— А ждать до тех пор, пока эта разгадка разрешится сама собой, вы, конечно же, не хотите? Зная ваш характер, полагаю, что ответ будет отрицательным.

— У меня не хватает терпения придерживаться тактики пассивного ожидания.

— Нисколько в этом не сомневался. Кто-кто, а я-то знаю, что вас хоть хлебом не корми, только позволь соприкоснуться с какой-нибудь тайной, — хмыкнул Легонтов.

— Александр Матвеевич, но вы же всегда относились к моей мании снисходительно…

— Да, я воспринимаю друзей такими, какие они есть. Все равно ведь не переделаешь!

— Совершенно справедливое замечание. Я уже несколько дней бегаю по Москве в поисках Лидии, но так и не преуспела. Мне, как вы знаете, и прежде случалось покидать домашний очаг ради сомнительного удовольствия изображать из себя сыщика-дилетанта, но успех в этом деле приходил лишь тогда, когда вы подставляли свое плечо. Поэтому я решила снова просить вас о помощи, Александр Матвеевич. Я понимаю, у вас чемоданное настроение, мыслями вы уже в своем новом доме под Петербургом…

— Да Бог с ним, с новым домом. Постоит еще неделю-другую без меня. Вы же знаете, вам я никогда и ни в чем не могу отказать.

— Александр Матвеевич, вы просто милосердный самаритянин!

— Когда я вижу, как вы с головой погружаетесь в очередную авантюру, мое милосердие просто-таки не знает границ. Невольно хочется подставить плечо.

Из чувства благодарности я решила произнести несколько покаянных фраз:

— Это и вправду не первая авантюра в моей жизни. Видно, так уж мне на роду написано. Мне исключительно везет на всякие глупости. Планида моя такая.

— Что ж, кто ищет приключений, тот их обычно находит. Порой на свою голову, — строго ответил Легонтов, подтолкнув тем самым меня к возражениям:

— Но зато такой подход к жизни вносит в нее определенное разнообразие. И не могу же я равнодушно отнестись к тому, что с молодой девицей случилось неизвестно что, если не заподозрить, что не просто неизвестно что, а несчастье.

— Понимаю. О, как я вас понимаю. Я и сам не могу равнодушно отнестись к тому, что с одной приятной молодой дамой в результате ее неумеренного любопытства тоже вот-вот случится неизвестно что. Я берусь за ваше дело, Елена Сергеевна.

Как же я ждала этой последней фразы!

— Я в вас не обманулась, дорогой Александр Матвеевич! Только помните, дело щекотливое, действовать приходится крайне осторожно и тактично. Неудивительно, что в таких условиях расследование продвигается вперед с большим трудом.

— Ну, после того, как вы осторожно и тактично оповестили обо всем полицию, не встретив, впрочем, должного отклика со стороны блюстителей порядка, а также нанесли пару визитов на фирму Крюднера, осторожность и такт можно отставить в сторону. А что, пропавшая девица хорошенькая?

Я, невольно покраснев, протянула ему одну из фотографий, найденных мной в альбомчике Лидии. Снимок был выбран самый целомудренный, на девушке была даже кое-какая одежда кроме газового шарфа, но и в этом снимке было нечто вызывающе эротичное. Легонтов присвистнул:

— Давно у меня не было подобных объектов розыска. А, кстати, почему ваша барышня снимается в костюме дешевой шлюхи, отрабатывающей свою смену в борделе?

Александр Матвеевич, как частный сыщик и человек душевно закаленный, даже слегка очерствевший, предпочитал простые незатейливые формулировки, хорошо выражающие суть. Что можно ответить на такой вопрос?

— В этом еще предстоит разобраться, — промямлила я, чувствуя, как краснота заливает шею и уши.

— Ну что ж, — подвел итог Легонтов, решивший не развивать тему наряда пропавшей девицы. — Дело обещает быть забавным. Все клиенты обычно приходят со скучнейшими заданиями — разводы, нечистоплотные компаньоны, наследственные споры, вороватые опекуны. Наконец-то появилось что-то веселенькое! Вот вам и долгожданный предлог, чтобы задержаться в Москве подольше. Боюсь, я втайне мечтал о чем-то подобном. В поисках юной красотки, возможно, павшей жертвой страстей, есть нечто романтическое, не находите?

Я попыталась настроить сыщика на более серьезный лад.

— Честно признаюсь, мне порой приходит в голову, что бедной девушки уже и в живых-то нет, хотя я всеми силами эту мысль отгоняю.

— И правильно. Гоните эту мысль подальше. Разыскивать пропавшего человека, заранее настраиваясь на то, что его нет в живых, — последнее дело. Будем верить в лучшее.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Из Замоскворечья я возвращалась в прекрасном настроении. Раз Александр Матвеевич взялся за дело Лидии, можно считать, что мы ее уже нашли, и теперь все будет в порядке. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить.

Легонтов относился к тому редкому типу людей, которых, как я часто с горечью замечала, становится все меньше и меньше в наше упадочное время, — людей, на которых можно полностью положиться. Какое счастье, что он еще не уехал в Петербург и мне удалось так легко его разыскать!

Мои губы сами собой расплывались в радостную улыбку, я почти парила над землей, чувствуя себя легкой, как воздушный шарик. Ей-богу, если бы меня подбросили в воздух, я бы полетела над городом…

В свой дом я вошла чуть ли не с песней на устах. Но, увы, радость всегда так скоротечна… Дверь мне открыла горничная Шура с испуганным лицом и прошептала:

— Елена Сергеевна, вам из полиции по телефонному аппарату беспрестанно названивают. Прямо горе. Звонят и звонят бесперечь, небось, уже все телефонные провода пооборвали!

Тут же из комнат в переднюю вышел Михаил (я заметила, что в последнее время под предлогом необходимости оказывать поддержку жене он стал манкировать важными делами и околачивается дома в то время, когда быть тут его вовсе и не должно).

— Леля, тебя разыскивают агенты уголовного сыска. Говорят, что им нужно срочно задать тебе пару вопросов по поводу господина Крюднера и его фирмы. Ты, кажется, хотела, чтобы они заинтересовались этим делом? Твои чаяния начинают сбываться. Скоро ты не будешь знать, куда укрыться от милосердной помощи Сыскного отделения…

— Да уж, как сказано в Писании: «Стучите и отверзется вам, просите и дастся вам». Да только теперь мне помощь господ полицейских не нужна. Я нашла другого милосердного самаритянина в лице господина Легонтова, который тоже заинтересовался делом Лидии Танненбаум. У меня есть основания предпочесть его помощь услугам полиции, так как со стороны Александра Матвеевича она явно будет более действенной, — заявила я, совершенно выпустив из виду, что имя Легонтова в нашем доме следует упоминать более осторожно.

Но Михаил пропустил мой бестактный комплимент Легонтову мимо ушей. Его занимали иные вопросы:

— Боюсь, моя дорогая, что на самом-то деле полиция не столько жаждет предложить свою помощь, сколько получить ее от тебя. Они настаивают на срочной встрече и беседе с тобой. Я предложил им взамен свою собственную кандидатуру, ведь вчера на фирме Крюднера мы были вместе. Я тоже вполне равноценный свидетель. Но полицейские слишком переборчивы. Капризничают и настаивают на беседе именно с тобой. Видимо, побывав у них в Гнездниковском переулке, ты, как всегда, произвела сильное впечатление.

— Ну, судя по тому, как они меня тогда встретили, их не назовешь особо впечатлительными людьми, — не могла не фыркнуть я. — Так, стало быть, в Гнездниковском обо мне вспомнили, и теперь я им понадобилась? Что ж, значит, пришел час моей маленькой мести. Может быть, в другое время визит в управление Сыскной полиции и доставил бы мне некоторое удовольствие, но сейчас мне не до развлечений… Если я снова безропотно побегу в Гнездниковский по первому зову, то буду выглядеть полной дурой, не так ли? А я уже выглядела таковой, когда в первый раз рискнула обратиться в полицию за содействием. Конечно, строить из себя дуру особого труда не составляет, но полагаю, одного раза в неделю вполне достаточно. Так что господам полицейским сыщикам придется подождать моего визита в Гнездниковский, и, боюсь, ожидание это будет долгим!