– Гойя меня любит, – добавила она.

– В каком смысле?

– Нужно быть дегенератом, чтобы задавать подобные вопросы.

– Неужели этот старый хрыч…

– Нет, ты точно – дегенерат!

– Отлично, – сказал я. – Я – дегенерат, дебил, «цеденбал» и я иду прямиком к Гойе.

– Зачем это?

– Он мне нужен.

– Если хочешь заправиться «Голубой лагуной», могу показать тебе местечко, где этот коктейль делают не хуже. Вольешь в себя хоть цистерну.

– Так ты разбазариваешь постоянных клиентов?

– Тоже мне клиент! За неделю – всего два денер-кебаба.

– Сейчас пойду и закажу третий.

– Нет! Поешь где-нибудь в другом месте. На «Гамбургерах и сосисках» свет клином не сошелся.

– А если я скажу, что мне нужно к Гойе по делу?

– Наглая ложь.

– Ничего подобного.

Естественно, Аська сразу же почувствовала, что мне просто хочется сбагрить ее Гойе.

– Значит тебе нужен Гойя по делу? – уточнила она.

– Именно так.

– Отлично, – согласилась Аська. – Но если вдруг выяснится, что ты врешь, я утоплю тебя в кастрюле с аджикой.

В итоге мне не удалось полюбоваться экзотическими красотами города, поскольку по дороге я вынужден был судорожно соображать, с каким вопросом мне обратиться к Гойе. Чтобы это выглядело по возможности убедительно. Ведь я уже исчерпал на сегодня запас Аськиного терпения. К тому же я не люблю аджику.

Когда мы пришли в кафе, Гойя пробормотал что-то вроде «явились не запылились».

– Как обычно? – затем поинтересовался он.

– Угу.

Аська ждала.

Я вздохнул и вытащил из кармана фотографии, полученные вчера вечером от Светланы. На поверхности была та из них, которую Светка сделала сквозь ограду психушки.

– Вы случайно не знаете этого человека?

Разумеется, вопрос был идиотским. Словно задавал его парень, изображенный на снимке. Я и чувствовал себя сейчас этим парнем. Откуда было Гойе знать его?

– Луис! – воскликнул Гойя. – Вот так раз!

Я разинул рот от удивления. А он обескуражено уставился на меня.

– Причем здесь Луис? – спросил он.

– А кто это? – прохрипел я. – Кто он такой, этот Луис?

– Псих, – сказал Гойя.

– Это я уже понял. Вы мне скажите, что в нем особенного, в этом Луисе? Почему владелица отеля «Вавилон любви» специально приезжает в Барселону проведать его? Или это очень редкое удовольствие – подержать за руку психа Луиса? А вдобавок напихать в него цитрусовых?

Гойя внимательно изучил снимок.

– Этой женщине принадлежит «Вавилон любви»? – уточнил он.

– Ну, по крайней мере, четные этажи. Или нечетные, это все равно.

– Гм, странно… Не знаю, что может их связывать. Луис раньше был мелким жуликом, чем-то промышлял в порту, воровал по мелочи у туристов на пляже. А потом его здорово избили дружки, так отделали, что он свихнулся. И вот уже года четыре прохлаждается в этом заведении.

– И все? – не поверил я своим ушам.

– Все, – пожал он плечами. – А что случилось? – спохватился он. – Почему тебя это интересует?

– Миша тут кое-чем занялся…

– Замолчи! – приказал я.

В кафе вошли два молодых француза и заказали «бакарди».

– Можешь на Асю не кричать, – сказал мне Гойя. – Я с самого начала не поверил, что ты приехал сюда просто на отдых.

– Откуда она вообще узнала о существовании этого Луиса? – проговорил я. – Почему именно Луис, а не кто-то другой из того же учреждения? Можете вы мне это объяснить?

Аська осталась с Гойей. Я сказал, что у меня пока нет для нее задания и показал язык. Впрочем, поход в «Гамбургеры и сосиски» принес поистине впечатляющие плоды. Здесь Аське трудно было предъявить мне претензии. Удалось узнать, как зовут психа, что само по себе являлось редким везением. Так что я смело посмотрел ей в глаза прежде чем уйти.

Мне не терпелось поделиться информацией с Троллем, но тут я вспомнил, что в гостинице меня дожидаются только боевики, посланные Лили мне на подмогу, а Тролля со вчерашнего вечера нигде не видно. С того момента, когда я окатил его шампанским «Помпадур», и он лежал на полу и хрипел. Вот со Светланой, которую я тоже щедро окропил «Помпадур», ровным счетом ничего не случилось.

Не хватало еще, чтобы вслед за Малышкой исчез и Тролль, подумал я с тревогой.

Опасения усилились, стоило мне переступить порог номера. На креслах развалились Миксер и Гвоздев, которые чистили доставленное Горбанюком из Бильбао оружие. Я бросил взгляд на шифоньер – Тролля не было.

Миксер вставил обойму в «узи» и передернул затвор.

– Уже вечер, – напомнил он.

Почему-то перед глазами появилась следующая картина: Миксер появляется на террасе и с невозмутимым видом принимается поливать интернациональных распутников из «узи». Чувства жалости у меня при этом не возникло.

– Я снял вам номер по соседству, – проговорил я. – Для начала отнесите туда чемоданы и приведите себя в порядок. А потом я за вами зайду.

Они с готовностью вскочили с кресел и схватили свои баулы.

Я ходил по номеру, заглядывая в самые дальние уголки. Тролля не было…

На террасу мы спустились, когда уже стемнело. Взглядом полководца я окинул ристалище. Норвежек в этот момент клеили какие-то корейцы. Или норвежки клеили корейцев, не совсем понятно. В принципе, они были на это способны. Да и вообще, терраса жила своей обычной, рутинной жизнью. Но тут все головы словно по команде повернулись в нашу сторону. Еще бы! Два таких жеребца! Тем более, что они, почему-то, вырядились в черные смокинги. Наверное, рассчитывали, что попадут на церемонию вручения «Оскаров». Впрочем, то, что происходило на террасе, по сути представляло собой маскарад. А смокинги могли сгодиться и в качестве маскарадных костюмов. Тем более после того, как Гвоздев сделал странный жест, будто бы поправляя воротник, и края его бабочки неожиданно замигали красным светом.

Соня и Лив позабыли о корейцах и устремились в нашу сторону. Их примеру последовала неугомонная Рыжая.

– Мои друзья из России, – представил я напыжившихся боевиков.

Кстати, еще пару слов о смокингах. Это Лили купила смокинги своим телохранителям. Ведь они сопровождали ее повсюду, в том числе и на всевозможные светские мероприятия.

Мы сели за столик. Гвоздев, очевидно, был доволен произведенным эффектом и бабочку выключать не собирался. Зато он был немногословен. Вакуум заполнял Миксер, молотивший языком без умолку. Разумеется, кроме меня его мало кто понимал, а я успевал переводить не более четвертой части.

– Первый раз встречаю таких красивых бэби, – говорил Миксер, – у которых и фигурка и фэйс…

Видимо, он был уверен, что демонстрирует хороший английский. Впрочем, у меня сложилось впечатление, что Рыжая понимает по-русски.

Мы заказали «Дайкири». Но когда принесли бокалы с напитком, произошел казус.

– Так это спиртное? – всполошился Миксер, потянув из трубочки.

Я утвердительно кивнул.

– С ума сошел?!

Ну да, они ведь блюдут здоровый образ жизни и из спиртного признают одно лишь пиво. Их тело – их рабочий инструмент. Как я мог позабыть! Пришлось заказать для них какую-то молочную бурду, а три бокала «Дайкири» вылизать самому. При всем при том, что «Дайкири» – довольно крепкий напиток. Разумеется, к концу вечера я уже полагал, что никого красивее Рыжей на свете не существует. Что не мешало мне постоянно забывать ее имя. Временами, правда, образ Симы Отс всплывал в моей памяти. Но тут же снова растворялся, как я ни пытался его удержать. И в конце концов я решил, что Сима далеко, а Рыжая близко.

Если верить китайскому календарю, каждый год приведен в соответствие не только с каким-нибудь животным, но и с цветом. У меня же цветам соответствовали ночи. Вчера, к примеру, была голубая ночь. Сегодня – рыжая…