— Ну, если с таких позиций… — в словах Мелиан чувствовался подтекст: "Если мне нечего возразить, то это совсем не значит, что ты меня убедила."

— Меня другое волнует, — продолжала Ариэль. — По-прежнему нет третьей "песни любви" — Фарамира к Эовин.

— Вообще-то есть, — неожиданно подал голос один из ристанийцев. Ариэль знала о нем только то, что его зовут Джим и он в хороших отношениях с Таллэ и Хелл. — Если хотите, я могу спеть.

— Даже так? — удивленно спросила Ариэль, передавая ему гитару. — Что же это за песня?

— Серенада под стенами Минас-Тирита, — ответил Джим, трогая струны гитары. Только это не я сочинил, а кто-то из девчонок, — добавил он, указывая в сторону "партии серых".

Почти целую минуту гитара звенела одна, словно Джим не решался запеть, боясь спугнуть тихую переливчатую мелодию. Наконец к ней добавились слова, звучавшие так же трепетно и нежно:

Ариэль притихла — она поняла, что песня посвящается лично ей. Не Эовин Ристанийской, а Красе Средиземья, прекрасной Королеве. Неужели это и в самом деле работа девчонок? Да нет, вряд ли они на это способны, хотя и пишут стихи — все, кроме Розамунд. Скорее всего, Джим просто стесняется сказать правду.

Когда песня окончилась, долгое время у костра царило молчание.

— Это замечательно, — наконец сказала Ариэль. — Говорю это и как Эовин, и как помощник режиссера. Ну как, Фарамир, хочешь эту песню в фильм? Если хочешь, то я тебя поддержу.

— Очень хочу! — воскликнул Димка. Розамунд прикусила губу.

— Тогда, Джим, дай Димке списать слова, — весело ввернула Хелл.

— И Нелдору тоже, — добавил Кортинелли. — На всякий случай.

— Заткнись, — вдруг раздался из темноты абсолютно спокойный голос, и Ариэль увидела, как Эленсэнт поднимается с места. Не торопясь она перешагнула через костер, подошла к Лео и влепила ему пощечину.

— Эту песню написала я, — сказала она так же спокойно.

Это не было правдой — автором пени была Таллэ, и это знала вся "партия серых". Но лишь девчонки поняли скрытый смысл происшедшего Эленсэнт сложила свое оружие к ногам Королевы. Однако последствия этого эпизода сказались только через три месяца…

Оскорбленный Лео ушел. А у костра всю ночь не смолкали песни и разговоры, и одиннадцать друзей разошлись только тогда, когда начали гаснуть звезды в небе и между голыми ветвями мэлл засветился серебристо-розовым сиянием холодный декабрьский рассвет.

Со съемок в горах Стэнли вернулся заросший бородой, которую ему немедленно пририсовали на портрете в сарае. Нелдор показал Ариэль отснятый материал, а попутно рассказал свежую историю, как во время драки с волколаками Леголас метко пущенной стрелой расколотил кинокамеру, почему-то не защищенную силовым щитком. Материалом Ариэль осталась довольна, чего нельзя было сказать о выходке Келли.

Меловая роща по-прежнему пребывала в состоянии зимней спячки. Только в «матриархатнике», как окрестила Эленсэнт Маришин «коралл», и в оружейной мастерской кипела работа.

Ариэль теперь редко появлялась на киностудии, бросив почти все свои силы на полноценное выполнение практики. За зиму ей удалось наверстать почти все упущенное осенью, и на «Озе-Мираже» о ней отзывались хорошо. Но четверо пиратов часто замечали, что Ариэль смотрит мимо них, вся поглощенная своими мыслями, и отвечает невпопад. О фильме и съемках она рассказывала мало и неохотно — вот выйдет на экран, сами все увидите, а пока не хочу портить вам удовольствие. Симон, Андрей и Алка воспринимали все это философски, но Ричард с тревогой замечал в Ариэль перемены. Неизвестно, в чем тут было дело, но после межпланетного конкурса красоты в характере Ариэль все чаще проскальзывало что-то, свойственное Наталии Эрратос. Казалось, что девушка изнемогает под гнетом чего-то, весьма напоминающего Кольцо Всевластья. Но сама Ариэль не замечала этого, или не хотела замечать, приписывая все лишь тревоге за судьбу фильма и одной проблеме, казавшейся ей просто неразрешимой. Ведь Толкиен в своей книге не только показывает, но и рассказывает, так что, если, давая объективную картину происходящего, встать над героями, то фильм превращается в набор великолепных, но плохо связанных между собой эпизодов. Нет, рассказ должен вестись от чьего-то лица — но этим лицом не может быть ни один из участников описанных событий… а кто же тогда? Не хотелось ничего привносить, выдумывать, пересекая реальность Средиземья с какой-то иной.

Своими сомнениями Ариэль поделилась с Нелдором, но и тот оказался бессилен помочь ей, сказав в конце разговора вместо утешения:

— Возможно, к какому-то моменту эта проблема отпадет сама собой.

— Хотелось бы знать, к какому, — озабочено вздохнула Ариэль. Сегодня, по счету Озы, двадцать седьмое февраля, в марте начнется строительство поселений, а в апреле возобновятся съемки. У нас осталось не больше пяти недель на размышление.

Но не успели пройти эти пять недель, как случилось чрезвычайное происшествие, не имевшее к киносъемкам никакого отношения. Во время испытаний «Призрак» N8 вошел в неуправляемую волну, из которой вывалился аккурат над пиратским астероидом Асби. Таким образом, Ариэль вместе с близнецами Лагран была с истинно королевскими почестями захвачена в плен бандой известного на всю Галактику Зеленого Глота. Но об этом уже существует подробный рассказ — как всем пятерым удалось бежать через сутки, как ничего об этом не знающая Аська ринулась спасать дочь и угодила прямо в лапы к Эврилии Дикой Кошечке — рвущейся к власти хладнокровной садистке, как Наталии Эрратос чудом удалось спасти подругу от морального самосожжения, как Аська подняла восстание желтых — коренного населения астероида — и с их помощью в пух и прах расколошматила все пиратские базы на Асби, как Ариэль вместе с другими членами Шести с половиной извлекала мать из этого космического Гуляй-Поля…

В Меловой роще Ариэль появилась только двадцать четвертого марта — с запавшими глазами, со складкой возле губ, с которых исчезла улыбка, намного больше похожая на Эовин, чем на прежнюю себя. На обоих берегах Оки в это время спешно достраивались игровые поселения и крепости — ведь двадцать пятого марта был Новый год по гондорскому календарю, и вся коза-ностра, именуемая "системой «Рассвет», готовилась отметить Падение Кольца с торжественностью и размахом. Именно поэтому Ариэль поразило множество едва знакомых, а то и вовсе незнакомых лиц, попадавшихся ей на глаза в Меловой роще и на Андуинском мосту. Розамунд, все это время хозяйничавшая не только в «матриархатнике», но и в Раздоле, и окончательно вошедшая в роль Арвен, не успевала представлять Ариэль своих знакомых. В основном это были гондорцы из Харькова, но была также масса народу из Уфы, Симбирска, Питера, Новосибирска, Казани и других RT-городов…