– Мало того что мне пришлось выдержать свадьбу, я еще должна была просмотреть фильм об этом событии! – пожаловалась Глэдис. – Не понимаю, что случилось с Бертой. Каждую фразу она начинает словами «Рэндал сказал» или «Рэндал думает»! До замужества она имела собственное мнение.

– Но все же ты не из-за этого так настроена против брака? – произнес он, выводя автомобиль на дорогу.

Глэдис внутренне собралась.

– Что ты имеешь в виду?

– Перед твоим приходом Берта рассказала мне о Ллойде. – Джозеф помедлил. – Она считает, что Ллойд разбил твое сердце.

– Прежде я тоже так думала, но позже пришла к заключению, что на самом деле он преподал мне хороший урок. – Глэдис глядела прямо перед собой. – Берта сказала, что Ллойд оказался женат?

– Да. Кроме того, она сообщила, что в то время ты была совсем юной девушкой.

– Мне исполнился двадцать один год, и я слишком многое принимала за чистую монету. А потом в один прекрасный день ко мне пришла жена Ллойда. – При воспоминании о прошлом Глэдис почувствовала, что у нее задрожали руки, и поспешила сложить их на коленях. – Это было ужасно. Несчастную женщину потряс обман Ллойда. Насколько я поняла, Ллойд убедил ее, что я оказываю на него давление и требую, чтобы он бросил ее и женился на мне. Тогда-то я и поклялась, что никогда не позволю мужчине поставить себя в подобное положение. Как это унизительно – умолять соперницу вернуть мужа!

Несколько минут Глэдис молчала. Жена Ллойда напомнила ей мать. Отец не волочился за другими женщинами, но издевался над женой сотней иных способов. Глэдис пожалела, что все это не пришло ей в голову до того, как она увлеклась Ллойдом. Но впредь я буду не так глупа, сказала она себе.

В этот момент Джозеф притормозил у перекрестка и Глэдис вдруг вспомнила, кто находится рядом с ней. Как это Берте пришло в голову обсуждать с ним мою личную жизнь?! – сердито подумала она.

– Берта беспокоится о тебе, – неожиданно произнес Джозеф, трогая автомобиль с места на зеленый свет. – Она рассказала, что в прошлом ты много раз выручала ее в трудную минуту. Она необычайно признательна тебе, что ты ни разу не попыталась отговорить ее от продажи вашего совместного дела, хотя для тебя это огромная потеря.

– Ну да, – пожала плечами Глэдис, в глубине души испытывая смущение. Сколько же всего Берта успела рассказать ему! – Надеюсь, это все-таки к лучшему. По крайней мере, я получу какие-то деньги, что поможет мне скопить достаточный капитал для открытия собственного магазина.

– Правда? – пытливо посмотрел на нее Джозеф. – А может, у тебя все же есть тайное намерение последовать примеру подруги и выйти замуж?

Глэдис попыталась представить себя на месте Берты. Нет, решила она, я не могла бы жить с человеком, похожим на Рэндала. Мой муж должен быть сильнее меня, чтобы я могла уважать его, чтобы он не боялся резких проявлений моего характера и не сохранял непроницаемый вид, если я захочу пошутить с ним. Мой муж должен быть немного похож на… Взгляд Глэдис скользнул на руки Джозефа, лежавшие на баранке, на его губы, неясно вырисовывавшиеся в тусклом свете, и ее сердце вдруг снова забилось сильнее.

– Нет! – твердо произнесла она.

– В таком случае я могу тебе помочь.

– Помочь? – Глэдис обескуражил неожиданный поворот разговора. – Я не нуждаюсь ни в какой помощи.

– У меня есть одно предложение, – пояснил Джозеф.

– Какое? – Она подозрительно взглянула на него.

– Если ты примешь его, то сможешь значительно увеличить свои сбережения.

– Ты предлагаешь мне работу?

– В некотором смысле… Послушай, далеко до твоего дома?

– После этого поворота еще минут пять, – удивленно ответила Глэдис.

– Не возражаешь, если я объясню тебе все, когда мы приедем? Это довольно сложно.

– Хорошо, – согласилась она.

Обычно ей приходилось оставлять свой фургон в конце улицы, но Джозеф ухитрился найти место для парковки прямо напротив дома. Отпирая дверь, Глэдис так остро ощущала рядом его присутствие, что из ее дрожащих пальцев выпал ключ. Она наклонилась было за ним, но в это мгновение к ее руке прикоснулся одновременно нагнувшийся Джозеф. От неожиданности Глэдис отдернула руку и снова выронила ключ.

На этот раз Джозеф сам поднял его.

– Помочь тебе?

– Сама справлюсь! – Она порывисто схватила ключ с протянутой ладони, и через минуту они уже поднимались по узкой лестнице, ведущей к небольшой квартире на первом этаже.

К великому неудовольствию Глэдис, Джозеф последовал за ней на кухню. Пока она наполняла чайник водой и ставила его на огонь, он стоял, прислонившись к холодильнику, и наблюдал за ее действиями. Казалось, Джозеф заполнил собой все пространство кухни. Вынимая из буфета чашки и печенье, Глэдис аккуратно обходила его, стараясь не прикоснуться к нему случайно.

– Итак, – начала она, отойдя к раковине на другом конце кухни и открывая пакет молотого кофе, – может, расскажешь наконец, в чем заключается твое таинственное предложение?

– Все очень просто, – спокойно ответил Джозеф. – Мне нужна невеста.

Сердце Глэдис на мгновение замерло; она неловко поставила на стол пакет, который тут же повалился набок, и кофе рассыпался по всему столу. Ей стало трудно дышать.

– Кто тебе нужен?!

– Невеста.

– Постой, насколько я помню, ты говорил, что точно так же не хочешь жениться, как я – выходить замуж?

– Совершенно верно. Мне нужна не жена, а невеста.

– Ничего не понимаю! – сказала Глэдис, собирая кофе со стола и высыпая его в мусорное ведро. Она думала, что Джозеф предложит ей оформить еще одно помещение банка или что-нибудь в этом роде, но чтоб такое!..

– Я все объясню, но сначала выслушай некую предысторию. – Джозеф сунул руки в карманы и посмотрел на носки своих туфель, словно раздумывая, с чего начать. – Ты знаешь, что я унаследовал все акции банка, принадлежавшие моей матери, – наконец произнес он. – Но, вероятно, тебе неизвестно, что мои родители погибли, когда мне было четырнадцать лет. Они часто говорили мне в детстве, что я должен пойти по стопам своего деда. Но родители не успели уточнить детали завещания, поэтому наследство я имел право получить лишь по достижении тридцатилетнего возраста.

В этот момент чайник зазвенел крышкой, и Глэдис наполнила кипятком кофеварку. Она чувствовала себя как-то странно, будто наблюдала за происходящим со стороны.

– Не имела об этом ни малейшего понятия, – сказала она. – Мне казалось, ты давно занимаешься банковским делом.

– Нет. Конечно, я мог бы получать от банка содержание, но в таком случае чувствовал бы себя обязанным работать в нем. Мне же хотелось – перед тем как взвалить на себя груз обязанностей – ощутить вкус свободы. Ведь все свое детство я провел с осознанием того, какие большие надежды возлагают на меня родители. – Джозеф несколько секунд помолчал, словно вспоминая детские годы. – Ребенку очень трудно переносить подобные ожидания своих близких. Временами я ненавидел само слово «Обри Кроунер». Банк представлялся мне клеткой, в которую меня заперли и откуда не было выхода.

Глэдис слушала, затаив дыхание.

– После смерти родителей стало еще хуже. Мне родственники постоянно напоминали, что я обязан делать то или другое, потому что этого хотели мать и отец. Я с отличием окончил школу и поступил в университет, так как все ожидали этого от меня. Примерно в это время я понял, что если мне и суждено когда-нибудь вырваться на свободу, то только сейчас.

– Оказалась ли свобода такой, какой она тебе представлялась? – с интересом спросила она.

Джозеф кивнул.

– Даже лучше. Я вдруг получил возможность делать, что хочу и когда хочу, не учитывая никакие иные желания, кроме своего собственного. – Он поднял голову и посмотрел прямо в глаза Глэдис. – Очевидно, ты желаешь знать, какое отношение все это имеет к тебе?

– Да, – согласилась она. – Только мне кажется, что наш разговор будет долгим, – заметила Глэдис, беря поднос и направляясь с ним в гостиную, – поэтому нужно устроиться поудобнее. Продолжай, – сказала она, поставив чашки на столик. – Что же побудило тебя вернуться в столь ненавидимый тобою банк?