Лизбет решила доказать, что тоже кое-чему научилась. Она прильнула к Трею всем телом и показала, что умеет целоваться не менее страстно. Нежные женские руки скользили по лицу красавца, ворошили волосы, призывая сдаться и признать Либби победительницей.
Когда мужчина наконец отстранился, она бросила снизу вверх вопросительный взгляд, гордая тем, что усилия не пропали даром. Вместо обычной самоуверенной ухмылки на лице Трея блуждала блаженная улыбка, глаза были полузакрыты, а дыхание — частым и прерывистым. Парень оказался явно не готов к такому повороту.
— По-моему, неплохое начало, — прошептал он и ткнулся кончиком носа в щеку Либби. — Знаешь, я уверен, что наше соседство окажется весьма приятным.
С этими словами Трей отпустил руку девушки. Лизбет покачнулась и чуть снова не упала в розовые кусты. В голове продолжалось приятное кружение, а ноги слегка подкашивались. В последний момент ей удалось восстановить равновесие, гордо выпрямить спину и сложить перед собой дрожащие руки.
— Не слишком ли много на себя берешь? Если тебе удалось поцеловать меня, это еще не значит, что мое мнение о тебе изменилось.
— Удалось? Мне кажется, ты была, мягко говоря, не против. К тому же, если ты думаешь, что за этим поцелуем скрывались какие-то нежные чувства, спешу тебя разочаровать.
— Вот как? — вспыхнула Либби. — Зачем же тогда вообще понадобилось меня целовать?
— Только так можно было остановить поток оскорблений в мой адрес, — пояснил Трей.
— Знаешь, я подскажу тебе другой путь, более легкий. Поезжай прямо сейчас на вокзал — заодно выспишься за время долгой дороги. — Девушка взглянула на часы. — Поезд будет в районе трех. Час сна по пути в Чикаго тебе не повредит.
— Прибереги свой совет для кого-нибудь другого, я и не подумаю им воспользоваться.
— В таком случае не лезь в мою жизнь! Держи свою собаку подальше от моего сада, и чтоб я твою физиономию больше не видела! Так будет лучше всего. И когда в следующий раз решишь подстригать газон, не забудь надеть рубашку.
— Надо же! Вот оно — знаменитое южное гостеприимство, — проговорил Трей, продвигаясь спиной к калитке. — Мне его так не хватало. Просто бальзам на израненное сердце одинокого мужчины.
Лизбет заскрежетала зубами. Этого типа не переговоришь, всегда оставляет за собой последнее слово! Решив, что продолжать перепалку бессмысленно, Либби резко развернулась и направилась к дому.
— Я все-таки не теряю надежды отведать твоего хваленого пирога, Пэрриш! — крикнул вдогонку Трей.
Лизбет сжала кулаки в бессильном гневе.
— А я надеюсь, что однажды эта газонокосилка слегка укоротит твое мужское достоинство, Марбери! — крикнула она, обернувшись.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Трей шарил в полутемной комнате на втором этаже, пытаясь найти сверла для дрели. От духоты в спальне было трудно дышать. Приходилось спать на старом диване внизу, открыв все окна и двери, чтобы было хоть чуть-чуть прохладней.
Для себя Трей решил, что за отсутствием светской жизни в городе работа поможет ему не скучать. Но встреча с Лизбет три дня назад заставила серьезно задуматься, зачем он купил именно этот дом.
Все прошедшие годы Трей Марбери вспоминал Либби и ту ночь у реки. Можно было по-разному объяснять, почему все так произошло. Но Трею казалось, что отношения с этой девушкой еще не закончены и обоим нужно многое сказать друг другу, разобраться с собственными чувствами.
Он вспомнил, как на въезде в город вдруг осознал, что проведет здесь оставшуюся жизнь. Как бы ни хотел Трей Марбери забыть о своем провинциальном происхождении, этот южный городок был для него родным, здесь прошли детство и юность. Его тут все знали и любили. А может, он вернулся, чтобы отыскать Либби?
Нагнувшись, мужчина стал шарить среди разбросанных на полу скребков для краски. Итак, первая встреча оказалась не очень удачной. Конечно, трудно было ожидать, что Либби бросится ему на шею после стольких лет непримиримой вражды между их семьями. Но можно было бы и повежливее встретить нового соседа — в память о той незабываемой ночи, которую они провели вместе. Неужели для Лизбет это так мало значит?
Похоже, что так. Она никогда не писала Трею в университет, даже не звонила, хотя он за время учебы отправил в Белфорт пять или шесть писем. Но теперь все это в далеком прошлом. Либби больше не та худенькая бледная девочка с огромными зелеными глазами, которую Трей знал в школе. Парень всегда чувствовал на себе этот взгляд, хотя Лизбет избегала смотреть ему в глаза и вообще старалась не попадаться на пути. Теперь все изменилось, они оба повзрослели.
Трей пересек комнату и подошел к окну, повторяя себе, что пора выбросить эту девушку из головы вместе с воспоминаниями о том поцелуе, об удивительном вкусе ее нежных губ и непередаваемом ощущении податливого женского тела в своих объятиях. Но, когда он отодвинул занавески и посмотрел сквозь запыленные стекла, благие намерения были моментально забыты.
Как раз напротив находилось окно спальни Либби, залитое ярким светом. Трей сделал шаг назад и выпустил из рук поеденную молью штору. Но через мгновение любопытство взяло верх. В конце концов, если ей можно подглядывать за соседями, почему другим нельзя?
Мужчина снова раздвинул занавески и стал наблюдать. Судя по всему, девушка даже не догадывалась о том, как хорошо ее видно из окна напротив. Неудивительно, ведь дом Сойеров так долго пустовал, что Либби привыкла вести себя совершенно свободно и даже не задергивать тонкие кружевные занавески. В ее спальне было три больших окна, которые выходили на веранду второго этажа.
Трей увидел большую кровать с балдахином.
Лизбет как раз стелила свежую простыню, расправляя ее на высоком матрасе. На ней было простое ситцевое платье с широкой юбкой. Примерно такое было на Либби в ту памятную ночь у реки. Легкая ткань не скрывала прекрасную фигуру, длинные стройные ноги и тонкую талию.
Лизбет подошла к окну, и Марбери невольно отпрянул в глубь комнаты, хотя прекрасно знал, что в темноте его невозможно заметить. Девушка медленно расстегнула пуговицы на платье, потом повернулась и откинула волосы с шеи.
Мужчина закусил нижнюю губу. Ему внезапно пришла в голову мысль, что, возможно, она знает о его присутствии в темной комнате и специально хочет помучить.
Выругавшись про себя, Трей отвернулся от окна. Пора найти себе подругу, и как можно скорее. Постоянные мысли о Либби Пэрриш начали походить на мазохизм. Но ведь она весьма недвусмысленно дала понять, что между Пэрришами и Марбери никакой любви быть не может, и, следовательно, ему не стоит надеяться на симпатии своей соседки.
Трей положил сверла для дрели в задний карман джинсов и направился вниз по лестнице.
Красавчик уже ждал хозяина с поводком в зубах и радостно постукивал хвостом об пол.
— Даже не надейся, — заявил мужчина своему золотистому ретриверу. — Мы не идем сейчас гулять. Вечер — время для работы.
Пес грустно поплелся за хозяином на кухню.
Трей полез в холодильник, взял банку пива, открыл и с наслаждением сделал большой глоток.
Ледяная жидкость приятно холодила горло. Трей сделал еще глоток пива, и тут зазвонил мобильный телефон. Парень взял трубку со стола и ответил:
— Трей Марбери.
— Черт побери, ты собираешься возвращаться в Чикаго или нет?
Нетрудно было узнать голос партнера по бизнесу, Марка Каллагана. Они вместе владели весьма успешной компанией по продаже недвижимости. Напряженная каждодневная работа не лучшим образом сказалась на характере Марка, и его звонок, мягко говоря, не обрадовал Трея.
— Привет, Марк. Что случилось?
— Это не дело, так не работают!
— Меня не было меньше двух недель, — заметил Марбери. — Это нельзя назвать даже нормальным отпуском. И потом, мы сегодня утром говорили с Дейвом. Он обещал позвонить, если возникнут какие-то проблемы. В случае необходимости я всегда могу вернуться на день или два.