— Вот тут я как раз не склонен в чем-то упрекать тренеров. Это решение было правильным. Во-первых, оно дало результат: на следующий день мы обыграли канадцев и не пропустили ни одного гола. А во-вторых, то был единственный раз, когда Крикунов со мной посоветовался. Перед матчем с американцами состоялся наш единственный разговор за всю Олимпиаду. И хотя вообще-то я люблю либо проводить весь матч, либо не играть вообще, в данном случае один период мне не помешал.
— Помню, вы рассказывали, что Третьяк оставил на вашем мобильном сообщение с поздравлениями после матча с Канадой. Вы все-таки увиделись с ним в Турине?
— Нет, так и не удалось. Владислав Александрович — занятой человек, он посмотрел матч с финнами и вынужден был улететь — по-моему, на игре с чехами его уже не было. Разговаривали с ним позже, когда я уже прилетел в Америку.
— Считаете его одним из своих учителей?
— Да. В разные жизненные периоды у меня было три учителя. Первый — отец, который остается таковым и по сей день. Потом — Уоррен Стрелоу, тренер вратарей «Сан-Хосе». И наконец, Владислав Александрович, к которому я на протяжении пяти лет ездил и тренировался. Вклад каждого из них в мою игру очень велик.
— Сейчас Третьяк — претендент номер один на пост президента ФХР. Вы бы хотели, чтобы он возглавил федерацию хоккея?
— Был бы очень рад этому. Думаю, что есть только два человека, которым под силу эффективно возглавлять федерацию, — они Игорь Ларионов. Убежден: если Третьяк станет президентом, лед тронется, и начнутся перемены.
Набоков оказался стопроцентно прав. Вскоре Третьяк заменил Стеблина на посту президента ФХР, объявив своим главным приоритетом успехи сборной. А вскоре в ней объявился и столь желанный Набоковым молодой тренер — Вячеслав Быков.
С этого момента и у российского хоккея, и у нашей национальной команды началась совсем другая жизнь.
ВЛАДИСЛАВ ТРЕТЬЯК:
«ПУТИН СКАЗАЛ, ЧТОБЫ ПЕРВАЯ СБОРНАЯ НЕ НУЖДАЛАСЬ НИ В ЧЕМ»
Специально для этой книги я побеседовал с президентом Федерации хоккея России, легендарным вратарем, трехкратным олимпийским чемпионом, десятикратным чемпионом мира, депутатом Государственной думы РФ Владиславом Третьяком. В том безумном режиме, в котором живет сейчас один из самых великих спортсменов в истории страны, выкроить полтора часа для встречи было невероятно сложно. И все же в конце октября почти полуторачасовое интервью в кабинете президента ФХР на Лужнецкой набережной состоялось. И я лишний раз убедился, что никакие должности и высокие круги общения не способны изменить Третьяка — обаятельного, позитивного человека, напрочь лишенного звездного апломба и высокомерия.
— Владислав Александрович, согласны ли вы с бытующим в России мнением, что наша хоккейная сборная едет в Ванкувер-2010 в роли явного фаворита?
— Если судить по успехам последних лет, то — да. Из чего складывается это мнение? Во-первых, два последних года мы становились чемпионами мира. Во-вторых, у нас сильный тренерский состав, который на протяжении трех последних лет доказывает свой уровень. Включаю сюда и первенство мира 2007 года в Москве, где досадная осечка в полуфинале с финнами не могла перечеркнуть яркого впечатления, которое оставила игра сборной. Думаю, выйди мы тогда в финал — канадцев на своем льду обыграли бы. Уже тогда у нас была видна команда, что получило свое подтверждение в двух последующих сезонах.
И, в-третьих, наши игроки HXЛ. Овечкин, Малкин, Дацюк, Ковальчук входят в десятку лучших хоккеистов лиги. Первые трое в 2009 году заняли все три вакансии номинантов на «Харт Трофи» — приз самому ценному игроку сезона в НХЛ. Такое случилось первый раз в истории!
Если взять все эти факторы в совокупности, то можно сделать вывод: да, Россия — фаворит. Но лично я считаю, что фаворитов много. Канада, у которой состав не слабее. США, Чехия, Швеция, Финляндия, Словакия. Убежден: каждую из этих семи команд можно назвать фаворитом, любая может выиграть золото Олимпиады. Уверен: будет много неожиданностей.
— Были же они в Солт-Лейк-Сити, где четвертое место заняли белорусы, или в Турине, где Швейцария в группе обыграла Канаду и Чехию.
— Поэтому и говорю, что все может быть. Это — Олимпиада. Плюс к тому здесь, как и на чемпионате мира, система плей-офф — матчей на выбывание. Одна игра решает всю судьбу. Вот на последнем чемпионате мира у нас была сильная команда. Но проиграли бы мы в четвертьфинале белорусам, что могло произойти, — и сразу улетели бы домой. К счастью, этого не произошло, мы одолели белорусов, затем выиграли золото, и все воскликнули: «Слава!» А уступи в одной той встрече — вообще бы никакого места не заняли. Точнее, стали бы восьмыми и уехали из Швейцарии с совсем другими чувствами. Вот как тонка грань в соревнованиях, которые проводятся по такой системе.
— Страшно представить, что началось бы в России, если бы наша сборная вылетела от белорусов.
— Этим примером я отвечаю на ваш вопрос — фаворит мы или нет. Все может быть. Мы быстро привыкли к успехам. 15 лет не было побед, а потом наша команда одержала их сразу две. Плюс успешно выступила в Москве. И началась у нас, россиян, эйфория. Везде можно услышать: «Бог любит троицу!», «Теперь-то мы точно должны выиграть» и т. д. Наша команда будет делать все, чтобы это произошло. Иначе и ехать нечего. Но говорить, что мы со стопроцентной вероятностью победим, закидывать соперников шапками — нельзя.
Думаю, многое тут будет зависеть от вас, журналистов. Вы должны понимать сами и подчеркивать это в своих публикациях, что будет очень тяжело. Да, мы — фавориты. Но Олимпиада — это даже не чемпионат мира. Олимпиада — это совсем другой турнир, где играют все лучшие хоккеисты планеты. И ничего здесь никому не гарантировано.
— К тому же я обратил внимание, что с 1998 года, когда в Олимпийских играх разрешили участвовать энхаэловцам, ни разу их не выигрывал действующий чемпион мира.
— Так и есть. С другой стороны, на домашнем льду ни Олимпиад, ни чемпионатов мира никто давно уже не выигрывал. Не завидую канадцам: они играют у себя в стране, и от них все требуют только первого места. Поддержка зрителей, знакомая площадка… Плюсов у них, конечно, много. Но и минусы есть, и главный из них — вот этот колоссальный пресс ожиданий. Который усиливается тем, что два года подряд они терпели неудачи в финалах чемпионата мира. Поэтому им будет сложно.
— Для вас как хоккеиста Олимпийские игры были важнее чемпионатов мира? И по внутреннему ощущению, и по требованиям партии и правительства?
— Важнее. Чемпионат мира — каждый год. Практически одни и те же участники. По сути, вы варитесь в собственном соку. А здесь — ты член команды — когда-то СССР, а теперь России. Не хоккейной команды, а большой спортивной семьи. Биатлонисты, фигуристы, лыжники. Ты живешь в Олимпийской деревне — что уже само по себе экзотика. Каждый день ты видишь и победителей, и проигравших, пропускаешь через себя их чувства.
У нас самый сложный в этом смысле вид — мы начинаем первыми и заканчиваем последними. Условно говоря, 12 дней надо все время быть в форме и готовиться. Вот, допустим, конькобежец в первый день пробежал 500 метров, выиграл золото и — гуляй, Вася! Все! Один день — и либо да, либо нет!
Мы видим этих чемпионов, радуемся успехам и огорчаемся неудачам, наблюдаем, как их встречают. И все это так или иначе психологически действует. Это несравнимо с чемпионатами мира, где всего этого нет.
Я был на четырех Олимпиадах, три из которых принесли хоккейной сборной СССР золото. И считаю, что это совершенно другая медаль. Звание олимпийского чемпиона не сравнить с титулам чемпиона мира, хотя и тот очень важен и почетен.