3. Путешествия и сказочные превращения

Стоит только выйти из дома – сразу попадешь в дремучий лес, ухоженный парк, тридесятое царство или просто в гости, вступишь на тропинку, прихотливо извивающуюся между небом и землей, полетаешь на маленьком платочке, который вдруг окажется ковром-самолетом. Наверняка встретятся указатели «налево пойдешь…», но пойти можно куда угодно и всюду почувствуешь себя разными героями сказки. Потому что одна из целей терапии – рассказать человеку о том, как он сложен. В нем уже может жить кто-то, в кого так хочется превратиться, и сказки, рассказанные в трансе, помогают ожить забытым и затерянным персонажам, подобно тому, как вновь оживает в огне саламандра.

Волшебник с мешком

Сергей – врач, но, будучи хорошим профессионалом, он не может обеспечить свою семью и вынужден подрабатывать дополнительно.

Сергей: У меня вообще много проблем. Но вот одна из давних: я никак не могу наработать самостоятельный опыт вхождения в транс. Мне кажется, что если бы он у меня был, я решил бы много своих проблем.

Терапевт: А зачем вы хотите в транс?

Сергей (вздыхает): Для работы со своим подсознательным.

Терапевт: Очень умно.

Сергей: Договориться с собой хочется.

Терапевт: О чем?

Сергей: О том, чтобы в конкретных случаях…

Терапевт: А как это вы не умеете в транс входить? Знаете, одного человека позвали и говорят: «Можешь определить, берет этот тип взятки или нет?» Он говорит: «Могу, я в этом специалист». У него спрашивают: «А что тебе для этого нужно?» Он отвечает: «Только посмотреть на него». Его привели, открыли дверь, он посмотрел и говорит: «Берет». «А как ты узнал?» – «Руки есть – значит, берет». (Общий смех.) Так и вы – как это можно в транс не входить? Вы что, никогда не мечтаете?

Сергей: Мечтаю. Нет, я знаю, что вхожу в транс, но это происходит непроизвольно.

Терапевт: А вы хотите узнать, как туда себя затолкать произвольно?

Я думаю, что Сергей – человек, который любит тщательность, он и говорит в терминах: «Войти в транс на такую-то глубину…» Он хочет жить, как будто двигаясь по шахматным клеткам, где все точно отмерено, точно исчислено, известен ход туда, возможен ход обратно. Когда Сергей выходит из такой рассчитанной ситуации шахматных клеток, у него, я думаю, повышается тревожность. И уже сам факт, что я начинаю мягко посмеиваться и переформулировать его просьбу как чрезмерно строгую, как чрезмерно теоретическую, как чрезмерно априорную, в каком-то смысле выводит его из фиксированной правильности, логичности, в поле вероятных возможностей.

Я думаю, что для него попробовать транс – один из типов защиты. Он приехал на семинар о гипнозе. Его желание попробовать транс – это сообщение о том, что он конгруэнтен, адекватен, он приехал для важного дела – научиться входить в транс. Зачем это ему нужно – мне не понятно, я в это пока и не вдаюсь. Заметьте, возможно, он и сам этого не знает, он от меня хочет получить определение того, что такое транс, что такое транс именно для него и каковы возможности этого состояния.

Сергей: Да, причем на определенную глубину.

Терапевт: Звучит оптимистично. А заталкивать как?

Сергей: Не знаю.

Терапевт: Вы любите, чтобы все было точно отмерено, отвешено, находилось на определенной глубине?

Сергей: Мне кажется, у меня должен быть какой-то свой путь.

Терапевт: Это звучит так, как будто надо привязать гирю к ногам – и в воду. И до определенной глубины. Что-то я в ваших высказываниях оптимизма не чувствую.

Сергей: Сейчас появится…

Терапевт: И все-таки, в чем заключается запрос? Научиться входить в транс?

Сергей: Научиться произвольно входить в достаточно глубокий транс.

Терапевт: Хотите самый простой способ вхождения в транс? Знаете, можно надеть такой пластмассовый мешок на голову, завязать на шее тесемками, через некоторое время – полный кайф.

Сергей: Нет, это вредно.

Терапевт: А кто сказал, что в транс полезен?

Сергей: Все говорят.

Терапевт: Вам надоело быть трезвым человеком?

Я думаю, Сергей хочет какого-то отчетливого состояния, в котором будет уверен. Потому что он вообще не очень уверен в том, что его жизнь движется и что его состояния отчетливы. Он разделен: или живет, но не знает, что живет; или же рефлексирует по этому поводу, но опять не живет. Он хочет слияния этих двух состояний: как живущий, и как рефлексирующий.

Сергей: Ну, излишняя трезвость, она иногда…

Терапевт: Зато, когда ты трезв, ты знаешь, где находишься, у тебя перед глазами такая четкая карта, тебя не обмануть, ты идешь по жизни, как будто у тебя линейка есть, а транс – это что? Это как будто выпил… Знаете, есть такое высказывание: «Утром выпил – день свободен». (Общий смех.) Вам этого хочется?

Сергей: Нет.

Терапевт: А как? Чтобы отмерить мензуркой – перевернуть на полчаса, а потом – как будто заново. Как будто и не было.

Сергей: А потом, как будто что-то приобрел там – и вернулся.

Терапевт: Вы прямо продавец чудес: хотите чудеса отмеривать мензуркой. Представляете, такая аптека чудес. Приходит человек с рецептом, показывает, ему выносят мензурку «Чудо обыкновенное», полдозы. Так хотите?

Сергей: Да.

Терапевт: Прийти в аптеку с рецептом, и чтобы мы выписали вам чудо, отмеренное. А вы хотели бы, чтобы с вами какое-нибудь чудо произошло?

Сергей (вздыхает): Да.

Вот здесь он сделал глубокий вдох и как бы снял с себя некий панцирь принужденности. До сих пор мы говорили с ним напряженно, хотя смеялись и шутили. Это не было особым напряжением, это было напряжение фоновое, на всякий случай, какой-то уровень контроля. Сейчас он вдруг перешел на меньший уровень контроля. А вообще задача этой беседы – введение его в пространство неопределенности. И это тоже своего рода ответ на его запрос: мы войдем в некое невнятное, но приятное состояние. И он не будет испытывать тревоги в ситуации, в которой не все точно отмерено.

Терапевт: Какое?

Сергей: Например, я хотел бы видеть подтверждение того, что нахожусь в глубоком трансе.

Терапевт: Зачем обязательно в глубоком?

Сергей: Хочется.

Терапевт: Вы не верите, что транс существует?

Сергей: Я знаю, что существует транс разной глубины, но мой личный опыт требует глубокого.

Терапевт: А что вы называете глубоким, каковы критерии глубины? Полная потеря сознания?

Сергей: Наверное, это один из критериев. Может быть, и не полная потеря сознания…

Терапевт: Как вы думаете, в какой комнате вы будете сегодня ночевать?

Сергей: В той же, что и вчера.

Терапевт: Сознание налицо. Терять такое сознание жалко.

Сергей: Можно и не терять сознание, можно отметить левитацию, каталепсию, что-то еще…

Терапевт: Как вас в детстве называли?

Сергей: В детстве называли Сергей, Сережка, Серый.

Терапевт: Вы спортом каким-нибудь занимаетесь?

Я спрашиваю Сергея, как называли его в детстве. Он произносит три имени. При этом происходит регрессия, возвращение в детство. Дальше я его спрашиваю про спорт. Это тоже способ мягкого ухода из настоящего момента куда-то в прошлое. Я пытаюсь двигать клиента по оси времени – чтобы легче было двигаться в будущее. Задача – раскачать и снять фиксированное состояние «здесь и сейчас».

Сергей: Сейчас нет, а раньше занимался легкой атлетикой, плаванием, занимался немножко тайцзи, тяжелой атлетикой немножко.

Если предыдущий разговор велся короткими фразами и почти без пауз, то здесь, когда я его спрашиваю о спорте, он говорит медленно. Такое впечатление, что клиент вспоминает. Уже происходит небольшой транс, и я его не тороплю. Он уже не столько на мой вопрос отвечает – формально, слово за слово – сколько в ответ на мой вопрос уходит в некое другое состояние, переживает иную реальность. Это значит, что Сергей уже нащупал некую ступеньку на пути к трансу. В этот момент я прекращаю с ним разговор, потому что для меня не очень существенен сбор информации, и перехожу к более направленной, трансовой части.