– Другое дело! Вообще-то мы после рабочего дня никого не зашиваем. Но раз свои люди, то ладно – зашью!

В общем, зашил он меня кое-как. А отвезти обратно в палату уже некому. Знаете, всю ночь медсестер с тележками останавливал. Все в гараж едут. Еле-еле в собственную палату к утру за трешку с попутным инвалидом добрался!

Опасная профессия

Извините, товарищи, я тут немного дергаться буду и порой даже чесаться. Это все производственные травмы. Опасная профессия у меня. Я испытателем работаю. Испытываю товары народного потребления. Да, очень опасная профессия!

Видите, шишка на лбу? Это я испытывал первую отечественную дверь на фотоэлементах. Нет. Сотрясения мозга нет. В наш отряд испытателей только таких набирают, у которых сотрясения чего-чего, а мозга быть не может.

Недавно, например, новую советскую люстру испытывал. Мраморную. С плафонами из гранита. Много наших на этом испытании полегло!..

Почему передних зубов нет? Плавленые сырки испытывал. А голова дергается – это я от нервного тика успокаивающее проверял. Очень эффективное оказалось! Всего две таблетки принял, сразу глаз дергаться перестал – голова задергалась. Глаз застыл намертво.

Вот такой я в молодости сорвиголова был… Даже лекарства отечественные и те испытывал. После испытания нашего медицинского пластыря на отрываемость – пересадку пятки перенес. От радикулита тоже какое-то средство три месяца в спину сам себе втирал. По часовой стрелке. Теперь на пляже раздеться стыдно. Оказалось, фармацевты что-то напутали, наполнили тюбики стимулятором роста усов. Такие усы между лопатками выросли! Сзади на пляже – вылитый Буденный.

Да, чего я только за свою жизнь не испытывал… Электробритвы с ножами от сенокосилки, пельмени замедленного действия, конфеты украинские «Сало в шоколаде»… Мышеловки, которые один оборонный завод для плана выпустил. С боеголовками. А я должен был кусочек мяса зубами достать, без рук…

Даже первые отечественные баллончики с парализующим газом от хулиганов – и те я испытывал. На всю жизнь запомнил. Дело ночью было. Стою за углом, жду хулиганов с баллончиком. Идут трое… Еще даже пристать не успели, я им прямо в глаза как прысну! Оказалось, наши опять что-то напутали и струя бьет в обратную сторону. Но все равно здорово помогло. Самого так парализовало, что потом совсем не больно было, когда били…

Одно жалко – опыт передать некому. Детей у меня быть не может. Зря я тогда согласился при входе в метро турникет-автомат испытать, в который фотоэлементы забыли поставить.

Вот такая нужная людям профессия! Опасная, но нужная. Потому как если бы не я, у вас самих детей не было!

Я только одного не пойму: вы над кем смеетесь? Я что здесь, один испытатель? Вы что, никогда сами в Черном море не купались? Не ездили по автодороге, похожей на стиральную доску, в машинах с выхлопной трубой, заведенной в салон? Не ели в «Аэрофлоте» куриц небритых с сырками, плавленными в тринадцатом году в мартеновской печи?

Так что вы тоже испытатели! Мы народ такой – испытателей! Недаром нам все время говорят одну и ту же фразу: «Тяжелые испытания выпали на долю нашего народа».

Счастливый человек

Яне понимаю, почему все вокруг жалуются, что они несчастные: судьба не так сложилась, не на той женился, не за того замуж вышла, не в ту заграницу послали, дача дорого обошлась, видеомагнитофон не той марки, на книжке всего шестьдесят тысяч на черный день припасено, а черный день все не наступает и не наступает…

С кем ни разговоришься – проблемы, проблемы, проблемы. И все несчастные, несчастные, несчастные…

А ведь это так легко – научиться быть счастливым. Надо просто приучить себя во всем в жизни видеть хорошее и радостное.

Например, я…

Каждое утро, когда в час «пик» тороплюсь на работу, я думаю: как хорошо, что существует метро! Совсем в другой конец города оно доставляет меня меньше чем за полтора часа, и всего с тремя пересадками.

После метро, когда пытаюсь войти в переполненный автобус, я радуюсь! Да, да, именно радуюсь – тому, насколько возросла дисциплина у трудящихся. С тех пор как повсюду запретили опоздания, автобусы стали выходить полными прямо из парка… На работе я тоже радуюсь по восемь часов в день тому какой у нас веселый коллектив. Весь день слышатся шутки, смех… Особенно все веселятся, когда получают зарплату! Больше смеха, чем зарплата, вызывает только та продукция, которую мы выпускаем.

Я искренне благодарен судьбе, даже когда ем в институтском буфете, особенно если успеваю взять свое любимое блюдо, которое ежедневно значится в меню под конспиративным названием: «Жар. кур. с зел. гор. и слож. гар. из кар. пюр.».

А вечером… Вечером, когда я подхожу к двери любимой девушки и нажимаю два раза на ее звонок, чтобы не попасть к ее соседям, я говорю себе: «Я высокий! Стройный! Красивый! И у меня нет золотого зуба!» И его у меня действительно нет. Он у меня стальной.

А когда она мне открывает, я счастливо любуюсь ее небольшим ростом, неброской красотой и говорю себе: «Я и тебя научу быть счастливой!»

И мы вместе идем в кино, где сидим рядом, держимся за руки и оба думаем: какой замечательный фильм об Англии создали на Свердловской киностудии! Как похожи наши преуспевающие актеры на их вымирающих лордов, а новостройки развивающегося Таллинна – на кварталы загнивающего Лондона!

Наконец я возвращаюсь домой, где восхищаюсь уютной комнатой, в которой на целый метр больше, чем по норме полагается на человека!

Перед сном, до двух ночи глядя на бегущие по потолку блики от шумных автомашин, с радостью думаю о том, что скоро мы поженимся. У нас будут дети! Много-много детей. И нам всем вместе в этой комнате будет еще радостнее, чем мне одному!

И я счастливо засыпаю, понимая, что завтра повторится такой же счастливый день, как сегодня. И послезавтра… И после, и после… И всегда будет так же хорошо, потому что я счастливый человек!!!

Работать хочется!

Надо же, как у нас на работе хорошо! На улице дождь, осень, слякоть… А на работе тепло, сухо, уютно… Работать хочется!

Вот только надо сначала чайку крепкого выпить. А то аж глаза слипаются, до чего на работе хорошо!

Розалия Львовна, и мне чайку, пожалуйста! Кстати, вчера по телевизору новости смотрели? Еще одного работника торговли посадили. Имел дачу с бассейном, теннисными кортами, тремя павлинами и кенгуру, у которого в сумке прятал от государства наворованные деньги!

Алло? Да, это отдел. Что? Как наш отдел называется? Минуточку, сейчас спрошу. Алло?! Вы слушаете? Из специалистов никого нет. Только комсорг, культорг и профорг.

Розалия Львовна, налейте, пожалуйста, еще чашечку. А то телефонный звонок меня совсем из рабочего состояния выбил…

Алло? Нет, Селезневой нет. Где-где! В универмаге за босоножками стоит. Когда вышла? Да уж недели две. Не знаю, когда вернется. Попробуйте позвонить в начале зимы. Что-что? Уже зима?!

Ой, товарищи, смотрите – и правда! За разговорами не заметили, как зима наступила. Я люблю зиму! Когда на первый снег смотрю, жутко работать хочется. Пойду только сначала перекурю, а то чаю перепился – голова ничего не соображает…

Здорово, мужики! Всё курите? Читали вчера в газетах, какие безобразия творятся в связи с введением антиалкогольного закона? Количество разводов в стране увеличилось в два раза! Как почему? Половина мужей на своих жен впервые трезвыми глазами взглянули!

Ну ладно, я побежал. Руки чешутся, до чего работать хочется! Вот только в столовую загляну, а то голова на голодный желудок ничего не соображает.

Ух ты, очередь какая! Настя, ты, что ли? Какая ты молодец, что мне очередь заняла! Что? Ты не Настя? И меня не знаешь? Тем более молодец! Незнакомому человеку очередь заняла! Товарищи! Что вы шумите? Кто без очереди! Мне только чай взять. Я на диете. Здравствуй, Раечка. Раз ты сегодня на раздаче, дай мне сначала яйцо под майонезом, сыр, паштет, капусту, свеклу, горошек, рыбу, колбасу… Это на закуску. Теперь надо решить, что я буду есть. Товарищи, что вы опять шумите! Что? Я чай обещал взять? Рая, дай мне чай! Нет, без сахара. Вместо сахара дай борщ, зразы и скоблянку…