По римским законам женщина находилась под постоянной опекой, если она не состояла под властью мужа. Эта опека поручалась ближайшему родственнику мужского пола и, судя по народной поговорке, очень стесняла их. Это было хорошо для республики, но не было необходимо в монархиях.

Различные сборники варварских законов содержат указания на то, что у первобытных германцев женщины тоже состояли в постоянной опеке. Этот обычай перешел в основанные ими монархии, но не удержался там.

Закон Юлия назначил наказание за прелюбодеяние. Но как этот закон, так и созданные вслед за ним законы против прелюбодеяния не только не свидетельствовали о чистоте нравов, но, напротив, служили признаком их испорченности.

Все прежние установления относительно женщин изменились во время монархии. Речь шла уже не о том, чтобы воспитать в них чистоту нравов, а о том, чтобы наказывать их за преступления. Новые законы о наказаниях за эти преступления издавались только потому, что уже перестали наказывать нарушения, не входившие в разряд этих преступлений.

Ужасающая распущенность нравов обязывала императоров создавать законы для того, чтобы положить некоторый предел бесстыдству. Но общее исправление нравов не входило в их намерения. Положительные факты, сообщаемые историками, служат тому доказательством, которого не опровергнут никакие законы. Можно видеть у Диона, каково было в этом отношении поведение Августа и как он в должности претора и цензора отклонял обращенные к нему требования но этому предмету.

У историков, правда, упоминается немало суровых приговоров, вынесенных при Августе и Тиберии против бесстыдного поведения римских дам; но, знакомя нас с духом царствования этих императоров, они ознакомили нас и с духом этих приговоров.

Август и Тиберии заботились главным образом о наказании распутства своих родственниц. Они карали не разнузданность нравов, но определенные преступления нарушения благочестия или оскорбления величества, которые они выдумали сами, как средства восстановить почтение к власти и удобные предлоги для своей мести. Вот почему римские писатели так сильно восстают против этой тирании.

Кары, установленные законом Юлия, не были суровы. Императоры требовали, чтобы суд усиливал наказания, установленные созданным ими законом. За это они навлекли на себя обвинение историков. Они заботились не о том, справедливо ли были наказаны женщины, а о том, был ли нарушен закон для того, чтобы наказать их.

Одним из излюбленных тиранических приемов Тиберня было злоупотребление древними законами. Желая наказать одну римлянку строже, чем следовало по закону Юлия, он восстановил для этого случая домашний суд.

Все эти меры относительно женщин касались не народа, а только семейств сенаторов. Они были внушены желанием найти поводы для обвинения сильных, а дурное поведение женщин могло доставить бесчисленное множество таких поводов.

Наконец, сказанное мною о том, что чистота нравов не есть Принцип единоличного правления, находит лучшее подтверждение в царствование этих первых императоров; достаточно почитать Тацита, Светония, Ювенала и Марциала, чтобы в этом убедиться.

Мы говорили о публичной непристойности потому, что она связана с роскошью, всегда предшествует ей и за нею следует. Дав полную свободу порывам сердца, будете ли вы в силах противиться заблуждениям рассудка?

В Риме независимо от учреждений общего характера по настоянию цензоров было издано несколько частных законов с целью удержать женщин в границах умеренности. Эту цель преследовали законы Фанния, Лициния и Оппия. Надо видеть у Тита Ливия, в какое возбуждение пришел сенат, когда от него потребовали отмены закона Оппия. Валерий-Максим считает начало роскоши у римлян со времени уничтожения этого закона.

В монархиях приданое женщин должно быть значительным, чтобы мужья их могли поддерживать образ жизни, соответствующий их положению и общепринятым требованиям роскоши. Оно не должно быть велико в республиках, где роскошь не должна царствовать. Оно должно почти совсем отсутствовать в деспотических государствах, где женщины находятся в более или менее рабском состоянии.

Установленная французскими законами общность имущества между мужем и женой весьма уместна в монархическом государстве, так как она пробуждает в женщинах интерес к хозяйству и как бы невольно привлекает их к домашним заботам. Она менее уместна в республике, где женщины более добродетельны. Она была бы нелепостью в деспотических государствах, где женщины сами почти всегда являются частью имущества своего господина.

Так как женщины по самому положению своему достаточно склонны к замужеству, то нет никакой надобности поощрять их к этому законами, предоставляющими им долю в имуществе мужа. В республике такие законы были бы даже очень вредны ввиду того, что обладание отдельным имуществом порождает среди женщин роскошь. В деспотических государствах все выгоды брака для женщин должны заключаться лишь в предоставлении им средств к существованию и ни в чем более.

У самнитян существовал обычай, который в небольшой республике и особенно при том положении, в каком она находилась, должен был иметь превосходные последствия. Там собирали всех молодых людей и оценивали их достоинства. Тот, кого объявляли самым лучшим, брал себе в жены любую девицу, какую хотел; следующий за ним по достоинству делал такой же выбор и т. д. Великолепен был этот обычай ценить в молодых людях выше всего их личные достоинства и заслуги, оказанные ими отечеству. Кто был богаче всех достоинствами такого рода, тот мог выбрать любую девушку во всем государстве. Любовь, красота, целомудрие, добродетель, происхождение, даже богатство — все это, так сказать, шло в приданое к добродетели. Трудно было бы изобрести награду более благородную, более великую, менее обременительную для небольшого государства и более способную влиять на лиц того и другого пола.

Самнитяне происходили от спартанцев, и Платон, учреждения которого представляют собой не более как усовершенствование законов Ликурга, тоже создал почти такой же закон.

Противно и разуму, и природе ставить женщин во главе дома, как это было у египтян, но нет ничего противоестественкого в том, чтобы они управляли государством. В первом случае свойственная им слабость не позволяет им преобладать; во втором же случае эта самая слабость придает их управлению ту кротость и умеренность, которые гораздо нужнее для хорошего управления, чем суровые и жестокие нравственные качества.

В Индии люди прекрасно чувствуют себя под управлением женщин; там установлено, что если дети мужского пола не происходят от матери той же крови, то на престол вступают женщины, рожденные от матери царской крови. Чтобы облегчить им бремя правления, им дают известное количество помощников. По М. Смиту, африканцы тоже очень довольны женским правлением. Прибавив к этому примеры Московского государства и Англии, мы увидим, что женщины с одинаковым успехом управляют в государствах умеренного образа правления и в деспотических государствах.