еще подозреваешь меня в том, что я явился по поручению начальства, — грустно подытожил Брансон. — Я тебя понимаю. Но когда ты услышишь, что я тебе скажу, ты, возможно, изменишь свое мнение…

Историю своих злоключений он начал так:

— Хенни, мы с тобой являемся учеными, хотя и работаем в разных областях. И мы хорошо знаем, что главной чертой любого исследователя или просто хорошего инженера является прекрасно тренированная память. Без нее просто невозможно получить нужное образование, а также нельзя заниматься научной работой и систематизацией данных своих и чужих исследований. Для нас и подобных нам хорошая память — необходимое условие существования, ты с этим согласен?

— Это слишком очевидный факт, чтобы посвящать ему столь длинное предисловие, — заметил Хендерсон. — Надеюсь, далее ты перейдешь к чему-нибудь более интересному.

— Не сомневайся, потерпи немного. Я продолжаю свою мысль: моя память всегда была прекрасной — если бы это было не так, я просто не смог бы стать ведущим специалистом в своей области. Я привык использовать свою память полностью и полагаться на нее без сомнений. Думаю, что то же самое относится и к тебе.

— Безусловно, — согласился Хендерсон, изображая на лице скуку.

— А теперь я скажу тебе больше: я — убийца. Около двадцати лет назад я убил девушку и тщательно выбросил этот случай из своей памяти. Полностью выбросил его из головы, чтобы он меня больше никогда не тревожил. А совсем недавно я услышал, что об этом преступлении узнали. Это значит, что полиция начала расследование по этому делу. И если они еще не знают обо мне, то вполне могут узнать очень скоро. Вот поэтому я и в бегах, Хенни. Я очень не хочу попасть на электрический стул или в лучшем случае получить пожизненное заключение.