Не стоит, оставим, пустое…

Уехать? Да проще простого

Ч/Б

Наша участь – белое и черное

Северное небо кипяченое

Черные заснеженные степи

И над ними воронье как пепел

Наши истины давно бледней бумаги

И темнее крови наши флаги

В наши души влезла и расселась

Словно моль, прожорливая серость

И как будто только я и знаю

Что когда-то жизнь была цветная

Но потом с истока и до устья

Затянулась серой тиной – грустью

Я себе грустить не разрешаю

Прямо в сердце жизнь перемешаю

И добавлю – чтоб цветнее было

Белый лист и черные чернила

Слово amp;дело

"Жизнь выше литературы, хотя скучнее стократ.

Все наши фиоритуры не стоят наших затрат." Д.Быков

Дело превыше слова

Как мысли – телесный плен

Как выше себя живого

Качающийся в петле

Как птиц – остывшие звезды

Как шеи выше топор

Как вакуум выше, чем воздух

Как горе главнее гор

Заезжено и не ново

Бессмысленно и смешно

Ничтожно любое слово

Пока не произнесено

Ты скажешь его, ты сможешь

Ты вырвешься, как хотел

Из плена судьбы, из кожи

Из тлена надежд и дел

Но перья скрипят, как дыбы

И рвут на части тела

Слова – непрактичный выбор

Такие уж, брат, дела

Глаза как две пустых тетради

И прочерк губ

Навек, на год, на месяц, на день

На выдох люб

В тебя, как будто сердцем в пропасть

Об лёд с моста

А дальше – тишина и строгость

И пустота

И простота, которой проще

Одно ничто

И только губ холодный прочерк

И минус сто

Без слова, без души, без кожи

Ступай – твори!

И лишь зари морозный прожиг

И фонари

За грустный лёт страничной стаи

За чистоту

Твои глаза перелистаю

Но не прочту

Ну вот и всё – остались сны

Они скрывались от погони

На темной стороне луны

С обратной стороны ладони

Ты их не сжег как всё во мне

Они слетаются под веки

Их крылья в черной вышине

Как реки

Поймать бы их, в горсти зажать

Но непокорны эти птицы

Их на луне не удержать

От них рукой не заслониться

Как хочется кричать «лови!»

И сердце в них швырнуть, как камень

И… задыхаться от любви

И закрывать лицо руками

Троллейбус, беря пустоту напролом

Просвищет свой пресный мотив

Усядется ночь за равнинным столом

Как улицы пальцы скрестив

И будут под северным ветром неметь

Шершавые губы дорог

Дешевой луны золоченую медь

Мне небо предложит в залог

О, старые клены, я буду читать

Подметные ваши листы

И ангелы сфинксов научат летать

И руки разнимут мосты

Сияющим нимбом окажется круг

Что жил на границе зрачка

И черной рабыней покажется вдруг

Покорная эта река

Холодной тоской обжигающий год

По сердцу пройдет прямиком

Сквозь груди булыжника в недра болот

Стучаться тупым каблуком

Прорвавшись сквозь линий тяжелую клеть

Прильнет он к коленям колонн

И будет троллейбус осанну звенеть

Беря пустоту напролом

Сторонники мокрой воды

Синего неба поборники

Апологеты среды

Наступающей после вторника

Фанаты круглой земли

Ревнители неизбежности

Ах, если бы вы могли

Как я умереть от нежности!

Чтоб камнем в нее упасть

Но мягко земли коснуться

К ее родникам припасть

В ее объятьях проснуться

Все ваши шестки и сверчки

Все ваши причины и следствия

Скептические очки

Трагические последствия

Безбрежность жизни пустой

Где целое меньше части

Не стоят самой простой

И вечной минуты счастья

Попробуйте! А потом

Плетитесь дальше привычно

Под бременем аксиом

По тропам расхожих истин

Тогда и проверим, поймем

Захлопнув это оконце

Как дождь обжигает огнем

И черное светит солнце

Ни имени, ни отчества

А встретишь – все отдашь:

Хранитель одиночества

Мой верный карандаш

Молчать ему положено

Поскрипывать, пиша

Но будто в ножны вложена

В него моя душа

Ломается и крошится

Да и черна на вид

И все ж под тонкой кожицей

Фанерною – горит

Как штормы водят мачтами

Над свитками воды

Она бумагу пачкает

Предчувствием беды

Ей ни к чему компания

Величие идей

Ей чуть бы понимания

Дождаться от людей

Но только тот с ней носится

Кто ей тюрьма и страж

Хранитель одиночества

Мой верный карандаш

Не хочу никакой компании

И великих, но общих идей

Мне дороже любого внимания

Одиночество штучных людей

Одиночество сердца под ребрами

Одиночество карандаша

В одиночестве нерастворенная

Нерастраченная душа

Одиночество первой буквы

Первой строчки, простертой ниц

Одиночество всех беспутных

И бездонно пустых страниц

Одиночество тайной боли

И луны в черноте ночей

Одиночество ветра в поле

С детства знавшего, что ничей

Одиночество снов, метелей

Рощи, если она пуста

Одиночество всех постелей

Где не могут разнять уста

Одиночество за порогом

И за самым шумным столом

Одиночество перед Богом

Одиночество-костолом

Одиночество-самоубийца

(Вон – из вырванных вен течет!)

Одиночество-Единица,

От которой ведут отсчет

Пусть оно всегда вне закона

Пусть торчит, словно кол в пыли

Но при нем глядят в миллионы

Окружающие нули

Одиночество – камень в хлебе

Над рябиной посвист клеста

И в холщовом еврейском небе

Чуть заметный стежок креста…

…

Все дамокловы ваши пророчества

Разбиваются об одиночество

Не стоит забывать, что я мала

Что далеко от стебля до ствола

Что больше я желала, чем жила

Что весь мой мир – лишь краешек стола

Звон этих рифм – моих браслетов звон

И вряд ли в них расслышишь чей-то стон

Что весь мой жар – из этих пыльных книг

Случайный дар – печальный мой язык

Да – вот еще – не надо забывать

Что время нас умеет убивать

Как хочешь назови – «взаимность», «месть»

Оно сожрёт всё, что захочет съесть

Ладони взмах, каштановую прядь

И смех, и страх оно вольно забрать

И этот мир на краешке стола

И наплевать ему, что я мала

Одно навек мне следует забыть