О приключениях экспедиции в чудовищных болотах и черных пустынях Венеры, о «малиновом кольце» и «загадке Тахмасиба», о товариществе, долге и мужестве, о покорении Человеком природы — рассказывает эта научно-фантастическая повесть. Ее молодые авторы — востоковед Аркадий Стругацкий и астроном Борис Стругацкий уже опубликовали несколько научно-фантастических рассказов в журналах и продолжают писать в этом жанре. В настоящее время они работают над повестью, рассказывающей о дальнейшей судьбе героев «Страны багровых туч».

Еще одно редакционное предисловие (к рассказу ЗЭ) вышло в журнале «Знание — сила»:

«Спонтанный рефлекс» был первым научно-фантастическим рассказом братьев Аркадия и Бориса Стругацких, опубликованным в нашем журнале (№ 8 за 1958 г.). Затем последовали «Шесть спичек» (№ 3 за 1959 г.).

Аркадий Стругацкий — редактор, сотрудник Гослитиздата, в недавнем прошлом офицер Советской Армии. Он один из авторов книги «Пепел над Бикини», вышедшей в Детгизе. Борис Стругацкий — научный работник, заканчивает аспирантуру при Пулковской обсерватории. Писать совместно они начали сравнительно недавно. Помимо нескольких научно-фантастических рассказов ими написана научно-фантастическая повесть «Страна багряных туч», которая получила премию на конкурсе Детгиза и скоро выйдет в свет.

Произведения А. и Б. Стругацких увлекательны и интересны, и речь в них идет о проблемах необычных и значительных.

Круг тем, интересующих авторов, широк и разнообразен. Их привлекает героика, романтика подвига, их интересуют люди, находящиеся на переднем крае науки, устремленной в будущее, творцы и созидатели таких вещей, о которых мы пока можем лишь фантазировать и мечтать. Это — несомненно сильная и привлекательная сторона в творчестве молодых авторов. Они смело идут во многом еще нехожеными путями, ищут и соответствующую литературную форму для своих научно-фантастических гипотез.

Мы предлагаем вниманию читателей еще два рассказа молодых писателей.

О втором предисловии АН пишет:

Дорогой Борик!

1) Не вини меня, родная. Это не я, а Варшавский. «Пепел над Бикини», «Страна багряных туч», твоя аспирантура — всё это явления одного порядка, и к ним я не причастен. Ничего не пропишешь, придется потерпеть. Не ругаться же мне с ним из-за этого. Или ругаться?

2) Насчет «ЧП» с тобой и иже с тобой не согласен. Люди, с мнением которых я считаюсь, говорят, что «ЧП» — это едва ли не лучшее, что мы с тобой сделали — оригинально и по форме, и по идее, и стилю, и по настроению. Но если ты так настаиваешь, можно бабу убрать, хотя это сделает вещь значительно суше и приблизит ее к трафарету. Как бы то ни было, «8зПГ» и «ЧП» будешь готовить для сборника ты — как только пришлешь мне Десантников.

3) Ты так и не написал мне о Десантниках. Работаешь ли ты? Если нет, то немедленно начинай работать. Если да, то не забудь — жду к 15 сентября. Весьма настаиваю, как ты выражаешься. Я дам Яйцо числу к 10, как и обещал.

4) В «Неву» позвони и спроси, что они там себе думают. Если они еще не знают, скажи им, что считаешь рукопись у них взятой. Дело в том, что я хочу сунуть ее в «Молодую гвардию» (журнал). Разговаривай вежливо, но решительно. Скажи, что передаем вещь в другой журнал, в московский, но не говори в какой.

5) Сборник будет называться «Извне» и точка. Я уж кланялся Касселю, говорил, что это не отражает, но он неумолим. «Сборник должен называться по первой вещи и по крупной вещи» — так он сказал на мои мольбы и слезы.

Вот, кажется, и вся информация. Насчет денег придется малость подождать. Солидные издательства переводят деньги не сразу, а исподволь. Я впрочем напомню в Детгизе, может быть, из уважения к твоим слезам поторопятся. А вообще брось ныть, Борис Натанович. Не так уж плохи наши дела, как год назад, когда мы с трепетом ждали выхода «Спонтанного рефлекса». Ты меня удивляешь <…> и возмущаешь. Мы же только начали. Нам еще расти и расти. Хочешь сразу в Брэдбери? Так не бывает. Мало того, чем дальше мы пишем, тем меньше я понимаю, как надо писать. Но всё впереди. Итак:

а) Я несу «Яйцо» и принимаюсь за «СБП».

6) Ты даешь к 15-му Десантников, после чего я направляю тебе на переплавку «8зПГ» и «ЧП».

в) Думаю, либо в ноябре, либо в декабре я приеду, и мы обсудим то, что к тому времени будет сделано по «СБП» и по рассказам.

Согласен, рыжайший? Лентяй ты старый, и ворчун притом.[286] Всё равно все говорят, что «СБТ» — хорошё-о, интересно, волнительно. На Арбате и на ул. Горького были очереди и те, кому не хватило, пытались бить стекла. А я купаюсь в вонючих волнах славы и должен массе людей дарить авторские. Между прочим, от нашего с тобой имени (твою подпись я теперь подделываю запросто) подарено Варшавскому, Жигареву (гл. ред. «3-С»), Касселю, Пискунову (директор Детгиза) и дяде Кузе. Да нужно еще и тете Мане, и дяде Грише и дяде Коле. И еще товарищи, и Ким, и Ефремову тоже. И Андрееву. Тебе там хорошо лясы точить и зубоскалить, а я здесь отдувайся. Но я бодр, весел и пишу «Яйцо», и ору веселые песни.

Конец «ИСКР», конечно, изменим. Постараемся, если попустит редактор, оставить прежний. Кстати, есть у тебя экз. «8зПГ» и «ЧП»? Если нет, то я тебе вышлю. В общем, отвечай на это письмо как можно скорее, сейчас же. Мне очень важно знать твой ответ на новости и мои предложения.

У нас всё хорошо, целую, твой Арк.

Привет всем и поцелуи тож.

Дорогой Бобкинс!

Посылаю тебе бывшее «Яйцо», а ныне «Белый конус Алаида» («БКА»). Как видишь, это первый вариант — я пошел навстречу твоим пожеланиям и отделывать рассказ не стал. Стилистически он зверски неряшлив, конечно, обрати на это особое внимание. Льщу себя надеждой, что рассказ вызовет в тебе какие-либо ассоциации и идеи, и ты дашь парочку сма-а-ачных эпизодов и введешь в речи и поступки побольше яду и иронии.

Я не пишу: прочитай, а когда проблюешься, выброси или переделай. Это само собой разумеется. Теперь так. Я читал рассказ Ленке, она OK'd его. Ныне же жду с нетерпением «Десантников» и собираюсь приступать к «СБП». Да, вот еще. Все решительно протестуют против выброса бабы из «ЧП».

Крепко целую твой Арк.

Здравствуй, мин хер Боб.

Получил письмо твое, льщу себя надеждой, что завтра-послезавтра получу и рассказ. Не могу не согласиться с твоей оценкой «БКА» — именно «ннничеГо». Так ты узы его. Ату, и вообще — хватай и рви. Летальный исход, несомненно, не обязателен. Но весьма желательно было бы сохранить тему Десантника (или просто межпланетника), которого уже никуда не пускают по немощам его, но который пользуется огромным уважением, истощен этим уважением и старается делать, что может. Конечно, говорить об этом в лоб нельзя — разве что в мыслях его мелькает один эпизод из его бывших похождений. Вообще, можно даже не говорить, кем он был конкретно. «Уважаемый человек» и всё. Собственно, толстозадая играет единственную роль по моей идее: ее детская влюбленность — свидетельство величия Ашмарина в прошлом. Я бы не убирал женщину, это очень хороший катализатор настроения. Другое дело, что мне это не удалось показать. Что касается до слабости Яйца, то это, конечно, правильно, однако постарайся оставить его взаимодействие с японским дотом. Хотел бы я знать, сохранилась ли бы взрывчатка такое время? И — как хошь — а немного подвига нужно бы прицепить. А впрочем — теперь всё в твоих руках. Работай, браток, без стеснения, но изволь прислать мне машинописный текст чистым, стилистически отработанным и, если возможно, в двух экз., да один непременно оставь себе. Насчет баб ты тоже, пожалуй, прав, делаем мы их скверно, и даже Акико не составляет исключения. Но это как раз тот случай, когда посредственно лучше, чем ничего. Бабы — они, братец, чудесно оттеняют и выделяют характеры, а любовь как известно не картошка, но в силу полового размножения занимает в жизни большое место. Вот почкованьецем бы…