Изменить стиль страницы

Замысел понятен — изменить в пользу США баланс сил, но не только: предполагается втянуть Советский Союз в безудержную гонку вооружений, измотать его.

Подрядчики министерства обороны, ЦРУ, АНБ и других военных и силовых ведомств США могут быть довольны. На корпорации и предприятия ВПК потоком льются правительственные заказы. Дождем таких заказов осыпаны «Дженерал дайнемикс», «Макдоннел—Дуглас», «Рокуэл интернэшнл», «Локхид», «Рейтеон», «Боинг», «Мартин-Мариэтта» и другие: космическая техника для программы СОИ, крылатые ракеты «Томагавк», танки «Абрамс», стратегические бомбардировщики В-1В и самолеты-невидимки «Стелз», военно-транспортные и разведывательные самолеты («Авакс» и прочие), радиоэлектронное оборудование, межконтинентальные ракеты MX и ракеты среднего радиуса действия «Першинг-2», многие другие виды вооружений и специальная разведывательная техника. Скоро мы увидим ее в действии: на стационарные орбиты Земли выведут разведывательные спутники системы «Марисат», над Советским Союзом станут летать космические аппараты радиоэлектронной разведки «Феррет», ЦРУ и АНБ запустят на территорию нашей страны шпионскую лабораторию, замаскированную под железнодорожный контейнер с цветочными горшками. Увидим и кое-что другое и поразимся изобретательности умельцев, которые поставят на службу военной машине и разведывательным службам человеческий разум, достижения научно-технической революции.

Военная мощь США, полагают в Вашингтоне, сыграет свою роль в противостоянии с Советским Союзом, и разведывательным службам придется основательно поработать. Кредо Уильяма Кейси: тайные специальные операции, организация очагов сопротивления. США потребуется еще несколько Афганистанов. В кризисных ситуациях эти методы могут оказаться более результативными, чем снаряды и спутники. Для деятельности разведки подготовлена благодатная почва, определявшаяся общим уровнем конфронтации между США и СССР, общей стратегической линией американского руководства.

В 70—80-е годы ЦРУ за счет мощных и целенаправленных усилий по вербовке советских людей и в самом Советском Союзе, и за рубежом (в основном) удалось создать агентурную сеть в ведомствах и учреждениях нашей страны, представлявших первостепенный интерес для американской разведки, приобрести агентов, в частности в Министерстве иностранных дел, Министерстве обороны, на некоторых объектах оборонной промышленности, в учреждениях науки. Объектом проникновения стали и органы КГБ — разведка и контрразведка. С некоторыми из завербованных шпионов (о них уже упоминалось) осуществляли конспиративную связь разведчики посольской резидентуры ЦРУ в Москве, получая от них важную информацию.

Заняв директорский кабинет на седьмом этаже здания Лэнгли, Уильям Кейси немедленно протрубил сигнал к атаке на Советский Союз. Московской резидентуре — развернуть активную деятельность по вербовке советских граждан в ключевых ведомствах и учреждениях «главного противника», создать мощную агентурную сеть разведки в Советском Союзе, в том числе за счет удвоенных усилий ЦРУ за рубежами СССР. Столица «главного противника» — эпицентр схватки.

Москва важна для Вашингтона вовсе не потому, что территория страны сжата для иностранных дипломатов, а поездки иностранцев в разрешенные районы обставлены жесткими ограничениями властей. Москва — административный центр огромного государства, нависающего своей мощью на другую супердержаву мира. Москва — сердце страны, и Вашингтон должен чувствовать его биение.

На территории такого мегаполиса, как Москва, можно в конце концов избавиться от назойливого внимания КГБ. Дня этого существует немало способов и хитрых трюков. Разведчики резидентуры с удовольствием пользуются всеми приемами, которым их обучают в школе ЦРУ, и очень довольны, когда хитрости удаются.

Не все районы Москвы удобны и равнозначны для разведывательных операций, которые осуществляет посольская резидентура. Центральная часть города, территория внутри Садового кольца, американскую разведку не интересует: любоваться расположенными там достопримечательностями нет ни желания, ни времени, а для профессиональной работы — просто опасно. Так же опасно подбирать места для операций в промышленных зонах, вблизи от официальных учреждений, у военных объектов, отделений милиции. Предмет внимания американцев поэтому — парковые и лесопарковые зоны, малолюдные улицы и скверы на окраинах города, «спальные районы» столицы.

На гигантском городском поле и разворачивались сражения тайной войны ЦРУ и советской контрразведки в 80-е годы, когда в Лэнгли восседал Уильям Кейси.

Разведку и контрразведку, конечно же, невозможно ставить в одинаковое положение. На стороне разведки всегда фактор внезапности для тех, кто держит оборону. Разведка сама определяет, каким оружием действовать, кто им владеет и в какое время нанести разящий удар. Московская резидентура ЦРУ умеет пользоваться этими преимуществами. У контрразведки нет таких выгод — у нее сто дорог, которыми может идти противник; как обороняющаяся сторона она вынуждена иметь дело с многими неизвестными, но ее преимущество в том, что дома и стены помогают.

Нападающая сторона понимала это преимущество контрразведки. Авторитет КГБ был в ЦРУ очень высок, как остается и авторитет российских контрразведывательных органов. В Лэнгли, конечно, знали и чувствовали на себе «жесткость» контрразведывательного режима, исключительно сложные условия деятельности разведки в нашей стране. Отсюда повышенное внимание к оперативной обстановке, нацеленность на добывание информации о работе органов контрразведки, тщательное изучение особенностей города, выбор районов и сроков проведения операций. «Особые условия» работы компенсировались высоким материальным содержанием и другими льготами разведчикам ЦРУ. В ЦРУ и в московской резидентуре сложились особые стратегия и тактика разведывательной работы: суть сводилась к тому, чтобы «всегда на шаг опережать КГБ, менять методы и формы».

Крестовый поход против «главного противника» разворачивался все шире. По команде шефа Лэнгли заработали с удивительной энергией все службы разведывательного сообщества, размещенные в дипломатических представительствах США в Москве и Ленинграде. Широкие масштабы принимала визуальная разведка, осуществляемая военными атташатами. С большой нагрузкой работали расположенные в посольстве подразделения радиоэлектронной разведки АНБ. Активизировались дипломаты из специальной группы по правам человека, занимающейся сбором разнообразной политической информации, что называется, на грани фола.

В центре всей кипучей деятельности американских спецслужб — посольская резидентура ЦРУ. В отличие от других подразделений спецслужб в посольстве она действует методами агентурной работы, а также с помощью специальных технических средств. Поставлена задача усилить привлечение к шпионскому сотрудничеству «инициативников», обеспечить надежную связь с агентами, завербованными за рубежом, более активно использовать «глубокие прикрытия», шире применять маскировочные средства. Московской резидентуре активно помогает подрезидентура ЦРУ — оперативная группа американской разведки в генеральном консульстве США в Ленинграде. Она подчинена резиденту ЦРУ в Москве, но пользовалась известной автономностью, поддерживая связь непосредственно с Лэнгли.

Советской контрразведке уже в ближайшее время пришлось убедиться в нешуточном размахе усилий Лэнгли и его нового директора.

Год 1981-й, вошедший в историю противостояния ЦРУ и КГБ как год памятного «десятилетия шпионажа», стартовал под знаком вдохновения, приданного американской разведке широкой поддержкой нового президента, готового предоставить ей все условия и возможности действовать без помех и ограничений. Постепенно стерлись из памяти горестные неудачи с Поповым и Пеньковским, забывались траурные последствия провалов агентов ЦРУ (дипломата Огородника, шпионского дуэта Капоян—Григорян, бывшего военнослужащего ракетчика Калинина), повлекших захват с поличным разведчиков московской резидентуры Лэнжэлли. Марты Питерсон, Келли. Но все это в прошлом, в 60—70-х годах. Новый руководитель Лэнгли, устремленный вперед, не думал об осечках и провалах — он торопился осуществить свои планы ударов по «главному противнику».