– Это видно.
– Слава богу! А то я уже заволновалась.
– Не-е! Не волнуйся. Во! – Рич выставил большой палец руки, выражая полное одобрение ее фигуры.
– Что еще тебя волнует?
– Ты – юрист. А я боюсь юристов.
– Пока у меня нет оснований тебя кусать. Успокоила?
– И да, и нет. Смотря в какой обстановке ты стала бы меня кусать. Знаешь, некоторые женские укусы на мужском теле бывают просто необходимы для решения юридических вопро… – Договорить ему не удалось, потому что в руках у Марго оказался красный санта-клаусовский колпак, которым Ричард получил по шее, хотя и не больно.
– Теперь твоя очередь.
– Тогда давай колпак.
– Нет, твоя очередь рассказывать о себе.
– А-а! – разочарованно протянул Рич. Прямо-таки отвалился с середины дивана на спинку и махнул рукой. – Я-то думал, мы сейчас друг друга покусаем!
– Рич, я не понимаю, к чему тебе эти двусмысленности? Неужели ты думаешь…
– Ты не поверишь, но именно так я и думаю! И давай пока не будем трогать эту тему, а то спугнем.
– Господи, что мы спугнем?
– Рождественское счастье, конечно!
– Ладно, Рич, выкладывай свою анкету.
– Родился я здесь. Прямо вот тут, то есть в Канаде. Это ты у нас из Штатов. А я – из Эдмонтона. Мне тридцать два года. Наш университет я окончил очень давно, но никогда не работал по специальности. Что еще сказать? В прошлом апреле я чуть не женился. Но обошлось.
– Почему?
– Я так и знал, что остальное вопросов не вызовет! Ха-ха-ха!
– Все остальное – анкетные данные. А вот «чуть не женился» – это уже из области откровений. Поэтому и вызывает вопрос.
– Вот именно за это, – Рич выразительно поднял указательный палец над головой, – я и не люблю юристов!
– За что?
– За беспощадную логику.
– Это – мое личное качество, юристы здесь ни при чем.
В комнату вошел Сэм.
– Между прочим, штормовое предупреждение переносится на завтрашнее утро. А мы с Мартой уходим спать.
– На утро, говоришь? – Ричард размышлял. – Марго, а может, поедем отметить Рождество к моим друзьям? Они тут живут неподалеку, примерно где мы ездили сегодня. – Он зачем-то подмигнул Сэму.
– Ну а как же мы доберемся до твоих друзей, если погода будет плохая? Нет, Ричард, мне совсем не нравится твоя затея! Давай останемся здесь.
– Отлично!
– Но только – до хорошей погоды. Когда перестанет сыпать снег – я уезжаю в Эдмонтон.
– К кому? Ты же говорила, что тебе ехать некуда, кроме как к маме. А она в Северной Дакоте.
– Это не важно.
– Это как раз важно. Потому что отвезти тебя туда ты попросишь именно меня.
– Да не нужно мне ничего! Я вызову такси…
– А они очень обрадуются ехать в нашу глухомань и в такую погоду. Да еще в праздник! Ха! У тебя никаких шансов!
– Значит, я пойду пешком!
– Вы с Миком очень похожи. Ты, может, прямо сейчас отправишься?
– Спасибо! Тогда мне для храбрости нужно выпить бутылочки три вина. Я очень люблю французские. У тебя есть?
– Ладно, не обижайся. Мне кажется, завтра мы обязательно найдем твоего Джонни с его домиком, – сказал задумчиво Рич, прикидывая что-то в уме. – Да. Да, найдем. Я знаю, что делать.
– Что-то мне все это не нравится… – Она посмотрела на Сэма, ища поддержки, но тот пожал плечами.
Рич никого не слушал.
– Ты готова? – неожиданно спросил он.
– К чему?
– Тогда – иди спать. Спокойной ночи. Целоваться сегодня не будем!
3
Утром снег едва только присыпал расчищенную дорогу. Штормовое предупреждение пока оставалось только предупреждением, и Рождество пришло в этот лес мягкой уютной погодой.
Марго с удовольствием принимала душ: после вчерашнего посещения магазина она уже не страдала от отсутствия косметики и раздражающей неухоженности своего тела. Сегодня праздник. Еще два дня назад она собиралась отметить его с Миком. Может быть, в последний раз, но все-таки с Миком. Еще два дня назад была совсем другая жизнь и другие приоритеты. Теперь все сузилось до двух задач: разыскать Мика и не потеряться самой среди чужих людей. Может быть, и правда, еще раз попытаться найти этого Джонни? По крайней мере, он точно ждет и даже спрашивал по телефону, где отводить для них комнату: в мансарде или на втором этаже. Ее саму Джонни не видел никогда в жизни, а Мика – уже двенадцать лет, после того как они вместе окончили школу. Но объясниться-то она сможет. Не станет же он ее выгонять. К тому же Джонни имеет гораздо больше оснований для того, чтобы посвятить выходные поискам Мика, ведь он его друг. А Рич как будто нарочно не пускает ее к Джонни. И что самое страшное – Рич начинает ей нравиться…
Марго немного подкрасилась, с сожалением подумала, что принарядиться, увы, не получится, и с этой мыслью стала спускаться вниз.
Когда она в мягких гостиничных тапочках бесшумно дошла до середины лестницы, странный голос Ричарда заставил ее остановиться и прислушаться.
– А я тебе говорю – получится! Ты же знаешь меня – я старый фокусник! – говорил Рич в телефонную трубку сдавленным голосом. – Нет, пока я изо всех сил скрываю свои таланты, кошу под простачка, но… Слушай! Не валяй дурака, у меня такой шанс, может, раз в жизни выпал! У нас ведь тоже есть Джонни.
– Доброе утро, – начала было Марго, но тут же сдвинула брови: какой еще Джонни?
Рич повернулся на ее голос, вздрогнул, чуть не уронил аппарат и торопливо сказал в трубку:
– Я с мобильного перезвоню.
Потом заулыбался, раскинул руки и пошел к ней с умиленным выражением лица, с каким любимые племянники встречают своих престарелых тетушек.
– Марго-о! Вот это да! Какой сюрприз!
– А ты что, ожидал вместо меня увидеть тень отца Гамлета?
– Ну почему же!
– Тогда не заговаривай мне зубы. Скажи, о каком Джонни и с кем ты сейчас говорил?
– А? – Рич удивленно оглянулся назад.
– Да!
– С Рождеством тебя, малышка!
– Это – не твое. Это Мик, и такие, как он. Не надо косить под боксеров, у тебя на лице написано, что ты никогда не называл своих девушек малышками.
– Да что ты!
– Кто такой Джонни? Отвечай.
– Это совпадение. Джонни – очень распространенное имя в Канаде. Тебе не приходило в голову, что среди моих друзей тоже может быть парочка-троечка Джонни?
– Нет, не приходила. Рич!
– Да не надо злиться, малы… Марго!
– Отвези меня к нашему Джонни, и дело с концом.
– Ты так сильно привязана к бедняге Мику? Марго, но ведь сегодня праздник. Нельзя совсем это оставлять без внимания, давай хоть с утра его немного отметим.
– Ну хорошо, давай, – смягчилась она.
– А то неизвестно, – раздавался радостный голос Рича из недр барной стойки, – неизвестно, где мы все можем оказаться вечером и в каких компаниях. Верно?
– Верно. Рич, что с тобой? Не надо таких странных пророчеств.
– Это не пророчества, а предположения. Мы все слепо идем по белому свету сквозь время и не ведаем, куда наступит в следующий миг наша нога.
– Вот как?
– Это я сам придумал. Только что. У меня такое бывает. – Рич улыбнулся и, как бы спохватившись, добавил: – Но это не заразно.
– Хорошо. А то некоторые вещи распространяются воздушно-капельным путем.
– Или через поцелуи.
– Это нам не грозит.
– Я протестую, ваша честь! Мы вчера договорились, что сегодня поцелуемся. Ха! А мы и так поцелуемся, ведь после первого тоста полагается поцелуй.
– Скромный, католический.
– Ну хорошо, я согласен. – Лицо его стало коварно-невинным.
Наконец он нашел французское вино и с видом заправского бармена повертел в пальцах два фужера, тот час же разбив один из них об пол.
– К счастью! К счастью! Красное полусладкое пойдет?
– Ты угадал. Это то, что я люблю.
Рич разлил вино по бокалам, наполнив их ровно на треть, и подошел к Марго.
– Как там у вас в Штатах говорят? Счастливого Рождества!
– Счастливого Рождества! Ммм! Вкусное!