Вот почему идея общечеловеческая развивается в роде человеческом отдельными самостоятельными государствами. Для того чтобы объединить их в одно, нужно, чтобы все почуяли в объединяющем необоримую для них силу. Эта сила должна иметь, конечно, огромную степень универсализма в своем содержании, для того чтобы подчиняющиеся ей чувствовали, что их специальное творчество не будет уничтожено, лишаясь державности, а потому готовы были уступить силе объединения. Но тем не менее без силы невозможно объединить различные государства.

Если суждено возникнуть когда-либо одному всемирному государству, то только путем выработки среди самых сильных государств, одного сильнейшего, которое могло бы приобрести всемирную гегемонию, и ее путем объединить всех в единое государственное целое.

Не следует, впрочем, преувеличивать благотворности идеи всемирного государства. В тот момент, когда оно возникло бы, быть может, оно бы и осуществило многое выработанное и подготовленное работой отдельных, национальных государств. Но за сим оно явилось бы тормозом дальнейшего человеческого прогресса, допуская его лишь в частностях, но не в целом построении общественности, ибо для этого последнего нужна державность союза, пробующего каждое новое построение. А такие союзы уже станут невозможны.

Нет сомнения, что по истечении известного времени, если бы человечество еще не дошло до конца существования, все ростки прогрессивного творчества направились бы к разрушению этого всемирного государства и к восстановлению серии "вольных" государств...

Общечеловеческая идея вырабатывается и осуществляется в значительной степени именно благодаря соперничеству нескольких равноправных государственных типов, которые не дают друг другу застыть, почить на лаврах и погрузиться в "китайскую" неподвижность. Единая на весь мир власть - это сила страшная, которая может положить конец всякому дальнейшему развитию человечества, а стало быть, положить начало его прогрессивному замиранию и отупению. Против "всемирного государства" некому бороться, а исторический суд борьбы есть великая сипа развития и великая угроза всем "ленивым и лукавым рабам", перестающим развивать свой талант.

 

 

Международные права государства

 

 

По самой идее своей государство в международной жизни ничем юридически не ограничено. Будучи высшим человеческим союзом, достигшим создания Верховной власти, оно имеет в отношении окружающих государств право действовать, как заблагорассудит. Мировая жизнь нации и государства, проникновение их общечеловеческой идеей, нимало не изменяют этой юридической полноты независимости государства, так как общечеловеческая идея создает для каждого государства в отношении других только чисто нравственные обязанности.

Вследствие одинаковой державности всех государств, какие бы то ни было обязательные отношения между ними могут возникать только посредством свободного договора. Даже признание существования какого-либо государства и его независимости не обязательно для другого и делается или не делается только по его собственному соображению и решению. Вообще государство, как союз, состоящий под руководством Верховной власти, имеет юридически все права в отношении всего внешнего мира, и только само ограничивает себя посредством договоров. А мировая жизнь государства вносит и в его международные отношения некоторые правила, нравственно для него обязательные, как вошедшие в идеократаческое содержание его Верховной власти.

Содержания договоров, и эти нравственные правила, дают основу для так называемого международного права. Но твердость принципов международного права очень невелика, так как в международной жизни нет силы, способной поддержать право.

Наиболее твердое основание международного права могут составлять общечеловеческие нравственные правила, которые признаны всеми державами в их внутреннем законе, в отношении отдельных личностей и ассоциации личностей. Эти правила соблюдаются каждой державой в отношении чужих подданных не в силу "прав" чужой державы (если они еще не признаны договором), а в силу собственного чувства справедливости. Но и в этом отношении много условного. Так, например, в международном праве доселе не признано даже - можно ли начинать войну без предварительного ее объявления?

Человеческая порядочность, восстающая против всякого вероломства, всякого нарушения доверия, требует предварительного объявления войны. Это требование, казалось бы, тем сильнее, что по внутренним законам всех культурных стран ни полиция, ни войска не начинают насильственных действий против толпы без предупреждения. Итак, культурные государства признают, что при разрыве мира обязательно предварительное объявление войны, но в международных отношениях право настолько мало существует, что даже это правило соблюдается только теми, кто связан нравственным законом. Япония напала на Россию без объявления войны, точно так же поступала неоднократно Англия. Чисто нравственные побуждения в обеих странах, очевидно, недостаточно сильны, чтобы победить соблазн той выгоды, какую дает нападение врасплох.

И какая же сила поддержит в данном случае право и накажет за нарушение обязанности? Такой силы нет *.

* В настоящем столкновении с Россией, напротив, "виновная" Япония получила все награды, всю гегемонию на Дальнем Востоке, и Россия отдала ей не только престиж и огромные имущества (в Порт-Артуре, Дальнем, железную дорогу, аренду, права рыбной ловли), но даже свою собственную территорию. Южный Сахалин, не возвратив себе даже Курильских островов, в обмен на которые в 1875 г. получила Южный Сахалин, Виновная сторона никакого наказания не потерпела только потому, что японское правительство оказалось сильнее русского правительства. Это яркий пример того, что в международных отношениях все решает сила державы. Россия, как нация, втрое или в четверо сильнее Японии, но держава России оказалась слабее японской, и в результате "право силы" решило спор против русской нации. Отсюда видно, что в международной политике всю заботу нации должна составлять силе государства (материальная, умственная и духовная), ибо исключительно этой силой решается в международных отношениях все.

Необходимость сношений вызывает договоры между державами. В них государство само ограничивает свое полноправие и принимает на себя известные обязательства в отношении другой державы. Договор до некоторой степени аналогичен закону, но между ними есть также коренное различие. Закон есть предписание, договор простое соглашение. Закон не может быть отменен подданным. Договор может быть прекращен каждой стороной простым заявлением о нежелании его дальнейшего соблюдения. Принято соблюдать до конца срочные договоры, но никто не помешает государству прекратить договор и до срока, если оно находит для того достаточно серьезные побуждения.

Власти, которая бы помешала этому, нет, ибо силы - нет. Только оружие другой стороны может вынудить к соблюдению договора, но и при этом побеждает не право, а сила.

Более значительной силы международному праву и невозможно придать, потому что в международных отношениях возможно лишь соглашение, а не закон.

Причины такого положения вещей заключаются в том, что каждое государство руководится державной. Верховной властью, имеющей всю полноту права, а в то же время и полноту обязанностей в отношении своего государства и нации. Обязанность Власти заботиться исключительно об интересах своего государства. В отношении других ему никто не давал ни прав, ни обязанностей. Соглашения (договора), вредного для государства, правительство даже не имеет право заключать, исключая случаев force majore [135], но в таком случае обязано немедленно прекратить вынужденное соглашение, как только это ему дозволяет соотношение сил.

Вообще Верховная власть государства в отношении других держав не имеет права отказываться от своей независимости, не имеет орава поставить какую-нибудь международную власть выше себя. Это значило бы отнять у себя верховенство и передать его кому-то другому, на что государство не имеет права. Это было бы его изменой перед нацией, которая создала Верховную власть для своей независимости, а не для того, чтобы эта Верховная власть подчинила нацию чуждой власти.