{стр. 551}

В последние годы жизни Афанасий Матвеевич много болел. С февраля 1785 г. он, получив отпуск, лечился в Петербурге. В июле этого года он вернулся в Архангельск. 28 ноября 1785 г. за добропорядочную службу был награжден чином надворного советника. Менее, чем через год, 13 октября 1786 г. он скончался. Опекуном двух его дочерей Варвары и Софии был назначен известный вологодский помещик, впоследствии крупный государственный чиновник Кирилл Степанович Рындин. С ним Афанасий Матвеевич особенно сошелся в 1784–1785 гг., когда Кирилл Степанович был председателем Архангельской гражданской палаты.

Самым причудливым образом переплелись в последующие годы родственные связи самих Брянчаниновых, а также Муравьевых, Полторацких и родственного им дома известного адмирала Семена Ивановича Мордвинова, женатого на одной из Муравьевых. Вернемся к первому браку Афанасия Матвеевича Брянчанинова с Ольгой Федоровной Муравьевой. Один из ее братьев, Александр Федорович Муравьев, был женат на Варваре Михайловне Мордвиновой, во втором браке она была за Павлом Марковичем Полторацким. Ее сестра, Александра Михайловна Мордвинова, была замужем за Николаем Николаевичем Муравьевым (старшим) — о его сыновьях речь пойдет ниже. Далее, дочь Афанасия Матвеевича Брянчанинова от его второго брака, Варвара Афанасьевна, как было сказано, вышла замуж за Федора Марковича Полторацкого. Обе сестры Федора Марковича Полторацкого сыграли свою роль в судьбе молодого Дмитрия Александровича Брянчанинова. Одна из них, Елизавета Марковна, была замужем за директором Публичной библиотеки, президентом Академии художеств Алексеем Николаевичем Олениным; вторая, Агафоклея Марковна — за тайным советником Александром Дмитриевичем Сухаревым.

Если продолжить описание родственных связей этого переплетенного родственного клубка, то можно было бы назвать очень большое число исторических лиц, вошедших в него в конце XVIII — в XIX вв., но пока это не входит в нашу задачу. Однако следует отметить, что из тех, кто был связан с ним родством, можно составить целую пушкиниану. Например, одна из сестер Ольги Федоровны Муравьевой-Брянчаниновой, Анна Федоровна, была замужем за Иваном Петровичем Вульфом из Берново и стала бабушкой Анны Петровны Керн, урожденной Полторацкой…

{стр. 552}

Таковы были родственные связи, доставшиеся юному Дмитрию Александровичу от его деда Афанасия Матвеевича и встретившие его по его прибытии в Петербург в 1822 году.

Однако вернемся к нашей теме.

Сын Афанасия Матвеевича, Иван Афанасьевич Брянчанинов (второй) (23 ноября 1769 г. — 5 августа 1839 г.), в год смерти отца был определен в лейб-гвардии конный полк, но прослужил недолго и уже в 1790 г. вышел в отставку в чине корнета «за болезнями», а вернее, чтобы, вступив в наследство, заниматься своим хозяйством: после отца и матери ему досталось довольно богатое по вологодским меркам имение в 900 душ мужского пола. В дальнейшем он служил по выборам и в 1817–1820 гг. был губернским предводителем дворянства.

В 1791 г. он женился на Варваре Григорьевне Бартеневой. В браке они имели шестерых детей: Ольгу (1794–1833), замужем за П. А. Межаковым, поэтом, приятелем К. Н. Батюшкова, Софью (28 ноября 1795 г. — ?), в замужестве Рындину, Екатерину (28 ноября 1795 г. — 26 апреля 1884 г.), замуж не выходила, Николая (15 апреля 1800 г. — 15 сентября 1848 г.), Афанасия (18 августа 1805 г. — 1870 г.) и Анну (1807 г. — ?).

Похоронен Иван Афанасьевич в Москве на Лазаревском кладбище.

Не отметив свою жизнь никаким запомнившимся действием, Иван Афанасьевич Брянчанинов затерялся бы в памяти сородичей, если бы не подарил им труд, к которому они все обращались вновь и вновь вплоть до XX века. Труд этот есть описание родословного древа Брянчаниновых, многократно переписываемое представителями разных ветвей и разных поколений и потому сохранившееся во множестве списков в архиве Герольдии.

Заняться составлением родословия Ивана Афанасьевича вынудила необходимость доказать принадлежность фамилии Брянчаниновых к древнему роду для внесения ее в шестую часть Дворянской родословной книги. Возможно, что именно у него, как наследника старшей ветви, находились родовые документы. Но из-под его пера вышел не формальный документ, каким ограничивались в большинстве случаев представители других родов, а настоящее генеалогическое исследование с описанием, начиная с XVII в. жалованных грамот, состава дач, перехода поместий к наследникам, их споров и т. д.

{стр. 553}

Конечно, его в основном интересовали те ответвления сложного Брянчаниновского древа, которые просуществовали до его времени, но замечательно, что расписанные по ним имена совпадают с именами, названными Л. М. Савеловым в «Родословных записях», а также упоминаемыми в материалах Поместного приказа, опубликованных В. Н. Сторожевым, и в других документальных источниках.

Отныне всем представителям рода Брянчаниновых для доказательства своего права на внесение в шестую часть Дворянской родословной книги оставалось только сослаться на роспись, поданную, как они писали, «родственником моим лейб-гвардии корнетом Иваном Афанасьевичем Брянчаниновым».

Иван Афанасьевич, по-видимому, унаследовал милый, ровный характер своего отца. Косвенным свидетельством этого явилось возникновение теплых родственных чувств между ним и его знаменитым племянником. Во всяком случае, ни об одном из своих родных Святитель Игнатий Брянчанинов не написал таких слов: «Сердце сердцу весть подает. Во время болезни приезжал ко мне дядя Иван Афанасьевич Брянчанинов, бывший прошлого года в Новоезерском и вам понравившийся, зашел разговор о вашем монастыре. Старик очень вас помнит, и как он вам, так и вы ему весьма пришлись по сердцу».

К сожалению, потомство самого Ивана Афанасьевича по мужской линии иссякло уже в третьем поколении. Его старший сын Николай имел двух детей: дочь Ольгу (21 октября 1824 г. — 5 июня 1854 г.) и сына Николая (21 октября 1836 г. — 1876 г.) — последнего в этой линии Брянчаниновых. А второй сын, Афанасий Иванович, вообще в брак не вступал. Он жил помещиком, служил по выборам и в вологодском обществе запомнился тем, что в 1857–1860 гг., будучи почетным попечителем гимназии, настоял на введении там уроков танцевания, расходы за которые принял на себя.

Также скоро прекратилась линия и сводного брата Афанасия Матвеевича, Федора Матвеевича Брянчанинова (1765 г. — около 1835 г.). Службу свою он начал 5 марта 1783 г. в том же Семеновском полку, где служил до него брат. С 1 января 1786 г. переведен капитаном в Апшеронский мушкетерский полк и 23 февраля 1787 г. уволен по болезни в чине секунд-майора. В 1783 г. он разменялся с братом поместьями и ему достаюсь сельцо Гарицы Ухарской волости Романовского уезда Ярославской губернии. С 1788 г. он был заседателем Ярославского {стр. 554} суда и запомнился в ярославском обществе тем, что подал на Высочайшее имя записку о противоправных действиях гражданского губернатора А. М. Безобразова. С 1801 по 1805 гг. он служил в Комиссариатском штате, а затем снова по выборам от дворянства. При вступлении Наполеона в Россию, он вернулся в армию и участвовал в Бородинском сражении.

Знавшие Федора Матвеевича современники отмечали его честность, благородство, великодушное отношение к своим крепостным. Это последнее его качество проявилось в двух неординарных поступках. В числе его дворовых людей был Иван Алексеевич Майков, увлекавшийся сочинением стихов. Федору Матвеевичу и самому, как его брату Афанасию Матвеевичу, не чуждо было стихотворчество, и он даже оставил свой поэтический след в «Аонидах» Н. М. Карамзина, напечатав там поэму «Мирза и Соловей». Поэтому он сочувственно отнесся к собрату по перу и в 1790 г. отпустил его «с годовым плакатным паспортом для обозрения российских городов и сочинения стихотворства». Пришед в Сарское Село, И. А. Майков «начал писать оды, стихи и подносил оные разным господам, получал от них вознаграждение, отчего и пропитание имел». Известно 28 его од. Но подписывал он свои стихи фамилией Розов, как того потребовал современный ему, известный поэт Аполлон Александрович Майков, который, впрочем, оказывал ему покровительство. В 1793 г. Федор Матвеевич дал И. А. Майкову вольную, за что тот отблагодарил его на свой манер: