Но далеко уйти им не удалось.

По всей вероятности, трупы маленьких человечков быстро обнаружили их соплеменники и бросились в погоню за беглянками. К сожалению девушек, их преследователи гораздо лучше ориентировались в горах, чем они сами и знали тут все укромные уголки.

В последующих схватках две подруги Зары погибли… При упоминании об этом у девушки на глаза навернулись слезы. Найл тут же обнял ее за плечи и крепко прижал к себе. Ему тоже было жаль членов его отряда. Какие потери они понесли за время этого путешествия! Три девушки, считая Мину, мертвы. И удастся ли освободить остальных из плена?

Сама Зара уже теряла надежду, что когда-нибудь доберется до своих. Пищи не было, запасы воды кончались.

Она ела какую-то траву, чтобы хотя бы чем-то наполнить желудок. Но отсутствие пищи не было главной проблемой: она в любую минуту ожидала нападения.

Но сегодня днем надежда возродилась. Она услышала крики ужаса маленьких человечков, разнесшиеся по горам, и тут же бросилась в их направлении. В дальнейшем она набрела на кости, оставшиеся от отряда горных жителей, и поняла, что Восьмилапые где-то рядом. Зара интуитивно чувствовала, что именно Посланник Богини привел спасателей в горы, чтобы освободить ее и подруг.

А затем, с одного плато она увидела, как Берг выползает со здорово притоптанного макового поля, по которому, как она поняла, днем носились гигантские насекомые. О маковых полях и прочих дурманящих культурах Зара знала от местных женщин. Также ей рассказывали и о тех, кого выгоняют из племени, и она поняла, что Берг — один из них.

Зара спустилась в долину и допросила Берга, который и рассказал ей об отряде Найла и месте его стоянки. Толкая Берга впереди себя копьем, Зара велела указывать себе путь.

— Он жив? — уточнил Найл.

Слегка смутившись, Зара покачала головой и пояснила, что когда она с вершины горы увидела в долине костры и тени гигантских насекомых, то поняла, что одурманенный маковым соком житель гор ей больше не нужен. Оставлять его в живых она не решилась: а вдруг выведет к отряду еще кого-то?

— Думаешь, они не знают, где мы стоим? — усмехнулся Найл. — Знают, просто они не решатся нас атаковать, когда мы тут в таком количестве, на открытой местности. А Берг… все равно он был не жилец. Так что не кори себя, ты все сделала правильно.

Зара улыбнулась и прижалась к Посланнику Богини. Он попросил ее рассказать то, что она еще узнала из жизни маленьких человечков.

Правда, большую часть информации Найл уже слышал от Берга или в паучьих городах. Зара подтвердила, что основной статьей дохода горных жителей являются всякие дурманящие травы и коренья, которые они продают гигантским муравьям.

— А людей в белых одеждах случайно не упоминали? — поинтересовался Найл.

Зара задумалась, потом медленно произнесла:

— Тогда я не поняла, о ком идет речь. А сейчас, когда ты спросил… Местные женщины говорили о каких-то колдунах из подземелий. О том, что дурман-траву покупают колдуны для каких-то своих ритуалов… И что именно они являются хозяевами гигантских муравьев и хотят стать властителями всего севера…

— А маленькие человечки знали, как с ними связаться? В смысле с колдунами?

— Наверное, да, — ответила Зара. — Ведь если они продают им дурман-траву, то должны как-то встречаться?

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

У Найла уже слипались глаза: напряженный и насыщенный событиями день, бурная встреча с Зарой, да и время было уже позднее.

— Давай оставим все разговоры на завтра, — предложил он ей.

Девушка кивнула, глядя прямо в глаза Посланнику Богини.

— Возьми накидки, — предложил Вайг, — и отправляйтесь в долину. Я думаю, что вам не стоит никого опасаться.

Найл взял теплые вещи, Зара подхватила небольшой тент, чтобы расстелить на земле, и они отошли на приличное расстояние от места стоянки отряда. Правда, старый Дравиг заявил, что должен следить за покоем Посланника Богини и будет его сторожить, так как пауку не требуется столько сна, сколько человеку. Составить компанию Дравигу вызвались четверо молодых пауков, проснувшихся после появления Зары и сидевших вокруг костра вместе с людьми и старшими в группах, слушая рассказ девушки-охранницы.

Найл не возражал и был тронут такой заботой Восьмилапых.

Под охраной пауков можно было отойти и подальше. В конце концов Посланник Богини с девушкой расположились в густой высокой траве, а пауки расселись с разных сторон, на некотором удалении, чтобы наблюдать за происходящим на местности, но не мешать начальнику отряда.

Однако, как следует поспать в эту ночь Посланнику Богини так и не удалось.

Казалось, что он только что сомкнул веки, когда в его сознание ворвался сильнейший ментальный импульс.

Пауки кричали от боли.

Снова и снова. Один за другим.

Рывком проснувшись, Посланник Богини вскочил на ноги.

— Что происходит? — крикнул он в голос, разбудив ничего не понимающую Зару.

— Наши гибнут! — ответил Дравиг, и все пауки, охранявшие Посланника Богини, рванули по направлению к скале, под которой был разбит лагерь.

Мгновенно одевшись, Найл понесся вслед за ними. Один из молодых пауков притормозил и подставил спину Посланнику Богини, а Найл, держась одной рукой за паучью шею, уже извлек другой из-за пояса жнец, с которым не расставался во время всего путешествия.

При приближении к скале Найл крикнул пауку, чтобы тот остановился, и тут же двумя руками натянул противогаз, который носил прикрепленным к поясу.

Затем Найл послал Дравигу и другим молодым паукам, охранявшим его этой ночью, ментальные импульсы, предупреждая о возможной опасности, но Восьмилапые сами помнили о случившемся в горном туннеле во время путешествия на север и не желали снова погружаться в сон.

— Дальше я сам! — сказал Найл своим друзьям. — Подождите здесь, раз вы не защищены масками!

Посланник Богини спрыгнул со спины молодого паука и бросился к лагерю, откуда продолжали поступать крики боли. К сожалению, ночь оказалась безлунной, да и все небо было затянуто облаками, так что даже звезды не освещали путь и то, что происходило под скалой. Костры затухли.

Найл мог ориентироваться только по крикам боли пауков, поступавших из-под самой скалы, где спала большая группа местных Восьмилапых. Рассчитывая только на удачу, Найл направил туда жнец и полоснул им, надеясь, что вспышка высветит атакующих.

Голубой свет прорезал ночь — и отряд маленьких человечков, протыкающих копьями головы спящих пауков. Вернее, не спящих… Посланник Богини не мог точно описать их состояние. Они проснулись от криков своих товарищей, но казались то ли парализованными, то ли скованными какими-то невидимыми путами. Они понимали, что происходит, но не могли ничего предпринять, не в силах сдвинуться с места. А маленькие человечки продолжали приводить в жизнь задуманное.

Но теперь против них выступал Найл. Послав ментальный импульс Дравигу и четырем молодым паукам, охранявшим сегодняшней ночью покой начальника отряда, с предупреждением оставаться на месте, чтобы на них не подействовал выпущенный газ (ведь горные жители опять каким-то образом нейтрализовали отряд), Найл несколько раз нажал на жнец, безжалостно убивая маленьких человечков, которых теперь освещали синие вспышки.

Послышались истошные людские крики. В голубых отсветах Посланник Богини увидел, как из туннеля на плато выбегает подмога в масках, с какими-то контейнерами в руках, явно собирающаяся вылить и их на парализованный отряд. Но Найл не дал им этого сделать, полоснув жнецом по плато. Тут же послышался грохот: по всей вероятности, луч прорезал горную породу, и вниз посыпались камни. «Только бы не убило никого из наших!» — успел подумать Найл, но понял, что камни летят лишь на уже убитых местных Восьмилапых, лежащих как раз под скалой. По крайней мере, новых криков боли от пауков не последовало.

Найл не хотел больше стрелять из жнеца до тех пор, пока не уяснит обстановку. Нового, большого обвала горной породы ему совсем не хотелось. А ну как засыпет весь отряд? Посланник Богини бросился к почти затухшему костру, пошевелил пепел и ему удалось зажечь факел. Подняв его высоко над головой и осветив место стоянки отряда, Найл увидел картину, которая привела его в ужас.