Завтрак был превосходен: рыбный суп, запеченный ягненок с баклажанами, а на сладкое – слоеные пирожки с очень вкусной начинкой, и все это под легкое местное вино.

Крейг, похоже, никуда не торопился, и Грента тоже решила расслабиться. Закурив сигару, он вытянул длинные ноги.

– Вы отчаянно стараетесь казаться терпеливой, но я понимаю: вы мечтаете поскорее идти, чтобы за один день все осмотреть. Греческие храмы и Паэстум долго ждали вашего визита, и к ним надо подойти лениво, безмятежно.

– Я принимаю ваш упрек, – сложа руки на коленях, с наигранным смирением произнесла Грета и украдкой взглянула на Крега. Он сидел с закрытыми глазами, но она была уверена, что наблюдал за ней из-под прикрытых ресниц.

Немного погодя он повел ее по дороге, окружавшей небольшой городок. Храмы стояли на широкой, плоской равнине, вознося к чистому голубому небу высокие жолобчатые известняковые колонны.

Грента уже знала, как много столетий эти храмы были скрыты от людских глаз, их откопали только в восемнадцатом веке.

– И все равно меня удивляет, что они сохранились, а не были стерты с лица земли варварами или какой-нибудь стихией! – поделилась она своими мыслями, когда они остановились перед храмом Нептуна. – А возможно ли, что при раскопках в других местах обнаружат еще какие-нибудь храмы или иные следы греческой цивилизации? – спросила Грента.

– Мы на это надеемся, – ответил Крейг, и она почувствовала, как его голос вибрирует от волнения. – Здесь, в Паэстум, вовсю идут раскопки.

– Значит, Мервину было бы над чем здесь поработать, если бы удалось выделить время?

– Конечно. Перед ним открылось бы широкое поле деятельности.

Грента быстро взглянула на Крейга, уловив в его тоне некоторый холодок. Неужели из-за того, что она просто упомянула Мервина? Крейг смотрел вперед, на один из храмов.

Когда они дошли до храма Цереры, Грента села на теплый камень парапета, ухватившись руками за края.

– Мне нравится трогать камни, положенные кем-то почти три тысячи лет назад, – тихо произнесла она. – То же самое солнце согревало тех, кто работал, тот же дождь поливал их. Возникает ощущение вечности.

Крейг предостерегающе глянул на нее и удивленно спросил:

– И часто вы впадаете в такой поэтический экстаз?

– Вам обязательно всегда смеяться надо мной? – огрызнулась она, чувствуя, как у нее портится настроение.

Он улыбнулся и дружески сжал ее плечо:

– Я не смеюсь над вами. Не принимайте меня так уж всерьез. Я отлично понимаю, что вы имеете в виду, говоря о вечности. Это одна из причин, почему я люблю мою работу.

Через некоторое время Крейг предложил посетить небольшой музей, а потом, как и обещал, отвел ее на то место, откуда были видны все храмы в свете заходящего солнца. Грациозные колонны, похожие на блестящие бронзовые изваяния, создавали на фоне темно-синего моря почти невероятное зрелище.

На обратном пути к берегу они молчали, и Грента радовалась, что Крейг, очевидно, понимал ее настроение.

Шлюпка стояла на месте, где ее и оставили, и Крейг очень быстро преодолел расстояние до яхты. Грента с удовольствием отдыхала, пока Крейг вел яхту в Салерно, где и предложил пообедать. Но, привязав яхту на пристани, неожиданно заявил:

– Я передумал. Мы поедем в мой знакомый ресторан в Виетри. – И остановил проходящее такси. – Если вы, конечно, не возражаете?

Улыбнувшись и слегка пожав плечами, Грента села в такси.

– Эти места вы знаете лучше меня. Я принимаю ваш выбор.

– Всегда? – спросил он.

– Ну, нет, – быстро отозвалась она. – Обычно я не трачу много времени на принятие решения, если твердо уверена, чего мне хочется.

К счастью, они так быстро приехали, что обсуждение ее характера было прервано.

Официант предложил меню, и пока Крейг изучал его, Грента рассматривала стены ресторана, украшенные раковинами и освещенные фонариками в форме раковин самых разнообразных цветов, попутно размышляя, почудилось ли ей, что она уловила исполненный серьезности и важности мимолетный взгляд холодных голубых глаз Крейга? Конечно, он знал многих девушек, и, несомненно, коли взял одну из них на такую прогулку, то готов до самого вечера источать свое очарование.

– Когда вы отправляетесь на более длительные прогулки, то сами готовите себе на борту? – поинтересовалась она, твердо решив поддерживать разговор на практические темы.

– Иногда. Я не очень хорошо готовлю. Если мы обедаем на борту, то я обычно полагаюсь на компетенцию моих друзей.

– И оцениваете девушек согласно их талантам?

– Разумеется. У меня есть небольшая черная книжечка, и в ней я отмечаю их имена звездочками. Но, конечно, в кулинарном искусстве никто не может сравниться с Андре. Он достоин чести быть поваром в ресторане пятизвездочного отеля!

– Боюсь, я могла бы работать разве что в однозвездочном отеле, – призналась Грента. – А может быть, меня не взяли бы даже туда! Я не достойна быть занесенной в вашу маленькую черную книжечку.

После обеда Крейг привел ее на маленькую улочку, где торговали керамикой и всякими безделушками. Там Грента купила чашу красивой формы с серебристо-серыми стилизованными фигурками на розовато-лиловом фоне.

Наконец, они вернулись на яхту и отчалили. Грента стояла на палубе и смотрела на исчезающий Виетри. Она знала, что при дневном свете этот городок поднимается из моря нагромождением белых домов, но сейчас уже темнело, и только пляшущие огоньки, зеленые и золотистые, красные и голубые, говорили об их существовании.

Теперь пригодился теплый шерстяной жакет: на палубе яхты с заходом солнца заметно похолодало.

Причалив в Монтори, Крейг сошел на берег вместе с ней, хотя она этого не ожидала. Грента собиралась добраться до виллы на такси.

– Зайдем к Марко, – предложил он.

Играл оркестр мандолин, и Грента поняла, что сегодня, в пятницу, они дают обычный будничный концерт.

Кафе на мостовой было заполнено, но Крейг сунул официанту несколько лир, и вскоре перед ними был поставлен столик с двумя стульями.

Убаюканная музыкой, Грента чуть не задремала, но вдруг ее внимание привлекла знакомая мелодия.

– Я очень часто слышу эту мелодию, – сказала она. – Ее кто-то постоянно играет поблизости от виллы. Вероятно, это музыкант из оркестра. Интересно, кто из них?

– Может быть, тот старый дедушка, что в углу? – предположил Крейг. – Или этот коренастенький слева? А может быть, тот мальчик справа? Наверное, он увидел вас с балкона и играет вам серенаду!

– Скорее всего, его романтические порывы направлены в другую сторону.

Крейг заказал бутылку изумительного местного сладкого вина и блюдо с абрикосами и маленькими сливами.

Грента не заметила, когда смолкла музыка и ушел оркестр. Ей было приятно сидеть здесь с Крейгом, вдыхая просоленный воздух и поклевывая фрукты. Но, взглянув на часы, она вдруг обнаружила, что уже почти полночь.

– Ах, Крейг! Простите, что задержала вас! Вам, наверное, пора возвращаться домой?

– Сегодня я никуда не поеду, – засмеялся он. – Выпив столько вина, я рискую идти зигзагом! Высплюсь на борту, а утром вернусь в Сорренто.

– Да, конечно, я забыла, что вы можете переночевать на яхте.

– Вы готовы идти?

Грента немедленно встала. Оставаться больше Не имело смысла.

Крейг остановил такси и, к ее удивлению, сел с ней. На полпути к вилле он вынул из кармана крошечный сверток.

– Не развертывайте сейчас, – усмехнувшись, прошептал Крейг. – Это сувенир из Виетри.

, – Мне?

– Ну а кому же еще?

– Спасибо за прогулку, Крейг! Я получила огромное удовольствие.

Он обнял ее за плечи, и она почувствовала силу его рук. Вскоре такси остановилось у закрытых ворот виллы. Крейг вышел из машины и потянул за длинную железную цепочку гонга. Затем подождал, пока открылись ворота.

У Гренты руки были заняты свертками и сумочкой, и несколько секунд она колебалась.

– Спокойной ночи, Крейг. И спасибо вам.

Если она надеялась, что он поцелует ее на прощание, то ее ждало разочарование, потому что он лишь кивнул.