27 марта 1941 года

Берлин, рейхканцелярия

Когда в зал быстрой походкой, выбрасывая вперёд правую руку, ворвался Гитлер, приглашенные на встречу, генералы вскинули руку в приветствии. Гитлер прошёл вдоль шеренги. Остановился перед Кейтелем.

– Кейтель, скажите мне, что происходит в Югославии?

– Мой фюрер, разведка докладывает, что лояльное нам правительство свергнуто. А новое собирается вести переговоры с англичанами и, возможно, русскими о союзе против нас.

– Как это произошло? Я вас спрашиваю, как это могло произойти. – Гитлер остановился перед Канарисом. – Зачем нам Абвер, который в состоянии только сообщать о том, что уже произошло. Откуда вы берёте свои разведданные? Из английских газет?

Гитлер опять пробежал вдоль шеренги генералов, остановился перед Гальдером.

– А куда смотрит наш генеральный штаб? Почему можно безнаказанно свергать послушные нам правительства. Может быть, завтра английская разведка свергнет и нас с вами.

– Мой фюрер, ничто не предвещало такого развития событий. – Попытался оправдаться Канарис.

– А каких предзнаменований вам надо? Что небо должно упасть на землю? Или Дунай должен потечь обратно? – Гитлер, кажется, не собирался так быстро успокаиваться. – Или англичане забыли прислать вам отчёт о работе своей разведки.

Гитлер опять прошёл вдоль шеренги генералов, но уже медленнее. Остановился перед Кейтелем.

– Почему я должен думать обо всём? Зачем Германии столько генералов, которые только и могут, что бежать вслед событиям? Почему исправлять их оплошности должен только я?

– Но мой фюрер… – Попытался начать Кейтель, но Гитлер не дал ему развить свою мысль.

– Что фюрер? Фюрер не спит ночами, думая о благе рейха. Фюрер работает с утра до глубокой ночи. А его генералы? Они ждут, когда газеты сообщат им о том, что происходит на границах рейха.

– Мой фюрер, такое развитие событий нам даже выгодно. – Пришел на выручку Кейтелю генерал Йодль. – Теперь мы можем ввести в Югославию войска, не считаясь с желаниями их правительства. Мы ведь всё равно собирались это делать.

– Йодль, не учите меня политике. – Вновь взорвался Гитлер. – Если бы это произошло полгода назад, я был бы только рад такому поводу. Но сейчас в разгар подготовки к восточной кампании, мы не можем отвлекать на решение югославской проблемы больших сил. Или нам придётся оставить Югославию в покое, или перенести сроки нападения на Россию, по крайней мере, на месяц.

– Мой фюрер, но мы можем не уложиться в намеченные сроки. – Возразил главнокомандующий сухопутными войсками рейха генерал Браухич.

– Браухич, а что вы будете делать, если в Югославии высадятся англичане? Как тогда пойдёт компания на востоке?

– Вряд ли Черчилль решится на активные действия. – Сказал Гальдер. Гитлер успокоился, и пора было переходить к поиску путей решения возникшей проблемы.

– Даже если англичане будут только загорать на пляжах Адриатики и играть в свой дурацкий гольф, нам всё равно придётся держать против них большую группировку. – Поддержал Гитлера Кейтель. – Данную проблему надо решать сейчас, до нападения на Россию.

– Сколько нужно времени для организации вторжения в Югославию? – Спросил Гитлер у Кейтеля.

– Учитывая, что войска уже находятся вблизи югославских границ, не более недели.

– Да, Югославия нас задержит. – Признал Гитлер. – Сербы очень воинственны. Надо будет сразу натравливать на них усташей Анте Павелича. Если хорваты вцепятся в сербов, вермахту будет легче разгромить югославскую армию. Канарис, ваша задача распространить среди населения Югославии слухи о том, что мы предоставим независимость всем народам, которые нас поддержат. Пусть националисты всего этого сброда, который населяет Югославию, поработают на нас. Успокоившийся Гитлер отошел к столу с картами. За ним подошли и генералы.

– Браухич, успокойтесь. Двух летних месяцев вполне достаточно для уничтожения русской армии и сокрушения России. – Сказал Гитлер, уловивший тихий шёпот главнокомандующего сухопутными силами, обращённый к кому–то из соседей.

– Паулюс, где вы? Подойдите ближе. – Продолжил он. – Вам предстоит, используя свои связи, обеспечить поддержку наших войск со стороны Венгрии и Румынии. Объясните Хорти и Атонеску, что если они хотят получить свой кусок русской территории, да и югославской тоже, они должны нам помочь не только сочувственными возгласами, но и своими войсками.

Как всегда, спокойный и сосредоточенный Паулюс только молча кивнул, уяснив свою задачу. Впрочем, он пытался что–то сказать, но Гитлер уже отвлёкся в сторону.

– Йодль, не хватит ли шептаться с Кейтелем? Я всё слышу. Заверяю вас, что никакой зимней компании в России не будет. Оставшегося времени вполне хватит, чтобы дойти до самого Урала, а не только до Волги, как наметил Паулюс. Вы ещё успеете покормить страшных русских комаров, когда мы выйдем на намеченные рубежи. Я специально выгоню вас на берег Волги, чтобы они вас, как следует, погрызли.

– Мой фюрер, опасность представляет не только югославская и греческая армии, но и английские войска находящиеся в Греции. А их там более пятидесяти тысяч. – Вмешался в разговор начальник генштаба вермахта генерал Гальдер, уже понявший, что предстоит также вторжение в Югославию, кроме ранее намеченного в Грецию.

– Чепуха. – Отмахнулся от него Гитлер. – Англичане, как всегда, будут стоять в стороне и ждать чем всё закончится. А затем, когда мы разгромим их союзников, побегут спасать свои драгоценные шкуры.

– Опасно не только действие английских войск, но и их бездействие. – Продолжил свою мысль Гальдер. – Пока они находятся в Греции, и греки и югославы будут надеяться на их поддержку и сопротивляться. Вот если бы удалось их оттуда убрать, всё завершилось бы намного быстрее.

– Гальдер, вы наверное путаете меня с богом. – Вспылил Гитлер. – Я могу исправить ошибки, допущенные моими генералами, но я не могу вмешиваться в решения командования англичан.

– Мой фюрер, я, кажется, знаю как повлиять на решение этой проблемы. – Решился вмешаться в разговор Паулюс.

Гитлер с интересом повернулся в его сторону. Паулюс проявил себя как хороший исполнитель, способный грамотно переложить на язык военных приказов поставленную перед ним задачу, но до сих пор за ним не замечалось самостоятельной творческой инициативы.

– И какое решение вы хотите нам предложить?

– Мой фюрер, если ударить, хотя бы небольшими силами, в направлении Каира, то англичане сами выведут войска из Греции ради спасения своего положения в Египте. – Сказал Паулюс.

Гитлер повернулся к висящей на стене карте Европы и Средиземноморья. Он вообще питал слабость к географическим картам, в особенности больших размеров. Эта же была просто громадной, занимая всю стену.

– Где сейчас находится Африканский корпус генерала Роммеля? – Спросил он.

Паулюс услужливо показал расположение войск Роммеля и английской армии Уэйвелла. Гитлер близоруко щурясь оценил расстояние до Каира и Александрии, перевёл взгляд на Грецию, опять вернулся к Египту и, наконец, спросил.

– Какова вероятность того, что Черчилль перебросит свои войска из Греции.

– Если угроза будет реальной, то он непременно это сделает. – Продолжил убеждать его Паулюс. – Если Роммель подойдёт к Каиру хотя бы на триста километров, англичане перебросят в Египет не только войска из Греции, но и все свои резервы в пределах тысячи километров.

Гитлер продолжал рассматривать карту, что–то оценивая, но пока хранил молчание.

– Если это произойдёт, то и греки и югославы прекратят сопротивление раньше, чем в присутствии англичан. – Продолжал вколачивать свою мысль в голову фюрера Паулюс. – Это позволит нам завершить компанию раньше намеченных сроков и не переносить сроки нападения на Россию.

– Канарис, что скажет ваша разведка? – Обратился Гитлер к главе Абвера.

– Я не могу прогнозировать реакцию англичан со стопроцентной точностью, но Черчилль всегда относился к африканским делам с повышенным вниманием, так что данный трюк может сработать. – Уверил его глава внешней разведки.