…Вместе с китайскими товарищами были арестованы пятнадцать советских граждан, в том числе переводчик Гамберг (Майский), сотрудники военного атташе Тонких и Ильяшенко, преподаватель русского языка в Пекинском университете Скатин, сторож Григорьев, вице-консул Морозов и др.».[837]

Некоторые из них были жестоко избиты. В то время все местные и иностранные средства массовой информации систематически публиковали якобы изъятые в полпредстве документы, полностью разоблачающие деятельность советских спецслужб в Китае, а также списки советские военных советников с указанием их псевдонимов.[838] Так, утверждалось, что Тонких «ведал секретной документацией и делал сводки из газетных сообщений о военных делах для военного атташе, ввиду этого он обвинялся как секретный военный агент советского полпредства».[839]

Наркоминдел и советское полпредство в Пекине выступили с протестами против нарушения китайскими властями элементарных норм международного права. Так, в ноте Народного комиссариата иностранных дел СССР от 9 апреля 1927 г. поверенному в делах пекинского правительства в СССР по поводу налета китайских солдат и полиции на помещение военного атташе полпредства СССР в Пекине, ареста и издевательств над сотрудниками полпредства говорилось, что «совершенно невероятное и неправдоподобное заявление пекинского правительства о том, что при обыске якобы найдены оружие и документы, служащие доказательством подготовки восстания, может объяснить, почему налет на помещение военного атташе и квартиры сотрудников посольства был произведен в столь исключительной обстановке. Ибо при такой обстановке, исключающей возможность элементарного контроля, описи отбираемых вещей и т. д., нет никакой гарантии, что в качестве якобы «найденного» в этих помещениях может фигурировать все могущее быть использованным враждебными иностранными влияниями, инспирированными и санкционированными акт набега 6 апреля».

Далее в ноте говорилось, что «если пекинский кабинет располагал сведениями, что на территории, находящейся в непосредственном ведении советского посольства, находились китайские граждане, которым он приписывал направленную против его интересов деятельность, то он имел полную возможность и был обязан в первую очередь довести об этом до сведения Посольства СССР».

В связи со всем изложенным Советское правительство настаивало на «выполнении следующих элементарных требований»:

1) «Китайский военный отряд и полиция должны быть безотлагательно удалены из помещений военного атташе, сотрудников посольства и торгпредства

2) Все арестованные служащие советского посольства и советских хозяйственных учреждений должны быть немедленно освобождены.

3) Все документы, взятые в помещении военного атташе, должны быть немедленно возвращены.

4) Имущество в виде денег, вещей, домашней обстановки, книг и проч., разграбленное и взятое полицией и военным командованием Ангоцзюня («Армия умиротворения государства» — объединение вооруженных сил северокитайских милитаристов, созданное для борьбы против революционных сил. — В.У.), должно быть немедленно возвращено их владельцам».

Далее в ноте говорилось, что «впредь до удовлетворения этих требований Советское правительство вынуждено в знак протеста отозвать своего поверенного в делах Г. Черных со всем посольством из Пекина, оставив лишь персонал для выполнения консульских функций».[840]

Итак, в Москве было принято решение отозвать весь состав полпредства, оставив лишь консульство и лиц, которым было поручено охранять имущество полпредства.

На запросы представителей печати по поводу опубликованных в иностранной прессе якобы захваченных во время налета на советское посольство в Пекине «документов» замнаркоминдел Литвинов вынужден был выступить с заявлением.

«В последнее время в связи с обыском в советском полпредстве в Пекине штаб Ангоцзюня (Чжан Цзолина) начал публиковать списки «документов», якобы захваченных в канцелярии военного атташе и в квартирах сотрудников полпредства. Кроме того, штаб Ангоцзюня в число этих документов включает также и те документы, которые якобы были найдены при обыске советских дипломатических курьеров, плывших на пароходе «Память Ленина» и арестованных полицией Чжан Цзучана в Нанкине.

Иностранная пресса публикует тексты этих «документов», переданных их корреспондентами по телеграфу из Пекина, делая вид, будто она верит в их подлинность, комментируя их вкривь и вкось, делая выводы, нужные и удобные тем правительствам, которые поощряли налет на советское посольство, если не являлись его инициаторами.

Обстановка налета лишает нас всякой возможности высказаться по поводу всей массы якобы захваченных документов. Ни один из наших официальных представителей не был не только приглашен присутствовать при обыске, но полиция прямо противодействовала этому. Например, когда поверенный в делах тов. Черных пытался пройти на территорию военного городка, он не был допущен туда полицией, точно так же не были допущены и другие официальные представители нашего полпредства».

«Обстановка при аресте и обыске наших дипкурьеров в Нанкине была также крайне характерна. Два первых обыска без участия каких-либо наших официальных представителей и самих дипкурьеров ничего не дали. И только на третий день, при третьем обыске, опять-таки произведенном при помощи русских белогвардейцев и без всякого участия наших официальных представителей и самих дипкурьеров, были якобы найдены какие-то документы.

Штаб Ангоцзюня пока публикует только списки «документов», не приводя их подробного содержания. Единственный документ, фотография которого пока опубликована в газете «Норт Чайна Стандарт» в Пекине, носит все признаки подложности, — заявил Литвинов. — Автор этого документа, не зная, очевидно, что в СССР уже десять лет введена новая орфография, пишет этот «документ» по старой орфографии (хотя, если учесть, что несколько российских сотрудников, которые работали в советских ведомствах в Китае, перешли из царских дипломатических ведомств, можно предположить, что они не стали переучиваться и писали как и раньше. — В. У.), притом с массой грубейших ошибок».[841]

Интересно, что после этого налета и знакомства с рядом документов, найденных в советском представительстве, английские власти неожиданно для себя обнаружили копии нескольких совершенно секретных английских дипломатических документов. В отчете Министерства иностранных дел говорилось, что среди этих документов были «два особо важных сообщения» из всех, подготовленных за несколько месяцев британским послом М. Лэмпсоном (это говорило о продуктивности работы советской разведки в Китае). Сам же Лемпсон утверждал, что утечка информации из дипломатических представительств Италии и Японии была еще более серьезной.[842]

«Документы, полученные из итальянского представительства, включали в себя главным образом расшифровки наиболее важных телеграмм, посылаемых из Пекина в Рим и обратно. А документы из японского представительства носили настолько детализированный характер, что в них была даже точная рассадка гостей на официальных приемах и записи бесед между официальными представителями миссии и их посетителями».[843] Это доказывает, что все-таки советские секретные службы неплохо работали в Китае, о чем признается за рубежом.

После этого была проведена чистка в английском представительстве, в результате которой в шпионской деятельности в пользу русских были уличены начальник канцелярии и еще один представитель китайского персонала при британской миссии.[844]