Равен протянул незнакомцу дрожащую руку. Кисть скрылась в рукаве балахона, и парень почувствовал, как запястье сжали холодные пальцы.

Резкий рывок и фермер уже сидит на ложе. Он боялся смотреть на зловещий силуэт и поэтому вбивал свой взгляд в пол.

Фигура вновь залилась хохотом:

— Да не бойся ты, дурень! Я ж тебе человеческим языком говорю — я, твой друг. И желаю тебе только добра!

Равен, робко поднял взор и всмотрелся во тьму под капюшоном.

— Ты кто? — он задал мучающий его вопрос.

Фигура хмыкнула и откинула капюшон. Лицо странного незнакомца было лицом самого обычного человека. Так выглядел любой купец, зарабатывающий в год больше сотни полноценных тузлов. Седые, зачесанные назад волосы. Аккуратно остриженная борода, чуть крючковатый нос. Мужчине с виду можно было дать лет пятьдесят… Если бы не глаза. Цепкий, твердый взгляд человека повидавшего в этой жизни всё. Такие глаза бывают лишь у стариков, проживших в этом неспокойном мире долгие десятки лет.

Глядя в этих спокойные зелёные глаза Равен наконец-то сбросил с себя оковы неуверенности. Говорить с человеком, это не со странной тенью.

— Здравствуйте, — голос парня походил на мышиный писк.

Незнакомец расплылся в улыбке:

— И тебе, не хворать.

Чуть-чуть подумав, фермер представился:

— Равен, сын Фурса. Что из Головцов… — на последнем слове он запнулся. Фурса больше нет… никого больше нет! Все кто выжил, наверняка уже согнаны на степные рынки.

Заметив изменение в лице гостя, незнакомец спросил:

— Что с тобой случилось? На воина ты не похож, на ограбленного купца тоже. Кто ты такой?

— Я сын простого фермера, — Равен развел руками, — на нас напали Вердары и…

Незнакомец впился взглядом в лицо парня. Немного помолчав, он спросил:

— Какой год на дворе?

Равен окаменел. Такой вопрос его просто оглушил.

— Триста восьмидесятый… со Дня Явления Великих.

Глаза незнакомца полыхнули зелёным огнём. Равен отшатнулся. Он понял, что в первый раз это пламя ему не померещилось.

— Триста восемьдесят лет, — проскрипел незнакомец. Когда он сморгнул, пламя исчезло.

Равен хотел, было спросить, как зовут нового знакомого. Но тот, как-то отрешенно провел рукой у лица фермера, и тьма вновь распахнула свои объятья.

— Вставай! — голос из неоткуда.

Равен не хотел уходить из мира мягкой ночи.

Здесь тихо…

Здесь спокойно…

Нет переживаний…

Нет горести…

Блаженная тьма…

— Вставай, собачье семя!

Последующий удар вернул Равена в этот жестокий и несправедливый мир.

Вскочив, он даже не сразу понял, что может безболезненно стоять на ногах. На колене остался лишь рваный шрам, как напоминание о человеческой злобе…

Незнакомец всё в том же неизменном балахоне стоял посреди пещеры. Уперев руки в боки, он придирчиво осматривал фермера.

— Да, — протянул он разочарованно, — ну и молодежь пошла! Кожа да кости…

Равен, удивленно огляделся. Вроде выглядел он, как обычно… только исхудал немного. Но тут исхудаешь, когда такие дела творятся!

— Жрать хочешь? — в голосе мужчины не было и намёка на заботу. Так, не более чем проявление интереса.

Прислушавшись к своим ощущениям, Равен понял, что в животе у него пусто. Бабушка говорила ему в детстве, что если долго не есть, то желудок съест печень. А потом и всё остальное…

— Да, — протянул он неуверенно.

— А жрать тут нечего! — мужчина развёл руками.

Равен остолбенел. Ничего подобного он не ожидал. Сложно сказать чего он вообще ожидал, но точно не этого.

— А… как… — начал парень несмело.

— Что 'как'? — рявкнул незнакомец, — Наверх выбраться?

Равен кивнул. Криво усмехнувшись, мужчина сказал:

— Никак. Пока, во всяком случае, — он указал на проем в потолке. — Ну, если ты летать умеешь… умеешь?

Равен отрицательно покрутил головой.

— Ну и я не умею, — незнакомец разочарованно вздохнул, — будешь лестницу строить! Но это потом. Сейчас главное — завтрак!

Он направился к дальнему углу. Обернувшись, человек помахал юноше рукой:

— Чего встал, как истукан каменный? Кто еду добывать будет? Я что ли?

Равен на деревянных ногах пошел вслед за мужчиной. Для себя он отметил, что характер у того очень скверный и лучше его не злить.

Мужчина вывел его к небольшому подземному озеру, которое находилось в глубине пещеры. Осторожно стоя на склизких камнях, Равен посмотрел в воду. Дна видно не было, лишь небольшой шум текущей воды.

— Она что, проточная? — удивился парень. Стоя на поросшем плесенью валуне, он с интересом рассматривал тени скользящие под темной гладью.

— А то! — как-то залихватски крикнул незнакомец и отвесил Равену могучий пинок под зад.

Не ожидав от человека почтенных лет подобной подлости, Равен слетел в ледяную воду.

В первые же секунды он наглотался воды. Яростно отплёвываясь, парень попытался вылезти на берег. Но едва он высунулся на берег, как его странный знакомый вновь спихнул парня в черную бездну.

Вынырнув, Равен прокричал:

— Что вы делаете?! Вода ледяная!

Лениво зевнув, мужчина проговорил:

— А ты руками работай получше! Давай, давай, здесь не очень глубоко. Там на дне, рачков должно быть много… Ты же есть хочешь?

Смахнув каменную крошку с большой глыбы, незнакомец уселся и счастливо вытянул ноги.

— Это жестко, — Равен, чуть не плакал.

— Да, — как ни в чем не бывало, проговорил мучитель, — жизнь вообще штука жестокая! Вот взять в пример твою деревню: вчера была — сегодня нет. От чего это? А я скажу отчего! От несправедливости. А ведь знаешь, мы с тобой похожи. Я ведь тоже от этой самой несправедливости пострадал. И твои горести, даже в половину не так горьки как мои! Ну что у тебя было? Огород? Скатерти кружевные? Это всё так, тля. А у меня… — он горестно вздохнул.

— Ладно, — мужчина махнул рукой, — во время обеда поговорим. Ныряй, говорю! А то камень к ноге привяжу…

Равен закипал. Всю свою злобу он вложил в первый нырок. До дна действительно оказалось не далеко и, опустившись, фермер начал шарить руками по заросшим водорослями камням. Первая добыча попалась сразу. Вернее это он к ней попался. Злющий рак вцепился парню в указательный палец. Вынырнув, тот зло выругался и, подплыв к берегу, приложил наглеца о камни. Рак осознал свою ошибку и попытался уползти, но было уже поздно.

Мужчина придирчиво осмотрел добычу, потыкал пальцем и соблаговоляющее кивнул. Затем он лениво указал Равену на озеро. Тот, вновь закипая, нырнул снова.

И нырял он так до тех пор, пока на берегу не оказалось десятка полтора больших илистых раков. Щёлкая огромными клешнями, они даже не подозревали о приготовленной для них судьбе.

Вынырнув, Равен закинул на берег нового рачка. Решив, что на этом всё парень подтянулся и стал на колено.

В этот момент правую лодыжку парня что-то опутало. Он почувствовал сильное давление, затем рывок и он летит обратно в мир вод.

Равен почувствовал, как его тело опутывают тонкие, но довольно-таки сильные щупальца. От неожиданности он так не успел вдохнуть и воздуха. Поняв, что всё это может плохо закончиться, парень запаниковал. Собрав все оставшиеся силы, он ринулся к берегу. Уцепившись руками за осклизлые камни, Равен попытал подтянуться. Тщетно. Проклятая гадина вцепилась в него мертвой хваткой.

Рывок, и сорвав кожу с ладоней, он летит обратно.

От всей этой безысходности, Равена вновь обуяла страшная ярость. Забыв обо всем на свете, парень, извиваясь как уж, повторил попытку. Пальцы впились в расщелины и, надрывая мышцы, он животом кинулся на камни. Оказавшись на суше, Равен используя вес своего тела, втащил и ноги.

Оказалось, что в него вцепился глубинный осьминог. Редкая и отвратительная тварь, питающаяся мелкими рачками и водорослями. Заметив в своей вотчине незнакомое существо, зверь кинулся в атаку. Но проиграл.

Схватив большой голыш, Равен принялся наносить удары по скользкой твари. Спустя мгновение, все было кончено.