Наконец Керис зашептал отчаянно:

– Но почему, как случилось, что ты поверил ему? Как получилось, что ты верил ему до самого конца и даже не сопротивлялся, когда он принялся душить тебя? Как такое вообще могло случиться?

Вдруг тело архимага дернулось в страшной судороге, словно яд, который был влит в это тело, только теперь начал свое настоящее действие. Лицо главы Совета Кудесников приняло умиротворенное выражение, словно говоря, что его больше никак не касаются происки и интриги Темного Волшебника.

Наконец в мертвой тишине Джоанна спросила:

– Что же мы теперь будем делать?

Полтора часа спустя до слуха Джоанны из гостиной донеслись легкие шаги Антрига.

За окнами кухни уже вечерело. Все это время Джоанна, возвратившись в дом, сидела и неотрывно смотрела в окно, словно ее очень сильно занимала смена времени суток. Внутри она ощущала холодную пустоту, словно рухнула какая-то важная иллюзия. В голове у нее не было совершенно никаких мыслей, только билась одна-единственная мыслишка, что нужно что-то делать, не сидеть вот так, сложа руки. Но это была глупая мысль – она только побуждала, но не говорила, что же нужно делать.

Однако как только она услышала шаги Антрига, ей почудилось, что она летит в пропасть.

Затем шаги смолкли – он остановился в гостиной. Мобилизуя все остатки воли, она заставила себя подняться на ноги, подойти к плите и влить подогретую в чайнике воду в чашку со смесью кофе и снотворного. Сделав глубокий вдох, она снова представила себе лицо удушенного Солтериса – уже начавшее синеть и покрываться темными трупными пятнами. Нет, это было просто невыносимо. И, рывком подняв чашку, Джоанна направилась вместе с ней в гостиную.

Он стоял возле раздвижной стеклянной двери, глядя на нее странными глазами.

– Тебя разыскивал Солтерис? – спросила девушка Виндроуза. Обыденность ее тона даже испугала ее.

Услышав знакомый голос, Антриг рывком поднял голову, и на его лице отразилась целая гамма чувств – испуг, растерянность, осознание безвыходности ситуации. Ко всему этому примешивалась непонятная усталость. На мгновение Виндроуз закрыл глаза, словно желая обрести внутреннюю устойчивость. Наконец он обессиленно спросил:

– Так ты пришла вместе с ним? – но затем, словно спохватившись, что он не должен показывать свою осведомленность о местонахождении архимага, Антриг посмотрел на нее с наигранным удивлением и спросил: – Как – Солтерис?

– Это он доставил меня сюда, – сообщила Джоанна. – Он подошел ко мне в саду. Он сказал мне, что уже разговаривал с тобой. Правда, он не стал рассказывать мне никаких подробностей. Мы пошли в комнату, где были вещи Скипфрага, но там тебя уже не застали. И потому я попросила его отправить меня обратно в мой мир. И вот я тут.

Антриг снова прикрыл глаза. И, глядя в них, Джоанна впервые подумала, что они совершенно безжизненны – словно кто-то вставил слепому человеку искусственные стеклянные глаза.

– Я ни за что не оставил бы тебя, – наконец проговорил Виндроуз негромко.

– Я не знала об этом.

Он выглядел столь растерянным, подавленным и обессиленным, что с ее стороны было вполне естественно – угостить его кофе. Но девушке пришлось силой заставить себя вытянуть руку с чашкой.

Это же Сураклин, Сураклин, как заклинание, мысленно повторяла она.

Антриг протянул руку и принялся пить теплую жидкость.

– Спасибо, – проговорил он, осушив чашку.

Наконец он словно спохватился. Увидев большой диван, чародей направился к нему, – он как будто вспомнил, что и в этом мире существуют диваны для отдыха.

Антриг запустил руки в свою пышную шевелюру, словно его мучила головная боль.

– Извини меня, – проговорил он, – я вовсе не хотел покидать тебя надолго. Мне нужно было вернуться к тебе намного раньше.

Он закашлялся, а потом проговорил:

– И Фаросу тоже нужно было присмотреть за тобой, дать тебе чувство уверенности.

Но вышло так, что мне нужно было обязательно кое-что отыскать.

Джоанна все еще стояла перед ним, сложив руки на груди, ее сердце бешено колотилось.

– Ну… и как, – проговорила она сквозь зубы, – ты нашел то, что искал?

Он резко замотал головой.

– Нет.

После чего стал вглядываться в осадок на дне чашки, словно желая угадать по кофейной гуще, что его ожидает. Наконец он выдавил из себя:

– А Солтерис не сказал тебе, где он был все это время?

– Да нет, – сипло ответила. – Впрочем, я не слишком этим интересовалась.

Он быстро посмотрел на нее – взглядом затравленного зайца, подумала она.

– Все это мне надоело до черта, – сказала девушка, стараясь, чтобы голос ее не дрожал, – мне нужно было только вернуться домой. Я сыта по горло вашим проклятым миром. Кстати, ты сам как-то сказал… – тут ее голос предательски изменился, – ты сказал, что никакие беды не коснуться меня. Если ты сказал это искренне, то я прошу тебя: оставь меня в покое, вот и все.

Он ничего не ответил, но глаза их встретились, и Джоанне показалось, что он то и дело порывается сказать ей правду, раскрыться. Но Джоанна знала, что ему лучше этого не делать, иначе она снова поверит сладким речам экс-кудесника. И вдруг Антриг, тяжело вздохнув, пробормотал:

– Ладно, так тому и быть.

И тут ее понесло – контролировать себя она больше не могла.

– У тебя все будет в порядке? – спросила она, хотя минуту спустя поняла, что глупее вопроса она при всем желании не могла задать.

Он улыбнулся какой-то блуждающей улыбкой.

– О, да, – рука его со стуком поставила чашку на пол, – до тех пор, пока я буду держаться подальше от Совета Кудесников. Извини меня, Джоанна… Но эта отметка на стене… Метка на стене…

В следующий момент он повалился набок и заснул.

Глава 19

Он проснулся, когда уже давно стемнело. Джоанна равнодушно сидела в удивительно неудобном сером кресле. В голове у нее была полная пустота, тело казалось чужим.

Сейчас она и сама с трудом верила в то, что еще утром проснулась в одной из комнат Летнего дворца, что каких-нибудь четырнадцать-пятнадцать часов назад сидела на бархатном сиденье кареты регента, а сам Фарос плакал, рассказывая о незавидной участи своего отца. Казалось, что все это происходило не с ней, а с кем-то другим, что все это ей привиделось или она узнала это из какого-то дурацкого телефильма.

В какой-то степени, подумала Джоанна, все именно так и случилось.

Дневной зной давно схлынул. Гостиная была погружена во мрак, только из кухни падал сюда свет. Через открытую дверь доносился запах хлорки – должно быть, от пруда, ведь вода, напускаемая туда, предварительно обеззараживалась. Но ночь была теплая.

Тут до ее слуха донесся шорох – это зашевелился Антриг. Он открыл глаза, тяжело дыша. Немигающий взор чародея вперился прямо в Джоанну.

– Извини меня, Антриг, – пробормотала она. Как глупо это звучало.

Виндроуз попытался встать с дивана, но не смог. И это вполне было понятно – руки и ноги его были плотно опутаны крепким капроновым шнуром, который Джоанна вытянула из своего кошеля. Этот шнур она взяла еще, в Сан-Серано, словно предчувствуя, что он может пригодиться ей. Впрочем, подумала девушка, он никак не должен разорвать веревку, она крепкая. Да и все равно у него нет сил – уж она-то знала, как раскалывается голова после снотворного. Глаза Антрига, устремленные на нее, не выражали почему-то удивления, но были полны ужаса и отчаяния.

– Керис как раз созывает Совет Кудесников, – поспешила "обрадовать" Виндроуза Джоанна. – Он сказал мне, что у него есть для этого какая-то лайпа. Я, правда, понятия не имею, что это такое.

Его голова в изнеможении откинулась на подушки дивана. По телу его прошла судорога, но он закрыл глаза, и на его лице отразилось нечто вроде облегчения.

– Что такое? – удивилась Джоанна. – А чего же ты тогда ожидал?

Веки экс-кудесника дрогнули, но так и не открылись. Губы его неслышно прошептали: