LXV
Я в пятьдесят шестом году
Лэ перед ссылкой написал,
И кто-то этому труду
Заглавье сам без спросу дал
И «Завещанием» назвал
Стихи, что мной сочинены.
Добром, что дурень разбросал,
Распоряжаться все вольны.
LXVI
Но не беру я то назад,
Что от меня другим досталось,
И выказать, как прежде, рад
К Ублюдку де ла Барра жалость.
Встарь дав ему соломы малость,
Гнилой матрас добавлю ныне,
Чтоб бастрюку на нем дремалось
Покойнее, чем на перине.
LXVII
Так вот, вручат мое добро
Тем, кто означен в завещанье,
Робен Тюржис, Провен, Моро.
Порукой в том - их обещанье,
А я им передал заране
Все в этой бренной жизни мной
Накопленное достоянье
Вплоть до постели под собой.
LXVIII
Пора назвать мне имена,
И я лишь присовокуплю,
Что своего писца от сна
Воспрянуть все-таки молю,
Чтоб он, пока диктовку длю,
Кого-нибудь не пропустил,
Зане забывчивость мою
Мне б край французский не простил.
LXIX
Я лишь с трудом могу дышать,
И голос мой почти угас.
Фирмен, ко мне поближе сядь,
Чтоб недруг не подслушал нас.
Все, что запишешь ты сейчас,
Размножить соизволь потом
Без добавлений и прикрас.
Итак, благословясь, начнем.
LXX
Отец и Сын и Дух Святой,
И ты, Пречистая, чей плод
Спас древле, крестных мук ценой,
Наш сгубленный Адамом род,
Во имя ваше да блюдет
Всяк человек Христов закон,
Затем что каждый в свой черед
Во прах вернуться обречен.
LXXI
Все без различья положенья
Друг другу в смерти мы ровня:
Плоть стать должна добычей тленья,
Душа - в аду гореть, стеня.
Не будут там страдать ни дня
Лишь патриархи да пророки:
К святым задам поднесть огня
Не смеет даже бес жестокий.
LXXII
Коль скажут мне: «Вопросы веры -
Предмет не ваш, а богослова»,
В ответ напомню лицемеру
Я притчу дивную Христову
Про участь богача скупого,
Что в вечном корчился огне
И видел нищего былого
Близ Авраама в вышине.
LXXIII
Пьянчуги, как вотще молился
Богач, от жажды истомленный,
Чтоб Лазарь в ад к нему спустился
Хоть с каплею воды студеной,
Так всё пропившие гулены
Там не получат не стакана:
Их черти баловать не склонны -
Вино в аду не по карману.
LXXIV
Во имя - повторю - Творца
И Богоматери Пречистой
Я, кто на труп похож с лица,
Где кожа тускла и землиста,
И кто в одежке неказистой,
Стеня от нищеты и боли,
По жизни шел тропой тернистой,
Свою здесь излагаю волю.
LXXV
Во-первых, Троице вручаю
Я душу бедную свою
И просьбу к Деве обращаю
Мне место даровать в раю,
И пусть смягчить судьбу мою
Все девять ангельских чинов
Со мною молят Судию
Людских деяний, мыслей, слов.
LXXVI
А тело грешное в наследство
Оставлю Матери-Земле я,
Хоть так наголодался с детства,
Что плотью тощею своею
Червей насытить не сумею,
Зато уж, вышедши из праха,
Во прах вернуться не сробею:
Смерть нищим не внушает страха.
LXXVII
Засим Гийома де Вийона,
Что был мне больше, чем отцом,
И нянчился, как мать, бессонно
Со мной в младенчестве моем,
И в бедах мне служил щитом,
Прошу я на коленях, чтобы
Владел он тем моим добром,
Каким я дорожу особо.