Здесь он слышал обрывки разговоров, которые помогали разобраться в их домашних проблемах.

И здесь ему часто удавалось остановить конфликты еще до того, как они вспыхивали.

Но то, что Гарднер наблюдал сегодня, имело самое непосредственное отношение к нему самому. Челси и Кент Аренс. Они уже сидели за одним столиком, хотя и — слава тебе, Господи, — с подругой Челси, Эрин. Нельзя сказать, чтобы они много разговаривали. И все же, как могло случиться, что она выбрала именно его в свои подопечные? Изо всех новичков, которые собрались в тот день в библиотеке, почему именно его? Конечно, нельзя отрицать: парень красив, спортивен, хорошо сложен, ухожен и аккуратно одет. Какая девчонка не обратила бы на него внимания? Да и Челси вовсе не плоха — какой парень не заметил бы ее?

Когда Эрин покончила с обедом и оставила их вдвоем, сидящих бок о бок за длинным столом, Том заметил, как сразу изменилась их манера поведения. Они смотрели друг на друга более открыто. Они повели разговор, и непохоже было, чтобы они обсуждали вечерние занятия.

Гарднер подумал, что чувство вины уже делает из него параноика. В конце концов, дети познакомились только в прошлый четверг и виделись лишь дважды. Но двух раз вполне достаточно.

Словно бы случайно, он подошел и остановился позади этой парочки в своей обычной позе — скрестив руки и расслабив плечи.

— Похоже, сегодняшний обед вам понравился. Челси и Кент одновременно обернулись.

— Ой, здравствуйте, мистер Гарднер.

— Привет, папа.

— Ну как первый день в нашей школе, Кент?

— Прекрасно, сэр. Челси следит, чтобы я здесь не заблудился.

Челси пояснила:

— В той школе у них не было компьютерной системы в столовой, вот я и показывала Кенту, как она действует.

Том взглянул на настенные часы.

— Вам лучше поторопиться. Урок начнется через четыре минуты.

— Ой! — Челси вскочила, захватив свой поднос. — А я и не заметила! Пойдем, Кент, я покажу тебе, где оставлять грязную посуду.

Они ушли не попрощавшись, а Том, глядя им вслед, подумал, что, наверное, зря беспокоится и никакой подростковой влюбленности между ними нет. Пять дней. Они знакомы всего только пять дней, а его дочь никогда не кидалась на шею всем мальчишкам подряд. Более того, она была гораздо рассудительней, чем многие ее одноклассницы. Том и Клэр часто говорили об этом и гордились тем, что Челси не теряет головы и не позволяет чувствам заглушать голос разума или оттеснять учебу на второй план.

И все-таки, когда он заговорил у них за спиной, они чуть ли не подпрыгнули.

Остаток дня Том посвятил решению разных школьных проблем. Он принял на работу учителя на полставки взамен нашедшего лучшее место, потом договорился в отделе образования о получении новых парт для кабинета миссис Роуз. Он побеседовал с корреспондентом местной газеты, прокомментировав начало нового учебного года, и пообещал поддерживать связь с газетой и впредь. Потом прибыл офицер полиции, изложивший жалобу владельцев близлежащих домов, — ученики часто игнорировали правила парковки. А между всеми этими посетителями Гарднеру еще пришлось провести воспитательные беседы с восемнадцатью учениками, которые были доставлены к нему в кабинет за различные виды нарушений — от курения в туалете до несоблюдения правил парковки. В три часа, когда закончился последний, седьмой урок, он, как обычно, прошелся по коридору, а затем вернулся к себе в кабинет, где его уже ожидали две родительские четы, желавшие с ним поговорить. В 15.40 директор с опозданием в десять минут пришел на заседание кафедры общественных наук, потом у себя отвечал на различные телефонные звонки, включая беседу с тренером Гормэном о необходимости трансляции межуниверситетских футбольных матчей по местному кабельному телевидению.

В конце разговора Гормэн заметил:

— Да, кстати, этот новый парнишка — Кент Аренс. Он молодец, старается. А какая мощь! Должно быть, его прежний тренер знал свое дело — мальчик трудолюбивый. Знаешь, он просто-таки зажег всю линию нападения. Спасибо, что прислал его, Том. Похоже, теперь в команде грядут большие перемены.

— Ну, Боб, я ведь и сам был когда-то тренером. А мы уж с тобой не упустим хороших игроков, верно?

Повесив трубку, Том остался сидеть за столом. Он смотрел на фотографии на подоконнике и вспоминал Челси и Кента в столовой, занятый обсуждением чего-то. Черт побери, парень может оказаться в героях и на футбольном поле, а это вдвойне привлекательно для Челси. Она ведь капитан команды болельщиков. Как, спрашивается, ему удержать этих двоих от сближения, если между ними уже зарождается какое-то чувство?

Гарднер вздохнул и потер лицо, потянулся в кресле, чувствуя усталость после сумасшедшего дня и беспокойство по поводу своих личных проблем, утяжелявших и без того невыносимый груз первой недели занятий.

Он взглянул на часы, удивился, увидев, что уже десять минут седьмого, и позвонил домой. Трубку взяла Клэр.

— Привет, это я.

— Привет.

— Извини, я только что увидел, который час. Не знал, что уже так поздно.

— Ты собираешься домой?

— Ага, буду через пару минут.

— Хорошо, только… Том?

— Что?

— Вечером останешься дома?

— Извини, дорогая, но мне придется вернуться в школу к семи часам, на заседание родительского комитета.

— А… ну ладно.

В ее голосе Том услышал разочарование.

— Мне очень жаль, Клэр.

— Да ничего, я понимаю.

— Увидимся через пару минут.

Поднявшись из-за стола, Том выключил в кабинете свет и отправился домой. Ужин был готов, и Клэр раскладывала еду по тарелкам, когда Гарднер подошел к дверям. Он повесил пиджак на спинку стула и, подойдя сзади, поцеловал жену в шею.

— Дорогая, чем будешь кормить?

— Цыпленком под соусом. Садись. — Ставя тарелки на стол, она громко позвала: — Дети! Ужин готов!

Том ослабил узел галстука и занял свое обычное место во главе стола. Когда все расселись, он весело спросил:

— Ну, как прошел первый школьный день?

— У меня — прекрасно! — с энтузиазмом ответила Челси.

— А у меня теперь будет преподавать этот чокнутый мистер Голлиоп, — Робби явно пребывал в дурном расположении духа, — и начнет теперь действовать на нервы всем окружающим.

— Почему ты называешь его чокнутым? — спросил Том.

— Ой, папа, все знают, что он такой, кроме тебя! Ты только посмотри, как он одевается! И разговаривает, как псих.

— Не все же носят строгие костюмы, как папа, — вступила в разговор Челси, — правда, ма?

— Правда. — Клэр взглянула на мужа. — А как ты провел день?

— Был очень загружен, но ничего, в начале года ведь всегда так. А ты?

— Всем хватило парт, никто не обратился ко мне со словами «Эй, вы», и кажется, у меня будут очень умные ученики.

Челси спросила:

— А что ты думаешь о Кенте Аренсе?

— Всем уже известно, что ты думаешь о нем, не правда ли? — встрял Робби. — Я слышал, что ты сегодня с ним отобедала.

Какая-то едва заметная перемена в поведении Тома привлекла внимание Клэр — почти неуловимое движение плечами, секундное замешательство перед тем, как он потянулся к масленке, быстрый взгляд на жену и то, как он еще быстрее отвел взгляд, — в эти мгновения она готова была поклясться, что муж чего-то испугался, хотя чего он мог испугаться? Они разговаривали всего-навсего о новом ученике, которого сам Том недавно хвалил.

Наполняя тарелку макаронами, Клэр продолжила беседу.

— У Кента Аренса прекрасные манеры, он оставляет впечатление очень способного парня и не боится принимать участие в обсуждении темы. Это все, что я пока могу о нем сказать.

Челси не удержалась от пикировки с братом:

— Ну и что с того, что я с ним обедала? Я ему вполне официально помогаю, а ты идиот.

— Ага, а скоро ваше общение перерастет, так сказать, в неофициальное. Подумай-ка об этом!

— Па, объясни, пожалуйста, своему сыночку, что в нашей школе означает быть партнером? Сам-то он нипочем не сможет выяснить — времени не хватает, все качается, качается, скоро уже шея станет, как бревно.